– Лётчица… – буркнул я, когда экипаж вернулся к машине и опустился на коричневый кожзаменитель сидений, вытертый задницами многочисленных пользователей до лоска. – Кому летать, а у кого за спиной прицеп на колёсиках. А вот контрастные очки, как у группера, добыть бы надо.
Что сказать, мужик как мужик, обычный, мужичанский.
Среднего роста пейзанин лет сорока, крепкий, коренастый. Загорелый, как дорожный рабочий в августе. Простая серая рубаха навыпуск с чуть закатанными рукавами и просторные штаны. Видны сильные руки и узловатые пальцы. Большой и тяжёлый тесак в кожаных ножнах висит на ремне слева. Ствола за плечом не видно. На голове – плетёная шляпа с широкими полями, кустарной выделки вещь, похожая на забракованное в мастерской сомбреро.
Ладно, сейчас разберёмся. Я остановился почти рядом с незнакомцем, экипаж тут же спешился и рассредоточился. На этот раз даже Троцкий был с ружьём.
Мужчина неспешно двинулся от кустов к грунтовке, мельком посмотрел на джип и с открытым ртом уставился на повисший рядом глайдер. Карабин Кретова отложила в сторону, но я знал, что пистолет у неё в руке.
– Чудо-чудное! – произнёс незнакомец низким голосом. – Слышал я, как в Переделе болтали всякое про эти штуки из Пятисотки, а вот вижу впервые. Диво-дивное!
– Отставить фольклорный базар, товарищ, отвечать по сути, коротко и предельно ясно! – недовольно поморщившись, рявкнула ему сверху Кретова. – Кто такой, откуда прибыл и зачем?
– Кто-кто… Зовут Андрей Зацепин, человек божий, обшит кожей… Решил поставить тут заимку, строимся, значит, помаленьку. Мы сами из староверов будем. На хозяйстве осталась жена с детками, а я, как только вас приметил, сразу поспешил к дороге.
– Огнестрельное оружие есть?
– Имею, а как же. Одностволка-курковка, в кустах лежит, – кивнул мне мужчина. – В руки не стал брать, я ж с понятием.
– Пикачёв!
Не дожидаясь пояснений, парень метнулся к обочине и вскоре доложил:
– Есть ствол! Незаряженный!
– Оставь там же! – откликнулся я.
– Всё понятно, это обычный заказчик, – нетерпеливо бросила мне Кретова, посмотрев на наручные часы. – Денис, поработай с ним, а я хозяйство проверю, – решила Ирина и, не дожидаясь ответа, с места и полным ходом рванула к озерцу прямо над кустами.
– Эвона, как… – Зацепин восхищённым взглядом проводил чудо-технику. – И без бензина? Сама летает!
– Летает-летает, – подтвердил я очевидное. – Вот что, Андрей, расскажите обстоятельно, как вы здесь очутились и что планируете делать.
Наш тихушник-интендант тоже не терял времени даром. Тенью подойдя к тачке, он попытался её приподнять, оценивая вес груза. Однако рогожку приподнять Иосиф Самуилович таки постеснялся. Я продолжал пристально рассматривать отшельника в упор, а несчастный Зацепин, уже отвыкший от столь бурного общения с незнакомыми людьми, растерянно вертел головой, пытаясь уследить за всеми сразу.
– Долго сюда добирались? – наконец поинтересовался я для порядка.
– Почти неделю шлёпали от Передела. Мы же с тачками, с поклажей… – охотно пояснил он. – Проверили по пути ещё пару местечек, не понравилось.
– Семь дней толкать тяжёлые тачки, это, знаете ли… Весьма сомнительное удовольствие, хе-хе, – проскрипел интендант.
– Ничего, я ещё крепкий, да и парни у меня молодцы, сильные, выносливые.
– А не страшно вот так жить? – покачал головой Спика.
– Как? – искренне не понял Зацепин.
– В одиночестве, в отрыве. Я бы, наверное, не смог, – признался наш стажёр.
– Чего же тут мочь-то? Нормальное дело, никто не мешает, мозг не выносит. Соседи солидные. Я ведь на Земле промысловиком был. В тайге жили, на большой реке. Скорее всего, на Енисее. Так что мы люди привычные.
Он начал рассказывать, что живёт промысловой охотой и рыбалкой, копит товар на продажу, собирает и перерабатывает по своим рецептам дикоросы. Сейчас налаживает бортничество – нашёл где-то диких пчёл. Это описание незнакомого для меня образа жизни я выслушивал с большим интересом.
Гравилёт уже возвращался. Подплыв к нам, Кретова с видом небожителя опустила свою небесную колесницу и наконец-то спустилась на грешную землю.
– Во дворе женщина и четверо детей, – доложила она. – Двое мальчиков лет тринадцати-четырнадцати, да?
– Эти приёмные, но родные. И двое своих.
– Я так и подумала. Маленький братик и сестрёнка. Дом ещё не полностью отстроен, сарай полностью готов. Есть солнечная панель, небольшая. Стоит каркас ещё какого-то сооружения…
– Баня же! – с готовностью пояснил Андрей. – Как же русскому человеку без бани-то, никак нельзя.
– На берегу озера лежит небольшая лодка, – продолжила Ирина. – Лёгкая, не поняла, из чего она сделана.
– Корой обшита, ласточка. Берёз я здесь пока не находил, но подходящую подобрал… Текёт немного, зараза, нужно её ещё пару раз рыбьим клеем пробить, будет как броня, – отшельник вел себя миролюбиво и охотно отвечал на любые вопросы.
Кивнув ему, Кретова подошла ко мне.
– Ну что, День, придётся порадовать Владимира Викторовича новой отметкой на карте. Или не порадовать… Как заимка называется? – обернулась она к Андрею.
Тот лишь пожал широкими плечами.
– Заимка и заимка. А что, нужно как-то называть?
– А как же! Порядок такой. Значит, будет Зацепой. И озеро Зацепина, – легко решила Ирина. – Какое тут расстояние до Пятисотки?
– Километров пятнадцать будет, на обратном пути замерим по одометру точнее, – ответил я.
– Товарищи, время теряем! – недовольно напомнил интендант.
– Да. Вам, товарищ Зацепин, хорошо бы объявиться в Пятисотке, как ближнему соседу, представиться, пообщаться с начальством, – посоветовала Кретова. – Итак, по какому делу встретили?
Она не ошиблась, Андрей действительно оказался заказчиком, так мы называем людей, живущих в относительной близости от Переделкино, но не готовых тащиться туда для торговли пешком. Вот и просят нас. Правда, все известные группе заказчики живут чуть ли не в полусотне километров отсюда.
– Выкладывайте перечень необходимого, товарищ старовер, а там посмотрим, – нетерпеливо вмешался интендант в разговор, доставая из кармана курточки блокнот и карандаш.
Перечень оказался достаточно ёмким. Отшельнику требовалась разная одежда для членов семьи и инструмент, гвозди и проволока.
– Патроны нужны, у меня всего восемь штук в запасе, не трачу зря. Мы зверя и птицу всё больше на самоловы берём… Хорошо бы, конечно, ещё один ствол, пусть и плохонький, – неуверенно закончил он. – Для жены. Всё спокойней будет, когда со старшими сыновьями на промысел уходим. Бродить приходится много.
– Огнестрельное оружие в большом дефиците и дорого стоит, – предупредил его интендант. – Что у вас приготовлено для обмена?
