Однако страх умереть от выпитого алкоголя так силен, что некоторые «клинические идиоты», как говорила Люся, выпив, реально умирали. Потому что верили в это. Ждали. И вера в неминуемую смерть была тем сильнее, чем убедительнее «шаманили» медики.
«Каждый вызов должен быть выполнен!» – гласил плакат над входом на подстанцию.
Лифта в доме не было, и Иван взмок, поднимаясь по лестнице.
В коридоре он бросил сумки, сам пошел к «больному». Кроме дядьки, которого они с Люсей «кодировали», в квартире сидели еще два дружка.
На накрытом столе стояли две бутылки с водкой, налитые стаканы были заботливо прикрыты блюдцами. Закуска приготовлена. Все не тронуто. Ждали врача.
«Соображают на троих, – понял Иван, – но кодированный боится пить, а собутыльникам не удалось разубедить его. Сильно мы его напугали. Значит, Люся права: страх – очень важный мотиватор. Дядька решил «Скорую» вызвать заранее, чтобы его спасли, если помирать начнет, после того как выпьет стакан водки. И ведь не решился проверять! Надо будет Люсе рассказать, что мы настоящие молодцы, крепко кодируем».
Стараясь не сболтнуть лишнего, Иван принялся выяснять причину вызова. Дядьки наперебой стали объяснять, что этот их дружок закодировался на год. А теперь вот мучается – выпить-то хочется! Но он очень боится. Может ли доктор подстраховать их, пока закодированный будет пить, если он вдруг начнет помирать?
Иван сохранял серьезность. Он старался не думать о том, как дебильно выглядит вся ситуация, но подыгрывал собутыльникам. Все-таки в логике им не откажешь. Пить страшно, а выпить хочется.
– А зачем так нужно выпить? – спросил Иван, измеряя давление, слушая у «закодированного» сердце. – Вы же, как я понял, немалые деньги заплатили за процедуру. Какой тогда смысл в кодировании? Я не понимаю.
Дядька его не узнал. А Иван решил проверить, как они выглядят со стороны.
– Я не думал, что будет так тяжело сдерживаться, – признался «больной». – Вы ведь меня спасете?
– Вы с ума сошли? – искренне удивился Иван. – Кто вас кодировал? Сейчас много мошенников. – Он не торопясь разматывал провода ЭКП, чтобы снять ЭКГ и этим частично оправдать длительное время вызова.
– Нет, это серьезные люди, – дядька смотрел, не отрываясь, на стакан с водкой, дружки его нетерпеливо ходили по комнате, но держались, не пили. – Эти настоящие наркологи. Там мужчина солидный такой и дамочка высокая, грудастая, с губами, как присоски у осьминога. Они все очень правильно сделали. Но я не думал, что мне будет так хреново. Выпить-то все равно хочется!
Иван ушел в ванную и, включив воду, пока мыл руки хохотал минуты три. Он принял решение продолжать спектакль, но теперь наоборот. Если с Люсей они кодировали, теперь он этого алкаша как бы раскодирует. Импровизировать придется совсем немного. Главное, не проколоться на «хи – хи».
Радовался он, что не опознали его как «солидного мужчину» – нарколога. Голос он действительно немного изменил, по совету Люси прополоскал горло водкой с глицерином. Отчего тембр снизился и приобрел хрипотцу. А чтобы выхлоп за рулем не ощущался, полоскать горло он начал заранее до выезда.
После снятия ЭКГ Иван заявил о том, что на пленке все нормально, и приступил к лекции.
– Послушайте, мужчина. Я понимаю, что вы очень хотите выпить. Я также понимаю, что вы боитесь выпить и имеете для этого все основания. В вашем организме циркулирует или уже отложился препарат, который вам ввели полмесяца назад. Я могу попытаться инактивировать лекарство в вашем организме, но не дам стопроцентной гарантии. Понимаете? Если будет гореть все тело при введении антидота, значит, препарат для кодирования еще не закрепился в костях. – «Боже, что я несу? – подумал Иван, но мужчина внимательно слушал и при слове «антидот» оживился, а Иван продолжил «лекцию»: – И жжение свидетельствует о его разрушении. Может быть сердцебиение и головокружение, я вам поставлю капельницу. Но на всякий случай пусть ваши друзья мне помогут!
Он объяснил, что один должен держать ноги «больного», а второй стоять у головы и в случае рвоты – повернуть ее набок, чтобы раскодируемый не захлебнулся массами. Также он положил рядом с головой подготовленный мешок АМБУ
[6] с маской. К счастью, это был другой мешок – не тот, который он привозил с Люсей.
Заняв каждого участника застолья делом, Иван принялся собирать капельницу и набирать в шприц магнезию. В глюкозу он добавил аскорбинку. Хотел еще Б12, но вспомнил, что с кислотой этот витамин не сочетается. А было бы красиво – розовый раствор прокапать. Люся предупреждала, что этот контингент падок на всякие эффекты вроде больших шприцев, цветных препаратов и мигающих лампочек в приборах. В последний момент он вспомнил о еще одном «эффектном» препарате – унитиоле. Иван набрал и его, по квартире распространился характерный туалетный запах сероводорода.
– Вот это, – Иван поднял шприц с раствором сульфата магния, – специальный антидот, а вот этот, – он также указал на шприц с «вонючкой», – универсальный, называется унитиол.
Если мужчина расскажет кому-нибудь, как его «раскодировали», то все в его словах будет выглядеть очень серьезно и убедительно. Теперь главное не переиграть и не спешить. Иван посмотрел на часы – времени осталось достаточно, но впритык.
Он еще раз решил нагнать страху.
– Вы понимаете, что полной гарантии я дать не могу? – спросил он грозно.
– Понимаем, – подтвердили мужики.
– Как только я введу антидоты, я приготовлю маску, вы, – Иван показал на «больного», – выпьете один глоток водки. Не больше! А я буду наготове, если все-таки препарат сработает и дыхание остановится, поставлю маску. Вы уже знаете, как это ощущается?
В глазах мужчины отразился ужас воспоминания. Он кивнул.
Иван хотел еще сказать, что, может, потребуется подключить мужчину к искусственной почке или сделать гемосорбцию – очистить кровь через активированный уголь. Но он вспомнил, что Люся этого дядьку как раз убеждала, что если препарат осядет в костях, то уже никакими очищениями не убрать, и ради удаления лекарства почку искусственную придется гонять целую неделю, а это очень дорогое удовольствие! Нигде не найти даже в Москве свободную почку, потому что все системы, фильтры и насосы заняты для настоящих больных! И ради спасения одного алкоголика никто отменять плановые процедуры гемодиализа не станет.
Поэтому от идеи рассказывать про очищение крови Иван отказался.
На введение магнезии мужчина реагировал адекватно: фыркал, как морж, пучил глаза и дышал открытым ртом
[7].
– Горю! Как на костре, – сообщал он, и при этом глаза его счастливо блестели. – Не успел яд в кости-то уйти! Хорошо!
