«Интересно, что там будет сегодня, под этой крышкой с тугими защелками?» — именно с этой мыслью и улыбкой, окончательно расползшейся от одной порозовевшей щеки к другой, Лунин встретил ворвавшегося в кабинет Ракитина.
— Сидишь, лыбу давишь? — Ракитин плюхнулся на стул и возмущенно уставился на Илью.
— В отличие от тебя, Сергей, работа доставляет мне эстетическое наслаждение, — не переставая улыбаться, отозвался Лунин, — хотя, я так понимаю, этого наслаждения ты хочешь меня лишить.
— Я б тебя не наслаждения, я б тебя и с работы попер, будь моя воля, — возбужденно заявил Ракитин, — ты что же мне такую подлянку устроил? Вроде я тебе и денег не должен, и на ногу не наступал… Чего не так, Лунин?
— А что именно не так? — Илья перестал улыбаться, поняв, что произошло действительно что-то серьезное.
— А все не так, — обреченно махнул рукой Ракитин, — я вот только не знаю, мне прямо сейчас пойти к Хованскому и доложиться или уже после обеда.
— После обеда в любом случае лучше, — не раздумывая, отозвался Лунин, — а еще лучше до вечера дотянуть, тогда у шефа времени на разнос меньше будет, а к понедельнику, глядишь, уже и подобреет. Так, а случилось-то что?
— Рыбин не мог девятого августа убивать Веретенниковых, — равнодушным голосом обреченного произнес Ракитин, — у него алиби.
— Это как? — оторопел Лунин. — Он же до этого в Новосибирске был, сам признался.
— Признался, — грустно выдохнул Серега, — в чем он тебе признался?
— В том, что был в Новосибе, да и камера его машину засекла, тут уж никак не отвертишься.
— Вот на камерах мы и погорели, — усмехнулся Ракитин. — Нет, с Новосибом все нормально, там без вопросов. Машина была, он был. Только было это, Лунин, шестого числа и седьмого. А восьмого они оба — и машина, и сам Рыбин — вернулись в Среднегорск.
— И кто это подтверждает? — на всякий случай спросил Илья, понимая, что, если бы Рыбин не смог подтвердить свои показания чем-то более существенным, Серега не сидел бы сейчас напротив с таким убитым видом.
— Камеры, — вяло отозвался Ракитин, — представляешь, в нашем городе тоже есть камеры. Причем их у нас до едрени фени.
— Я в курсе, — хмуро кивнул Илья, вспомнив про лежащие в бардачке «хайлендера» две неоплаченные квитанции.
— Так вот, этот Рыбин ухитрился девятого августа в первой половине дня выхватить штраф за разворот на Чайковского. Знаешь перекресток с Социалистической? Там нет левого поворота.
Илья молча кивнул.
— Ну вот, а этот гусь там развернулся, прямо под камерой. А его адвокат, впечатленный твоими новосибирскими фотоколлажами, пошел по твоему пути, только уже здесь. И нарыл вот это.
Сунув руку во внутренний карман пиджака и пошарив там немного, Ракитин извлек и нервно бросил на стол сложенный вчетверо мятый листок бумаги.
— Можешь себе оставить. Он не поленился, пять штук таких распечатал, можно из них стенгазету выпускать. Вот только название надо придумать.
Илья медленно, уже понимая, что увидит, развернул лист бумаги. Старенькая «субару», пренебрегая всеми правилами дорожного движения и здравым смыслом, разворачивалась прямо под прицелом камеры видеофиксации.
— Я вот думаю, какой вариант выбрать, — задумчиво рассуждал Ракитин. — Можно, что-то в духе энтэвэшников. Например, «Следователи-беспредельщики пытаются обвинить в убийстве первого встречного», а можно сделать проще, — Серега задумчиво взглянул на Илью, — подписать этот снимок «Я — лох!» и повесить мне на дверь.
— А если кто-то перегнал машину в Среднегорск на день раньше, специально, чтобы устроить Рыбину липовое алиби? — уцепился Лунин за последнюю возможность спастись.
— Ты снимок-то посмотри как следует, — Серега с силой ткнул указательным пальцем в фотографию, — мы его, конечно, на экспертизу в лабораторию отправили, но я тебе и так скажу, за рулем, если и не сам Рыбин, то кто-то очень сильно на него похожий. Глянь, ракурс какой. И солнце как раз салон машины хорошо осветило, видно все идеально. Да чего там, — Серега в отчаянии ударил кулаком по столу так, что стоявший на столе синий пластиковый стакан с ручками опрокинулся, — я лицо этого Рыбина видел, когда мне адвокат бумажками в рожу тыкал. Там стопудово он сам на снимке.
— Значит, все? — Илья понял, что сопротивляться бессмысленно.
— Значит, все, — кивнул Ракитин.
Некоторое время они сидели молча. Серега разглядывал свои грязные, в белых соляных разводах ботинки, а Лунин — нахмуренный профиль приятеля.
— Хорошо, — нарушил затянувшееся молчание Илья, — к Хованскому вместе пойдем.
Серега удивленно взглянул на Лунина, было видно, что он не ожидал подобного предложения.
— И что, ты думаешь, групповой секс — это не так больно? — Ракитин прищурился, с усмешкой разглядывая Лунина. — Или у Хованского на нас обоих вазелина не хватит? Так ежели что, Светка в магазин мигом сгоняет.
— А вот и я. — Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появилась улыбающаяся Света.
Увидев ее, Ракитин испуганно вздрогнул.
— Что, уже? — Он уставился на ничего не понимающую секретаршу Хованского. — Я еще не готов.
— А тебе, Сережа, ничего и не предлагали, — тут же отозвалась Светочка и растерянно взглянула на Лунина: — Я, наверное, не вовремя?
— Что ты, — Лунин торопливо вскочил с кресла, — проходи, конечно. А с Сергеем мы позже договорим. Да, Сергей? — Илья похлопал Ракитина по плечу, недвусмысленно намекая на то, что приятелю пора удалиться.
— Ну да, конечно, — с тяжелым вздохом Ракитин поднялся со стула, — со мной можно и позже. Мне теперь спешить некуда.
Окинув взглядом застывшую в дверях Светочку, сжимающую в руках объемистый, завернутый в пакет сверток, Ракитин что-то неразборчиво пробормотал себе под нос и вышел из кабинета.
— Какой-то он странный сегодня. — Светочка удивленно взглянула на Лунина. — У него все в порядке?
— Как сказать. — Илье не хотелось вдаваться в подробности.
— Ну ничего, разберется, не маленький уже, — заключила Светочка, разворачивая пакет и вынимая из него пластиковый контейнер, — главное, что у тебя все нормально.
— Ну да, это главное, — без особого энтузиазма согласился Лунин, — ты не могла бы для меня сделать запрос в информационный центр?
— Запрос? Могу, конечно, — с готовностью отозвалась Светочка, ставя контейнер на стол, — а разве ты сам не можешь?
— Могу, — Лунин с интересом следил за тем, как тонкие изящные пальцы Светочки ловко справляются с защелками, — понимаешь, дело веду не я, и мне не хотелось бы… — Он смущенно запнулся и подытожил: — В общем, если запрос уйдет от имени Хованского, так будет лучше.
— Хорошо. — Светочка подарила Лунину очаровательную улыбку. — А теперь, внимание, фрикадельки в томатном соусе с тушеными кабачками.
