— Ну прям бременские музыканты, — Зубарев хлопнул себя ладонью по коленке, — бродят они тоже мне.
— Очень образное сравнение, Вадим Юрьевич, — похвалил Кирюша, — у вас явно развито ассоциативное мышление. Так вот, вы же сами знаете, у нас о старых делах интересоваться не принято, но уж очень любопытно стало. Я и спрашиваю, на чем же такие деньжищи сделать можно? Глядишь, и мы повторить сумеем. А он, значит, рассмеялся так мрачно и отвечает, нет, это один раз такой заказ удачный достался. Семейку одну на трассе порешить надо было. Крику, говорит, только много было, а так ничего, легкие деньги.
Отставив чашку с недопитым чаем на стол, Лунин внимательно слушал задержанного.
— Понятное дело, я дальше не стал расспрашивать, за такой интерес и огрести можно, да и Егор задремал почти сразу, — продолжил Кирюша, — а потом он на эту тему не заикался больше, ну а я так и подавно, будто и не было ничего.
— Когда у вас был этот разговор? — уточнил Лунин.
— Да где-то с месяц назад, может, чуть больше, — пожал плечами Кирюша, — точно, праздник какой-то отмечали, ну этот, который в начале ноября, название все никак не упомню.
— А что же ты, паршивец такой, сразу ко мне не пришел? — угрюмо нахмурившись, поинтересовался Зубарев. — У нас ведь с тобой какой уговор всегда был? Ты мне потихоньку постукиваешь, я тебя потихоньку отмазываю. А тут что у нас получается, саботаж?
— Так ведь друг же, — неожиданно упрямо мотнул головой Кирюша, — не по-людски это друга-то закладывать, неправильно.
— Ну да, — возмутился оперативник, — сейчас-то оно дружбану твоему все равно. Только вот не знаю теперь, будет Илье Олеговичу с тебя польза какая, а то, может, ему тоже все равно уже.
— Так, а что, — хитро прищурившись, Кирюша взглянул на Зубарева, — уже остальных изловили всех, кто тогда на дороге с Егоркой был? А чего ж за ним раньше не пришли тогда?
— Нет, — Илья подался вперед, чтобы быть ближе к задержанному, и почувствовал, как столешница впилась ему в живот, — остальных мы не изловили. И вы ведь прекрасно понимаете, что ваш друг, Егор, уже ничего большего нам сказать не сможет, а значит, и пользы от вашего собственного рассказа не так уж и много.
Конечно, Лунин изрядно лукавил. После установления личности погибшего от передозировки наркомана опера начали бы отрабатывать предыдущие связи, круг общения и, вполне возможно, смогли бы найти в его прошлом какую-то зацепку. Но на все эти действия потребовалось бы изрядное количество сил и времени, а результат был совсем неочевиден.
Сидящий напротив Лунина человек кивнул, показывая, что ход мыслей следователя ему понятен, и задумчиво потер заросший редкой седой порослью подбородок.
— Я врать не буду, не тот я человек, чтобы хороших людей попусту за нос водить.
Услышав Кирюшину реплику, Зубарев издал удивленный хрюкающий звук, однако под укоризненным взглядом Лунина сдержался от того, чтобы как-то прокомментировать утверждение задержанного.
— Кто там с Егором то дело отрабатывал, честно скажу, не знаю. Но одно сказать могу, он последние пару лет с Мишей Бегунком плотно кентовался.
— Бегунок? — переспросил Лунин. — Почему Бегунок, в бегах был?
— Не, какой там, — замотал головой Кирюша, — он и на зону-то ни разу не попадал. Говорят, по молодости спортсменом он был хорошим, бегал быстро. Вроде как даже медали какие-то привозил, уж не знаю откуда. Я, правда, сам тех медалек не видел, мы, когда с Мишей познакомились, он не то что медальки, он уже и телевизор из квартиры вынес.
Последние слова Кирюша, несмотря на зависимость от наркотиков, сумевший сохранить телевизор в неприкосновенности, произнес с явным презрением.
— А потом и квартиру саму продал. Ну как продал, — усмехнулся Кирюша, — договор-то он подписал. А вот с деньгами там какая-то заморочка получилась, кинули его, я так думаю. У него с того случая крыша набок уехала, но не то чтобы вся полностью, а так, кусками. Вроде разговариваешь с ним, нормальный, но ежели что вдруг ему не понравится, сразу все, лампочка в голове гаснет, дурак дураком становится.
— И где этот дурак сейчас обитает? — полюбопытствовал Зубарев, но Кирюша в ответ лишь пожал плечами:
— Вот уж чего не знаю, того не знаю. Я его уж полгода точно не видел. Раньше у него комната вроде была в коммуналке где-то в Заречном, но я там у него никогда не был.
— Фамилия у этого Бегунка имеется? — с надеждой спросил Лунин.
— Фамилия? — удивился вопросу Кирюша. — Конечно, имеется. Как человеку без фамилии? Не бывает такого!
— Ну! — не выдержал Зубарев.
— Чего — ну? — непонимающе обернулся к оперу Кирюша.
— Фамилия какая у него?
— Да откуда ж я знаю, — Кирюша развел руками, — я ж ему письма не писал, зачем мне его фамилия?
— Вот ты тварь! — Зубарев с силой ударил кулаком по столу. Судя по тому, как Кирюша испуганно втянул голову в плечи, только присутствие Лунина спасло его от более близкого контакта с оперативником.
— Я же правильно вас понял, этот Бегунок наркотики употребляет? — Лунин подумал, что после его ухода Зубарев наверняка изобьет Кирюшу.
— Ну а как же, как же без этого? — Кирюша виновато улыбнулся.
— Хорошо, а у кого он их покупает?
— Так я же говорю, не видел его полгода уже, — Кирюша бросил испуганный взгляд на тяжело вздохнувшего Зубарева, демонстративно хлопнувшего тяжелой ладонью по задрожавшей столешнице, — но раньше, раньше он всегда у Полярника брал. Мы с ним там несколько раз пересекались.
— У Полярника? — устало переспросил Лунин.
— Ну да, — закивал Кирюша, — его все так зовут, у него точка потому что на Амундсена, живет он там, ну и барыжит по-тихому.
— Ну вот, — обрадованный Зубарев вскочил на ноги и одобрительно хлопнул Кирюшу по спине, отчего тот вновь испуганно втянул голову в плечи, — поехали, прокатимся по-быстрому.
— Куда это мы прокатимся? — Кирюша вовсе не разделял восторга оперативника. — Вы что, хотите, чтоб меня завтра же подрезали или еще чего похуже сотворили?
— Киря, — капитан крепко ухватил беднягу за плечи и приподнял со стула, — чего похуже ты с собой и так уже давно сделал. Не выделывайся, поехали. В машине посидишь, квартиру только покажешь и все, — успокоил он задержанного.
— Ну если только из машины, — пробубнил Кирюша и недоверчиво взглянул на капитана: — Так а со мной-то чего потом будет? Отпустишь?
Лунин успел ответить быстрее оперативника:
— Если адрес будет верный и этот ваш Полярник сможет сказать нам что-то толковое по Бегунку, то завтра пойдете домой. Я обещаю.
К удивлению Лунина, его реплика не понравилась сразу обоим. Зубарев, недовольно сложив на груди руки, исподлобья взглянул на следователя и пробормотал:
