«Лишь когда человече мрет, лишь тогда он не врет», – вспомнил он слова одной песни, которую очень любил слушать в студенчестве.
Мог ли он тогда, будучи косматым двадцатилетним парнем, носившим черную майку с черепами и дырявые протертые штаны, подумать о том, что окажется здесь, в Зоне? Тогда все воспринималось как-то проще, без полутонов и оттенков. Черное непременно было черным, а белое – белым. А теперь…
Максим оглянулся, украдкой поглядывая на своих спутников. Теперь приходилось считаться с тем, что кто-то из тех, с кем он отправился в самое опасное место на Земле, является предателем. —
Остроушко подал знак.
– Что там? – спросил Максим.
– Какие-то тени, – ответил военный. – Надо проверить. Оставайтесь тут.
Парень насторожился.
– Я пойду с тобой.
– Нет. Нельзя подвергать никого опасности.
Максим пристально посмотрел на проводника.
– Ты хочешь сходить один? – прищурившись, спросил Огнев.
– Ну, да, – кивнул военный. – У меня был приказ Большакова – охранять вас.
– Хорошо, проверь, – произнес Максим и уже был практически уверен насчет того, кто в группе крот.
* * *
– Везунчик?
Остроушко опустил оружие. Пригляделся.
– Это ты?
Возле кряжистого дуба, обугленного с одной стороны, стояло несколько бойцов в черных одеждах без опознавательных знаков. Чуть впереди – мужик покрепче, с военной выправкой, сразу видно – командир отряда.
– А ты кого хотел увидеть здесь, Эльф? – Кузьмин тоже опустил оружие, жестом приказал своим парням убрать стволы.
– Что… что ты тут делаешь?
– Это ты так встречаешь своего давнего друга?
– Рад тебя видеть, Везунчик! Конечно рад! Но, признаться, не ожидал. Все-таки Аномальная Зона, да и время такое, неспокойное.
– Время и в самом деле неспокойное, – кивнул Кузьмин.
Остроушко глянул на стоящих бойцов, на самого Везунчика, спросил в открытую:
– За нами следите?
– За вами, – не стал юлить Кузьмин. – Был приказ.
– Я тебя давно заприметил, еще до базы Кропоткина.
– Знаю, – кивнул Везунчик. – Ты хороший следопыт, не сомневался, что обнаружишь нас раньше. Но стрелять не стал.
– Не стал. Хотел посмотреть, кто такие.
– А это я оказался!
– Вот уж действительно чудеса, – Остроушко оглянулся. – Везунчик, я так понимаю, есть какой-то разговор? Раз следишь за нашей группой, но в открытую в перепалку не вступаешь, да еще и мне позволил подойти.
– Ты верно все понял, Колян. Разговор есть. – Везунчик подошел ближе к Остроушко. – Я когда фотки твоей группы разглядывал, как тебя увидел, так сразу и понял, что не все так однозначно будет.
– Не так однозначно? Это как понимать?
– А как хочешь, так и понимай, – вздохнул наемник. – Эльф, ситуация непростая назревает. Видал, что творится в регионе?
– Ты про эпидемию?
– Про нее самую.
– И?
– И то, что дальше будет только хуже. То, что вы сюда пришли, еще не гарантия спасения для людей. Беда будет большая.
– Ты-то откуда это знаешь?
– А тут особым умом и не надо обладать, чтобы это понять. Слишком быстро эта гадость распространяется. Пока наши толстолобики изобретут волшебную пилюлю, уже половина всего населения помрет.
– Я думаю, ты сгущаешь краски, Везунчик. Не все так плохо.
– Поверь, Эльф, не сгущаю. Поэтому и позволил тебе заприметить нас и дал подойти к нашему лагерю. Потому что хочу предложение одно сделать. Ты мой старинный друг, мы с тобой вместе не в одной горячей точке горели, и спасал ты меня не раз. Я знаю, что на тебя можно положиться. Проверенный временем человек.
– О чем ты говоришь?
– Эльф, я работаю на больших людей.
– И к тому же на богатых в придачу! – усмехнулся Остроушко, кивая на дорогущую суперсовременную амуницию бойцов.
– Верно, – усмехнулся Везунчик. – Так вот, эти самые люди предвидели такую ситуацию и построили базу. Там безопасно, зараза эта дотуда не долетит. И, как любой базе, ей нужна физическая защита. Понимаешь, о чем я говорю? Я хочу, чтобы ты вступил в наш отряд.
– А что за большие люди? – спросил Остроушко.
– Не могу пока сказать, Эльф, сам понимаешь. Но это только пока. Я вообще не должен был с тобой этой разговор начинать. Но причины объяснил. Я могу тебе доверять, поэтому мы сейчас и стоим здесь. Соглашайся. Это выгодное предложение. Да и о себе позаботишься. С семьей тоже решим.
– У меня нет семьи, Везунчик, – хмуро ответил Остроушко.
– Так и не обзавелся после Ленки? Эльф, ну чего ты, в самом деле, как маленький? Я же говорил тебе, кто она такая и кем работала раньше…
– Это не важно, кем она работала раньше! – не стерпел и почти прокричал Николай. – Мне было не важно.
Везунчик задумчиво кивнул.
– Дружище, ты прав, это теперь не имеет никакого значения. Она все равно умерла от рака. Но ты жив. И можешь очень хорошо подняться. Риска никакого, если примкнешь к нам. А если останешься, то закончишь так же, как и многие сейчас – в собственном кашле задохнешься, гадость эта никого не щадит, ни богатых, ни бедных. Но вот умных, умеющих вовремя принять верное решение, обходит стороной. Ну, так что, Эльф? Что скажешь?
Остроушко долго молчал, переминаясь с ноги на ногу.
– Предложение заманчивое, спасибо тебе за него, Везунчик. Спасибо за то, что не забыл старого друга. Но я вынужден отказаться. Ты же знаешь, я не меняю боссов в процессе выполнения заданий.
– Подумай, Эльф, – произнес Кузьмин. Голос его стал звенящим, словно сталь. – От такого предложения нельзя отказываться, ты же понимаешь, какие могут быть последствия?
Везунчик положил руку на автомат.
– Понимаю, – кивнул Остроушко.
– Ты всегда был принципиальный в этих вопросах, – вздохнул Везунчик. – Я, признаться, думал, что за то долгое время, что мы с тобой не виделись, ты все же изменился.
– Не изменился, – пожал плечами военный.
– Жаль, очень жаль.
– Ну что, прямо здесь мне пулю в лоб пустишь? – с издевкой спросил Николай.
– Что?! Нет, конечно же нет, – ответил Везунчик, но Остроушко понял, что тот врет. Слишком хорошо он знал Кузьмина. – Ты можешь идти. Но я надеюсь, ты о нашем разговоре никому не расскажешь?
– Не расскажу, – хмуро ответил тот.
И начал отступать, пятясь назад, не смея повернуться к бывшему другу спиной.
