Приговаривая это, я продолжала массаж. Похоже, он был настолько шокирован происходящим, что даже не пытался сопротивляться.
– Я знаю, что тебе сейчас нужно, – чашечка крепкого кофе. Сейчас отправлю официанта.
– Спасибо, не надо, – процедил он сквозь зубы.
– Тебе станет лучше, вот увидишь.
– Я сказал, не надо.
– Все нормально, – бросила я, стоя в дверях, – Ты просто не осмеливаешься попросить, в этом нет ничего зазорного.
Я спустилась на палубу и окрикнула Корантена:
– Отнесешь Марко чашечку кофе?
– Кофе?.. Марко?..
– Спасибо, ты чудесный!
Я обошла корабль и со всеми поздоровалась.
Благодаря новому характеру у меня словно выросли крылья за спиной.
Накануне вместе с характером, который уже казался совершенно чуждым, хоть я и прожила с ним тридцать два года, из моей жизни навсегда ушел страх. Сегодня я освободилась от постоянного раздражения, недовольства собой и другими и изнурительными попытками с этим справиться, превративших вчерашний день в кошмар. Теперь мое внимание сосредоточилось на окружающих людях. Диалоги завязывались сами собой. Меня не покидало странное ощущение: казалось, что по-настоящему я существую только рядом с кем-то, а свою ценность ощущаю, лишь отражаясь в чьих-то глазах.
– Привет, Сибилла!
Джеф суетился за стойкой, как всегда в отличном настроении. Не удивлюсь, если этот парень сидит на амфетаминах.
– Ну хватит, Жюли, – бросил он, – развеселись уже!
Жюли, молодая женщина с тонкими чертами лица и темными, забранными в высокий хвост волосами, была самой опытной из всех официанток. По средам, когда Катель брала выходной, она замещала ее: встречала клиентов, провожала их к столику и приносила меню.
Я посмотрела на Жюли:
– Ты и правда выглядишь грустной. Что-то случилось?
– Да нет, все нормально.
Но даже эти слова она произнесла особенным, грустно-озабоченным тоном. У меня внутри что-то щелкнуло, и заработал новый, незнакомый раньше механизм: «Видишь чужую проблему – реши ее немедленно». Внезапно это стало главным делом, перед которым померкло все остальное, и я полностью сосредоточилась на том, чтобы хоть как-то облегчить ее жизнь.
– Можешь все рассказать. Я же вижу, на тебе лица нет.
В один миг я превратилась в заботливую маму, которая выглядела, говорила и смотрела так, что человеку сразу хотелось открыть душу.
Жюли сдалась. Передо мной вместо уверенного в себе профессионала вдруг оказалась маленькая девочка, которая таким жалобным голоском рассказывала о своих злоключениях, что я не могла не пожалеть ее.
– Мы с парнем утром поссорились, а сегодня днем он уезжает на две недели в Германию по работе. Я только об этом и думаю. Мне просто невыносимо от мысли, что он уедет так надолго и мы даже не успеем помириться.
Чем дольше я слушала, тем больше видела перед собой несчастную, беззащитную женщину, которой ничего не оставалось, кроме как жаловаться на судьбу. Я понимала, что без меня ей не справиться.
В тот момент я думала только об одном: во что бы то ни стало решить ее проблему. Мои собственные профессиональные планы и твердо принятое решение посвятить обед телефонным переговорам словно растаяли в воздухе.
– Во сколько он уезжает?
– В два.
Я посмотрела на часы. Стрелки показывали 11:55. Хуже не придумаешь – обед начинался через пять минут. Жюли встревоженно смотрела на меня. Я должна была что-то придумать.
– А где ты живешь?
– В Кальюре.
М-да… Доехать до дома, побыть там полчаса, вернуться – вот и обед закончился.
Внезапно сверху донесся зычный голос Марко. Он орал во всю глотку:
– Не хочу я никакого кофе! Не хочу! Оставьте меня в покое!
Вот неблагодарный человек…
– Езжай! – сказал я Жюли. – Поговори со своим парнем и возвращайся.
– Но это невозможно. Сегодня среда, я должна встречать клиентов…
– Я тебя подменю.
– Ты меня подменишь?
Она вытаращила глаза. Мое предложение поразило ее до глубины души.
– Да.
– Ты ведь еще не обедала! Попозже поешь?
– Не успею, у меня в два часа встреча с Шарлем. Но ничего страшного, я не голодная. Давай, беги скорее!
– Это просто чудо какое-то… Даже не знаю, как тебя благодарить!
– Не благодари, все хорошо. Езжай!
Лицо Жюли светилось от переполнявших ее эмоций. А я… я чувствовала себя самым важным человеком в мире.
Джеф ошарашенно смотрел на меня. Он не мог поверить, что кто-то может так легко жертвовать собой ради другого.
Следующие два часа я играла в метрдотеля, гордая тем, что новость об этом распространилась по всему кораблю и сотрудники узнали, как я отказалась от еды, чтобы прийти на помощь одному из них.
Жюли вернулась к концу обеда. В зале оставалось буквально несколько посетителей, в основном старичков, любивших подольше посидеть за столом. Работы у официантов уже почти не было, и я предложила Манон выпить по чашечке кофе. Эту молоденькую девушку мне давно хотелось взять под крыло. Мы сидели у барной стойки на высоких табуретах красного дерева. С кухни доносилось звяканье посуды – ее мыли и складывали ровными стопочками.
Проходя мимо меня, Жюли еле заметно кивнула и тут же занялась своими делами: отнесла вещи в комнату для персонала и присоединилась к остальным официантам, накрывавшим столы к ужину.
Я почувствовала себя обманутой.
– Ты так мило с ней поступила, – сказала Манон, словно прочитав мои мысли.
Я с недовольным видом кивнула:
– Хоть бы какой сэндвич купила мне по дороге.
– А ты просила?
– Конечно нет.
– Чего же тогда говоришь об этом?
– Она могла бы сама догадаться! После того, что я для нее сделала, ни малейшей благодарности…
– Хочешь, принесу тебе с кухни что-нибудь?
– Нет. Ты же знаешь, я могу спокойно обойтись без обеда.
Я потихоньку разочаровывалась в людях. Стараешься-стараешься ради них, а они даже не замечают.
Почти сразу я встала и отправилась на встречу с Шарлем. Проходя мимо накрывавшей на стол Жюли, я кинула:
– Подмети под пятнадцатым. Там все в крошках.
В кабинет босса я вошла без стука, легко и непринужденно. Это было моей привилегией, я могла это себе позволить в отличие от официанток, робко скребущихся в дверь в те редкие моменты, когда им выпадал шанс поговорить напрямую с владельцем корабля. Я внезапно почувствовала себя особенной, ведь я могла так близко общаться с человеком аристократического происхождения, который к тому же полностью полагался на меня и доверял свое дело.
