Машина. Железный конь, который может нагнать человека за считаные минуты.
Потребовалось израсходовать последние остатки воли, чтобы прогнать прочь мысли о том, что это за ним мчатся охотники. А судя по звукам, машина действительно гнала во весь опор.
«Зачем я им нужен? Тратить столько горючего, чтобы добить меня? Бред. Тогда кто, если не они? Это пустыня, никого живого в округе».
Цепенея от страха, Каша решил дождаться автомобиля лежа – встать уже не хватило бы сил.
– Будь что будет, – вслух прохрипел он, нервно запихивая в рот пригоршню снега.
Звук нарастал очень быстро, и в какой-то момент Каша подумал даже, что его просто не заметят и переедут как какую-нибудь зверушку, на свою беду выбежавшую на автостраду. Но визг тормозов, раздавшийся еще издали, успокоил старика. Погибнуть под колесами ему сегодня не грозило.
Машина остановилась в паре метров от него. Каша хотел встать, чтобы глянуть на путников, но не смог пошевелиться – одежда примерзла ко льду, а отодрать ее не хватило сил.
Лязгнула дверь, звонкий голос спросил:
– Мертвый? Живой?
– Живой, – прохрипел старик, но так тихо, что его не услышали.
Хлопнула вторая дверь, раздалось поскрипывание снега – кто-то осторожно приближался.
– Ник, вроде живой он, дышит, пар вон изо рта идет. Эй, дед, ты чего? Плохо тебе? Чего разлегся?
– Я… упал просто, – стараясь говорить как можно громче, ответил Каша.
– Так давай мы тебя подымем? Дурить не будешь? Не прыгнешь с ножом на нас?
Старик не смог сдержать сиплый смех. Сил не было на то, чтобы просто стоять, а незнакомец про нападение лопочет. Да Кашу бить начнут по голове гаечным ключом, он закрыть лицо не сможет – настолько все было плохо.
– По глазам вижу, что ты без глупостей всяких на уме, – догадался парень. – Не сумасшедший.
Открылась еще одна дверь, из машины вышли двое.
– Ну что там? – спросил чей-то густой бас.
– Нормально, просто тут человек притомился, подсобить надо бы, – ответил водитель и помог подняться Каше.
– Больной?
– Да.
– Тогда поможем, отчего не помочь?
– Ну-ка, давай, отец, поднимайся. Да ты никак примерз уже? Точно так! Ну ты даешь! Здоровье беречь надо. Простудишь хозяйство свое, мужское. А без него никак, сам понимаешь.
Кашу подняли чьи-то сильные руки, поставили на ноги.
– Устоишь?
– Устою, – кивнул старик.
– Совсем ослаб, – произнес парень.
Каша попытался сделать шаг, почувствовал, как сразу болезненно заскрипели все кости, остановился.
– Давай, отец, мы тебя в машину посадим. Там теплее будет, отогреешься немного, совсем продрог.
Старика вновь подхватили крепкие руки и усадили в старенький «уазик», маленький снаружи и огромный – из-за убранных задних кресел – внутри. Машина была разрисована цветами, а внутри было тепло, и приятно пахло едой. В дальнем углу, возле двери, прикрученная к полу металлическими ножками, стояла крохотная, размером с трехлитровую банку, печка, словно подсвеченная изнутри янтарным сиянием. Огонь. Тепло.
– Я – Ник Марио, – представился бородатый парень, залезая следом.
Каша пожал ему руку. Ладонь нового знакомого была крепкой и теплой, и это почему-то вселило в старика маленькую надежду, он и сам не понял даже почему.
– А это Вовка Нерон, – представил стоящего справа спутника Ник.
Старик пожал и ему руку. Высокий, крепкого телосложения парень со смуглым горбоносым лицом показался ему угрюмым и нелюдимым.
– Это Паша Изолента, – продолжил знакомить деда со своими товарищами Ник.
– Привет! – чуть заплетающимся языком промямлил мужичок, протягиваю старику одутловатую руку. Каша принял приветствие.
– А это Леня Автомат.
Рыжий парнишка кивнул с дальнего сиденья.
– Это ваши клички? – спросил старик, пожав всем руки. – Странные немного. Хотя меня вот, например, тоже все Кашей называют, это сокращенное от Аркаши пошло. Можете, если хотите, тоже так меня называть. Мне не обидно. Все нормально.
Сказал и мысленно выругал себя:
«Уже к ним в товарищи набиваешься? Дурак!»
– А чего странного? – невозмутимо пожал плечами Ник. – Вовку мы Нероном прозвали из-за того, что однажды он по пьянке с зажженной сигаретой уснул и полдеревни спалил. – Ник улыбнулся, но, увидев тревогу в глазах старика, поспешно пояснил: – Деревня брошенная была, там никто не пострадал. Самого Вовку только чудом успели спасти и вытащить из пламени. Пашка у нас Изолента, потому что всегда синий. Это дело любит, – Ник красноречиво щелкнул по шее.
– Чего сразу – синий? – пьяно спросил тот и громко икнул. – Я только для сугрева, морозяка какой стоит! А у меня аллергия на холод, не переношу его.
– Леня Автомат – это потому, что он заикается.
– А Ник у нас – М-Марио, – улыбнулся Леня, – потому что однажды в к-к-к-колодец упал. К-к-ак в той к-к-компьютерной игре на к-к-к…
– Отдохни, Леня, не до тебя сейчас старику. Видишь, человек устал? – перебил его Ник и, обнажая белые ровные зубы в добродушной улыбке, добавил: – А это у нас Сальвадор.
Старик не сразу понял, о ком говорит его новый знакомый – вокруг, кроме них, больше людей не было. Но сообразил, когда из-под сиденья в ноги Каши тукнулся влажный нос, а следом показалась и лохматая голова серого кокер-спаниеля. Собака трусливо обнюхала чужака, лизнула ему руку, признав в незнакомце своего, вылезла из своего укрытия, колченогая и больная, и запрыгнула новому пассажиру на колени.
– Сальвадор, псина ты бескультурная! – добродушно выругался Марио, сгоняя пса. – Ты извини, дед, он у нас такой, невоспитанный.
– По жопе тебе дам, блохастый! – пригрозил кулаком Нерон. – П-шел давай отсюда!
Сальвадор смерил того недобрым взглядом, фыркнул.
– Ишь, смотрит он! Дармоед!
Собака повернулась к Нерону спиной, подметая пол лохматыми длинными ушами, вновь заползла под кресло, где у нее, видимо, было свое пригретое местечко.
– Так и живем, – улыбнулся Марио и спросил у Каши: – Ты куда путь-то держишь, мил-человек?
– Мне в Мертвый город надо, – стуча зубами, выдохнул старик и подвинулся ближе к самодельной печке, установленной прямо в салоне машины. Начали оттаивать закоченевшие руки и ноги, стало мокро и зябко.
– Не знаем такого города, – пьяно икнул Изолента, с подозрением поглядывая на Кашу.
– Я знаю, – кивнул Ник. – Возле Зоны аномальной который?
– Да, он самый, – подтвердил старик.
– Зачем тебе туда? Само название уже должно отбить все желание соваться в те гиблые места.
