— Это еще не все, — продолжала Стиви. — Обратно сюда привез меня он. Именно благодаря ему я вернулась в школу. Кинг убедил моих родителей. И поступил так, решив, что, если я вернусь, Дэвид угомонится. Вот теперь все.
Она придвинула к себе ноутбук Джанелль, зашла на канал Хейза и включила им ролик с избиением Дэвида. В прошлый раз она смотрела его без звука. С саундтреком Дэвида, который подзадоривал скейтбордистов, стало намного хуже. Стиви было мучительно смотреть, как ему наносят удары, как он улыбается и просит еще.
Теперь ролик набрал уже шестьдесят тысяч просмотров.
— Что он, блин, делает? — воскликнула Джанелль. — С этим парнем явно что-то не так.
Нейт медленно повернулся к Стиви.
— Она права, — добавил он.
— Дэвид за это им заплатил, — сказала Стиви, — а еще сказал мне, что больше в школу не вернется.
— Ладно, — произнесла Джанелль тоном, предполагавшим, что больше ей смотреть ничего не надо.
Потом встала и обратилась к ним уже стоя.
— Я, как вам известно, его недолюбливаю, но ты должна кому-нибудь все рассказать. Сейчас же.
— А может, это все — блеф? — предположил Нейт. — Как думаешь, он мог блефовать? Может, решил тебе насолить?
— Мне так не показалось, — сказала Стиви. — Он заплатил, чтобы его избили. Затем взломал страничку Хейза и выложил ролик. И, что самое странное, сделал это преднамеренно. Он что-то затеял, но что — я понять не могу.
— Решил испортить нам жизнь, — произнес Нейт.
— Неважно, — возразила Джанелль, — он заплатил, чтобы его избили. Это плохо. Хейз умер. Элли умерла. Никто другой в этом доме не пострадал. Ты должна кому-нибудь все рассказать. Лучше всего — Пикс. Без промедлений.
Джанелль, конечно же, была права. Рассказать кому-то было бы правильно. Поступок Дэвида вызывал глубокую тревогу. Но в его глазах присутствовала решимость. Он делал это с определенной целью. Его хоть и побили, но не так, чтобы очень. А выложив ролик на канале Хейза, он хотел ей что-то сообщить — знать бы только, что.
Но правоты Джанелль это не отменяло.
— Хорошо, я расскажу Пикс, — сказала Стиви, — о том, как его избили и что он больше не вернется. Об отце умолчу. Но следующим шагом будет то, что меня попрут из школы.
— Откуда тебе знать? — спросила Джанелль.
— Оттуда, — ответила Стиви. — Дела Дэвида плохи, значит, сделка больше не действительна.
— Это мы уладим, — сказала Джанелль, — поможем тебе. Но пока все расскажем Пикс. Прямо втроем! И больше никаких секретов.
— Больше никаких секретов, — сказала Стиви.
— Дело, конечно, увлекательное, — сказал Нейт, — но это явно хуже, чем писать книгу.
Глава 22
Стиви снился сон. В этом сне все перепуталось. Она шла по улицам Берлингтона той же дорогой, что недавно с Дэвидом. Донесся чей-то крик: «Из озера достают людей!». Стиви во сне рванула к берегу, в то место, где впервые встретилась с Фентон, и увидела, что из воды действительно вытащили несколько дюжин тел. Но они были еще живы и бились на земле, как рыбы. Бьющиеся человеческие тела. Кто-то зашел Стиви за спину, но она даже не повернулась. Она услышала чей-то голос, девичий шепот, однако слов разобрать не смогла. Что-то внутри подсказало ей, что это Дотти Эпштейн, и стоит ей обернуться, как девочка исчезнет. Поэтому она продолжала смотреть на людей, бившихся на пристани, и пыталась разобрать слова Дотти.
Потом у нее зазвонил телефон.
— Я тебя не разбудил? — спросил Эдвард Кинг.
Стиви рывком села на кровати и яростно протерла глаза. На коленях лежал ноутбук, по-прежнему открытый на страничке форума Websleuths, которую она читала перед тем, как уснуть. Когда на нее слишком много наваливалось, она прибегала к этому средству, чтобы расслабиться. Сквозь скованные дремой глаза она бросила на ноутбук взгляд. Было без семи минут семь.
— Нет, — солгала Стиви.
— Значит, разбудил. Извини, что звоню так рано. У нас через два часа голосование по законопроекту, и перед этим мне еще надо провести несколько встреч.
Его звонок, конечно же, был предрешен. Стиви понимала, что Эдвард Кинг не заставит себя долго ждать после того, как она рассказала обо всем Пикс, которая с мрачной решимостью восприняла новость об избиении Дэвида и о том, что он больше не вернется в школу. Она и так потеряла двух студентов, и то, что еще один из них ушел, еще больше усугубляло ее и без того тяжкое бремя. Сообщив ей эти новости, Стиви забралась с ноутбуком в постель да так там и осталась.
Удивительно, но она прекрасно выспалась. Впервые за очень долгое время — настолько долгое, что она уже даже не помнила. Этой ночью ее не одолевали ни тревоги, ни беспокойство.
— Ты меня слушаешь? — спросил он.
— Да, — ответила она, стараясь, чтобы голос с утра не хрипел после сна.
— Хорошо. Теперь о деле, я имею в виду выложенный вчера ролик. Полагаю, ты видела его?
— Да.
— Знаешь, Стиви, я вряд ли могу отнести его к категории моих любимых. Мы заключили соглашение, и мне, хочу я того или нет, кажется, что ты, со своей стороны, его нарушила.
— Чего вы от меня хотите? — спросила она. — Только конкретно.
— Думай сама. Одним из возможных решений проблемы была ты сама. Если оно оказалось недейственным, я найду другое. Полагаю, тебе было бы неплохо с ним поговорить.
Пререкаться было бессмысленно, как бы ей этого ни хотелось.
— Что-то еще?
— Нет. Я позвоню завтра в это же время. До свидания.
— Он, кстати, в полном порядке, — сказала она, но Эдвард Кинг уже дал отбой.
На Стиви нахлынуло необычное ощущение ясности. Ее время пришло. В счет теперь шел каждый день, каждый час. Времени ценнее, чем это холодное утро в Эллингэмской академии, у нее еще никогда не было.
Стиви согнала себя с постели (несколько очков за усилия), сняла пижамные брюки с начесом и надела вместо них почти такие же серые треники. Душ принимать не стала. Старая футболка на ней (одна из любимых — она откопала ее в коробке со всяким старьем на чердаке) сойдет вполне. После ночи от нее немного попахивало, но это было здорово.
Да, от детективов иногда попахивает.
Стиви схватила рюкзак и сложила в него все, что ей могло понадобиться: телефон, зарядку, ноутбук, планшет, фонарик. Одна из ее любимых авторов, писавших о реальных преступлениях, как-то решила разобраться в череде убийств, совершенных в 1970-х годах. С этой целью она сделала все от нее зависящее, чтобы мысленно переместиться в то место и то время. Стиви читала, что она составила плей-листы всех музыкальных композиций, которые могли передавать по радио во время совершения убийств, включила их и стала колесить по окрестностям, чтобы тонко настроить мозг на атмосферу тех событий. «Потому что все это было очень важно, — сказала она. — Преступление надо прочувствовать, постичь его всеми мыслимыми способами и проникнуться им — оно может тебя захватить или даже попытаться определять твою жизнь, но при этом становится делом, которое тебе предстоит разрешить».
