По этому поводу Эдит Саундерс пишет так: «Груши не очень понравились данные ему приказы. Ему не терпелось догнать пруссаков на заре, но теперь, по его мнению, было слишком поздно, и он был убежден, что теперь Наполеону лучше было бы держать армию вместе. <…> Миссия Груши выглядела не столько загадочной, сколько опасной, поскольку его отправляли с двумя армейскими корпусами, еще не оправившимися от ожесточенного сражения в Линьи; отправляли изолированно, несмотря на риск столкнуться с целой армией пруссаков <…> Он почувствовал, что может не справиться с этой задачей, и, как он пишет, попытался убедить Наполеона принять другой план. <…> Он сказал, что не считает возможным замедлить отступление Блюхера на этой стадии, а также не думает, что с тридцатью тремя тысячами солдат он может нанести окончательное поражение прусской армии».
[188]
Неизвестный художник. Наполеон при Ватерлоо.
XIX век
Но возражать Наполеону было бесполезно. Груши было сухо приказано делать, что ему велят, и маршал вынужден был подчиниться. Он отослал инструкции генералу Вандамму, а сам поехал в штаб Жерара, чтобы лично дать ему указания.
Как говорится, нравятся приказы или нет, их нужно выполнять.
Вместе с Жоржем де Груши зададимся еще одним вопросом: «Чьей ошибкой является то, что правое крыло французской армии 17-го вечером едва достигло Жемблу и упустило из виду пруссаков? Не главнокомандующего ли всей армией, который не приказал начать их преследование 16-го и подарил им шестнадцать часов?»
[189]
В течение всего дня 17 июня шел проливной дождь. Груши по праву считался «добросовестным и опытным военачальником и, без сомнения, не понаслышке знал о том, что значит вести голодных и усталых людей со всем снаряжением по плохим дорогам и затопленным полям под проливным дождем. Если к полуночи он оказался значительно дальше от поля Ватерлоо, чем Блюхер, это была вина Наполеона, который обрек его на это столь запоздалое преследование прусской армии».
[190]
В десять утра 18 июня начальник Генерального штаба Наполеона маршал Сульт написал Груши: «Его Величество намеревается атаковать английскую армию, занявшую позиции при Ватерлоо. Его Величество желает, чтобы вы двигались на Вавр, дабы приблизиться к нам. Присылайте донесения о своих действиях, пока будете теснить перед собой прусскую армию, которая может остановиться в Вавре, куда вы должны прибыть как можно скорее. Император желает получать от вас очень частые известия».
[191]
Когда читаешь сентенции типа «император желает получать от вас очень частые известия», невольно начинаешь сожалеть, что в 1815 году не было мобильных телефонов, ведь тому же посыльному от маршала Сульта потребовалось не менее пяти часов, чтобы добраться до расположения Груши.
После получения этого письма маршал, наконец, понял намерения императора. Он атаковал и опрокинул прусский арьергард, загораживавший дорогу на Вавр, а потом приказал Вандамму занять высоты, доминирующие над Вавром, но не спускаться в город, а проверить, разрушен ли мост и существуют ли переправы выше и ниже по течению.
В 14.00, едва маршал вернулся из своей поездки, к нему примчался адъютант генерала Пажоля с известием о том, что его начальник потерял следы прусских колонн, за которыми он следовал с тех пор, как они покинули Намюрскую дорогу, и что он ждет новых указаний.
Предоставим теперь слово Жоржу де Груши: «Маршал, торопясь отбросить пруссаков, которых он полагал сгруппированными в Вавре, и стремясь выполнить новый приказ императора идти на этот город, прибыл в 3-й корпус. Каково же было его удивление, когда он увидел, что Вандамм вместо того, чтобы занять предписанную ему позицию на высотах, вел свои войска в город, оставленный пруссаками, но обстреливаемый многочисленными батареями, установленными на берегу, и пехотой, укрывшейся в домах, стоящих вдоль реки. Находясь в отчаянии от непослушания Вандамма, Груши вынужден был несколько часов сражаться, чтобы выручить 3-й корпус из того тяжелого положения, в которое он попал из-за своего начальника».
[192]
В районе семи вечера Груши получил из Генерального штаба новую депешу от маршала Сульта, написанную в час дня:
«Император приказал мне сказать вам, что вы должны постоянно перемещаться в нашем направлении, приближаясь к армии таким образом, чтобы объединиться до того, как какой-нибудь корпус встанет между нами. Я не указываю вам направление; вы должны будете сами определить наше местонахождение и соответственно составить свои планы, поддерживая с нами связь, чтобы быть готовым в любое время напасть и уничтожить противника, если он попытается вступить в бой с нашим правым флангом. В данный момент сражение на направлении Ватерлоо выиграно. Центр противника находится в Мон-Сен-Жан; двигайтесь, чтобы соединиться с нашим правым флангом».
[193]
Эта депеша из Генерального штаба отменяла все предыдущие приказы, даже те, которые были отданы утром. К сожалению, написанное пришло слишком поздно.
Впоследствии Наполеон будет утверждать, что еще в ночь с 17-го на 18-е дважды высылал к Груши офицеров с приказами выделить 7000 человек из Вавра, где, по мнению императора, должен был уже находиться Груши, и двинуть их в Сан-Ламбер для восстановления связи с главной армией. Это движение позволило бы совершенно отрезать Блюхера от Веллингтона.
Эту вероятность полностью отрицает Виллиан Слоон, который пишет: «Заявление императора оказывается голословным. <…> Груши категорически отрицает получение двух последних приказов. Вместе с тем, осталось невыясненным, кто именно были офицеры, долженствовавшие передать их ему. Черновики этих приказов не удалось разыскать, и, в довершение всего, на другой день в диспозициях к бою и приказах по армии не упоминается о том, чтобы император сделал подобные распоряжения. Ввиду всего этого необходимо допустить: или что двукратные заявления Наполеона на острове Святой Елены обусловливались забывчивостью, вследствие которой он смешал свои намерения и предположения с тем, что было им действительно выполнено, или же надо допустить, что император умышленно искажал истину, дабы свалить неудачу кампании на нераспорядительность Груши».
[194]
