Бронзовый император в лавровом венце, со скипетром в одной руке и державой в другой, стоящий в центре Парижа на вершине своей колоссальной Вандомской колонны, отлитой из взятых им пушек, как бы напоминает, до какой степени он упорно при жизни цеплялся за безумную мысль держать в своей руке Европу, а если можно, то и Азию, и держать так же крепко, как на памятнике он сжимает символический шар державы, эту геральдическую эмблему всемирной монархии. Но мировая империя рухнула <…> А в памяти человечества навсегда остался образ, который в психологии одних перекликался с образами Аттилы, Тамерлана и Чингисхана, в душе других – с тенями Александра Македонского и Юлия Цезаря, но который по мере роста исторических исследований все более и более выясняется в его неповторяемом своеобразии и поразительной индивидуальной сложности.
Е.В.Тарле,
советский историк
Наполеон смотрел на себя, как на совершенно особое, единственное существо в мире, призванное управлять и руководить умами по своему усмотрению. На людей он смотрел так, как хозяин мастерской на своих рабочих.
Клеменс фон Меттерних,
австрийский политический деятель
И вот что всего удивительнее: если бы спросили издыхающую Францию, хотела бы ли она не иметь Наполеона, своего бешеного всадника, может быть, она ответила бы: «Нет, не хотела бы!» И в этом величие Франции.
Д.С.Мережковский,
русский писатель и историк
Глава десятая Реставрация Бурбонов
Людовик XVIII и Карл X
А вот сменивший Наполеона Людовик XVIII вернулся в Париж не потому, что французы очень хотели его возвращения. Просто победители при Ватерлоо силой оружия навязали его Франции. Они просто не смогли найти никого лучшего.
В результате восстановленный на престоле Людовик из рода Бурбонов царствовал до 1824 года. После его смерти от жесточайшей подагры его место занял его брат граф д’Артуа – признанный глава французской реакции.
Карл-Филипп де Бурбон, родившийся в 1757 году и при рождении получивший титул графа д’Артуа, был человеком не слишком усердным в науках, легкомысленным и упрямым. Во многих отношениях он оказался полной противоположностью своему более благоразумному и основательному старшему брату, ставшему королем Людовиком XVIII.
Первые десятилетия своей жизни он провел в роскоши и безделье и имел в это время множество амурных приключений. В самом начале революции граф настаивал на самых решительных мерах против своевольных депутатов третьего сословия. После взятия Бастилии он открыл список эмиграции вместе с принцем де Конде, князем де Полиньяком и другими монархистами. После этого он стал непременным организатором и участником всех основных военных акций против охваченной бунтом Франции.
Кстати, может возникнуть вопрос, почему во Франции после Людовика XVI на престол вступил Людовик XVIII, а где же Людовик XVII? Так вот, Луи-Шарль, дофин Франции, родившийся в 1785 году, – это был малолетний наследник французского престола. После казни Людовика XVI в январе 1793 года он был признан французскими монархистами, а также практически всеми европейскими державами в качестве короля Франции Людовика XVII. Под этим именем он и вошел в историю, хотя фактически никогда не правил. Согласно официальной версии, Людовик XVII умер в тюрьме Тампль 8 июня 1795 года.
Абсолютист по воззрениям, полный праведной ненависти к бунтовщикам и безбожникам, напрочь лишенный политического компромисса, граф д’Артуа командовал корпусом эмигрантов при первом вторжении 1792 года на полуострове Киберон. После казни короля Людовика XVI в 1793 году он стал наместником (lieutenant-général) королевства. В этом звании он посетил Санкт-Петербург, а затем Англию. Отсюда он отправился с эскадрой, снаряженной британским правительством, к западному берегу Франции в Вандею, чтобы поддержать восстание монархистов. Однако у подчиненных графа не хватило мужества высадиться: промедлив два месяца, они вынуждены были удалиться, оставив восставших без помощи.
Франсуа Паскаль Симон Жерар. Людовик XVIII.
Первая половина XIX века. Отель Богарне, Париж
После этой неудачи граф д’Артуа до 1814 года жил в Англии, вынашивая планы заговоров против Республики, а затем и против императора Наполеона. В дальнейшем будущий король Франции никогда не скрывал своих самодержавных и христианских взглядов. Он неизменно находился в оппозиции к своему старшему брату Людовику XVIII; в отличие от него, он всегда был полон энергии, имел изящные манеры и считался воплощением придворной элегантности.
Когда Людовик XVIII, не имевший детей, скончался 16 сентября 1824 года, граф д’Артуа взошел на королевский престол под именем Карла X. Ему в это время было 66 лет, но он был полон решимости воплотить в жизнь все свои политические проекты и восстановить во Франции тот Богом установленный строй, который существовал до революции 1789 года.
Пышная коронация Карла Х в Реймсском соборе символизировала возвращение религии в качестве одной из основных опор государственной власти. Однако дворянство неоднозначно восприняло усиление позиций официальной Церкви. Особенно их волновало восстановление ордена иезуитов.
В 1825 году король постановил компенсировать убытки эмигрантам, потерявшим свое имущество во время революции, выделил для этого миллиард франков. На следующий год он ввел Закон о святотатстве, каравший смертной казнью кражи в церквах и осквернение священных предметов и Святых Даров. Кроме того, он распустил национальную гвардию и уволил из армии более двух сотен наполеоновских генералов.
Франсуа Жерар. Карл X, король Франции.
XIX век. Версаль
Новый король, в отличие от своего предшественника, никогда не пытался идти средним курсом между ультра и умеренными роялистами: Карл всегда открыто был на стороне ультра.
Уильям Стирнс Дэвис,
американский историк
Вся его политика была направлена на возрождение абсолютной монархии, и реакция на это во французском обществе, развращенном свободой и духом бунтарства, оказалась весьма неоднозначной.
Недовольство правлением Карла Х все возрастало и вскоре выразилось в целом ряде демонстраций, на которых требовалась отставка главы правительства графа де Виллеля. В результате в январе 1828 года ультрароялистское министерство де Виллеля уступило место министерству умеренного роялиста графа Жана-Батиста де Мартиньяка, который тут же потребовал, чтобы в тронной речи короля были обещаны реформы.
