Ехать вдоль вот этих густых зарослей кривых, каких-то скрюченных деревьев с тонкими длинными листьями, где нас поджидает первобытный ужас? Сейчас этот животный страх касается сердца лишь краем, и то становится зябко до дрожи. А вот когда подъедем ближе… Этот кошмар сильнее разума, он жестоко стряхивает с человека налёт цивилизации, лишает уверенности в собственной силе и личной безопасности. И ты начинаешь чувствовать себя дикарём с каменным топором в дрожащих руках.
– Выманить бы надо.
– Как, Денис?
– Кис-кисом! – решительно ответила за штурмана Ирка и тут же принялась с высоты ласково, но громко подзывать, словно шкодливого Мурзика из-под дивана: – Кис-кис! Кс-с! Киса-киса!
Охренеть, зверь ответил!
Над нами пролетел непонятно откуда появившийся басовитый мяв, кусты шевельнулись, как мне показалось, сразу в двух местах, и тут же всё опять стихло.
Да сколько можно!
– Ты задрал уже! Ща будет тебе кис-кис! – с этими словами я вскинул автомат, вложился и начал всаживать в стену кустарника «троечки», неторопливо переводя прицел справа налево. Напарники почти сразу подключились к профилактическому обстрелу.
Ну, как тебе, сиамец, нравится? Ты всё ещё готов сидеть тут в засаде, чтобы получить несколько дыр в боку?
Зверь оказался к такому не готов – он прыгнул, да ещё как! Правда, вылетел он не оттуда, где должен был находиться, а левее. Тяжёлая кошка взвилась в воздух, пролетев метров двенадцать, и плюхнулась где-то за стеной зарослей.
– Удрал?
Мне оставалось только пожать плечами, утверждать что-либо как минимум неумно.
– Чёрт его знает, инстинкт самосохранения должен заставить. По идее, – ответил я командиру, меняя магазин. – Вот гад, столько патронов на него извёл…
– Тогда продолжаем движение, – решилась Кретова.
Я прислушался к собственным ощущениям. Животный страх почти отступил. В таких случаях ничто так не успокаивает человека, как грохот выстрелов собственного оружия, надёжного, исправного.
И всё-таки.
– Ира, двигаемся параллельно. Встанешь справа от машины и повыше. Пикачёв, пересаживайся на заднее, держи левый сектор.
Кивнув, штурман передислоцировался и сразу же, тихо ругаясь, приоткрыл дверцу.
– Неудобно… Мне тут одна мысля пришла в голову относительно окон, – напарник постучал пальцем по стеклу.
– Излагай, – отозвался я, пристраивая автомат на коленях. Если что, тоже приоткрою дверку. И в упор.
– Надо было поставить верхние половинки дверей на шарниры типа петель. С фиксаторами в обоих положениях. Видел такую рацуху у одного земного мужика с отбитой головой насчет бездорожной езды. Р-раз! И откинул вниз, можно уверено истреблять животный мир. А то откручиваем, затем прикручиваем…
– Очень своевременное предложение, – съехидничал я. – Не, ну ты молодец, конечно. Почему раньше молчал, спрашивается? Время было.
– Молчал, потому что только что вспомнил.
– Память начала возвращаться?
– Сам удивился. А идея годная, – ответил штурман.
Через пару минут мы, выставив стволы по бортам и осторожно оглядываясь, тронулись с места, а через семь группа наконец-то выехала на открытое пространство. Пикачёв мурлыкать перестал, подтянулся, то и дело вскидывал к плечу свой «ремингтон», затем хватал бинокль и вглядывался, не говоря ни слова.
Я на разговорах и не настаивал, какое-то время сосредотачиваясь исключительно на вождении. Меньше всего хотелось останавливаться. Быстрей бы проскочить и подобрать место для короткого ночлега – ночь в палатке, когда где-то поблизости в кромешной тьме бродит страшный хищник – сомнительное удовольствие. Но свирепый зверюга, напуганный ураганной пальбой из всех бортовых орудий, так и не объявился. И вот уже Кретова с удовольствием вырвалась вперёд, быстрей нас удаляясь от опасного участка, а движение группы продолжилось в прежнем рабочем режиме.
Семь километров шли спокойно, даже скучновато после пережитого, затем группа была вынуждена остановиться, но уже не из-за серьёзной опасности.
Нам открылся новый вид, он был восхитителен.
Большую часть панорамы занимало раскинувшееся впереди огромное, не меньше полутора километров в диаметре озеро, на противоположном берегу которого стоял самый настоящий лес с высокими тёмно-зелёными деревьями. Водоёма таких размеров в принципе нет на секретной карте Казанникова.
– Сюрприз за сюрпризом, красота-то какая, мальчики! – поделилась Кретова первым впечатлением.
– Настоящий оазис, курорт! – поддержал её восхищённый Спика, первым спрыгивая на землю. – Денис, камыши видишь? Вся утка наша.
Пожалуй, это первый открытый нами настоящий оазис. Серые облака, подсвеченные солнцем, отражались в неподвижной воде озера, от чего его зеркало казалось пёстрым.
Мне невольно вспомнились его недавние слова о том, как мало люди знают об окружающем их новом мире. Я бы к этому добавил: и как много из происходящего не понимаем. Чёрные горы… Когда же доберёмся, до сих пор только издали на них посматриваем! Люди, по крайней мере, в русском секторе, до сих пор не открыли ни одной крупной реки. Ведь Дуромой и Клязьма куда-то впадают.
А ведь на Жестянке наверняка есть и моря.
Некому узнавать и некогда. Разве Владимир Викторович отпустит нас ради чистого поиска? А Волков своих? Да ни в жизнь!
Рано ещё. Дальние разведчики, освобождённые от службы и выполнения рутинных обязанностей по жизнеобеспечению, появятся лишь на определённом этапе развития анклава и накопления богатств, с ростом численности населения и оформления стратегических внешних интересов. Вот мы и болтаемся в относительной близости от пункта постоянной дислокации, как первоклашки во дворе под мамиными окриками: «Витенька, не ходи один за угол, папа ремешком накажет!».
А сколько всего не понимаем? Почему, примеру, клятый ЦУП не сбрасывает людям современное армейское вооружение, ограничиваясь устаревшей «стрелковкой» прошлых лет? Из нарезного новых моделей – только редкое гражданское оружие, как Сайга-МК у Фролова. Где мощные автомобильные радиостанции, способные добивать и на двести, и на триста километров? Вопросы, вопросы…
– Искупаться захотелось, – мечтательно произнесла Кретова, шагая по песочку и пробуя рукой воду, – Гм… Тёпленькая! Почему бы и нет?
– Только через наши трупы! – тут же поставил барьер Спика, посмотрев на меня в ожидании скорой поддержки. – Сама же видела, какие твари здесь водятся. Вдруг и в воде что-то страшное плавает? В этой фирме приключения гарантированны.
– Действительно, Ира, не торопись, давай присмотримся. Не хочется вот так запросто лишиться командира.
Крокодилы здесь вряд ли поселились, а вот рыба в озере была. За десять минут наблюдения три рыбины, стремясь поймать пролетающее насекомое, довольно высоко выпрыгивали хвостами вверх и с силой шлепали ими о воду – самое волнующее зрелище для рыбака – концентрические волны от игры охотящегося гольца. Надо же, ещё не вечер, а на озере самый клев!
