– Ты действительно рада, что я приехал? – спросил он. – Твое лицо, когда ты увидела меня, больше походило на шокированное.
– Я и была в шоке, – призналась я, чувствуя облегчение от того, что достучалась до него. – Это было последнее, чего я ожидала. Но это оказался приятный шок.
Риз держал меня на расстоянии вытянутой руки, но лед в его глазах растаял. Он вернулся. Слава богу. Мне все еще нужно было разобраться с Алфи и всем остальным, и я знала, что все это вышло очень неправильно, но, по крайней мере, Риз вернулся.
Ну, я так думала, пока не вмешалась Джесса.
– Амели, что, черт возьми, происходит? – Подруга появилась рядом со мной, сжимая пластиковый стаканчик с водой. – Алфи снаружи в хреновом состоянии. – Потом она заметила Риза и то, как я вцепилась в его руку. – Кто ты вообще такой, чувак?
– Это мой парень, Риз, – выпалила я. – Он приехал, чтобы сделать мне сюрприз.
– Твой парень? – пробормотала Джесса почти про себя, переваривая услышанное. Потом покачала головой, и лицо ее посуровело. – Что ж, поздравляю тебя, Амми, с тем, что ты разбила сердце Алфи. Еще раз, – добавила она.
– Я могу объяснить…
– Объясни ему, а не мне. Это он плачет на улице, на тротуаре.
Алфи плакал? Это придавило меня, как несколько тонн кирпичей. Мой и без того жидкий желудок скрутило в водоворот.
* * *
Может, со временем я смогу понять, как мои следующие действия повлияли на ход событий. Может, если бы я была холоднее – больше похожа на тебя, – просто пожала плечами и подумала бы: «Что ж, Алфи переживет», то смогла бы остановить это. И не закончила бы безудержными рыданиями на полу в душе. Следующую неделю я могла бы сидеть, не морщась от боли. Мое белье не было бы запачкано кровью в течение нескольких дней и мне не нужно было бы носить гигиеническую прокладку, но не на ее обычном месте.
Но я не холодна. Я не такая, как ты, и не могла смириться с тем, что довела Алфи до слез. Поэтому повернулась к тебе спиной и привела механизм в действие.
* * *
– Мне нужно пойти за ним.
– Ты что, шутишь?
– Пять минут.
И, прежде чем Риз успел меня испугать, я протиснулась сквозь аплодирующую толпу и выбежала на холодный ночной воздух.
Алфи сидел примерно в десяти метрах от клуба, у стены, на этом самом месте. Его длинные ноги были вытянуты, голова опущена. Тело сотрясалось от рыданий. Я заставила его плакать на людях. Парня. Какую боль нужно ему причинить, чтобы он отбросил все социальные правила и заплакал при всех? Вот как сильно я обидела Алфи. Увидев его таким, тоже начала плакать – слезами, которые тихо текут из глаз, подобно реке.
– Алфи?
Он вздрогнул, но не поднял глаз. Громко шмыгнул носом и потер лицо рукой.
– Алфи, мне очень, очень жаль.
Я была серьезной – никогда еще не произносила ничего более искренне. А потом начала плакать сильнее, чем он, что казалось вообще неуместным и неправильным, учитывая, что это была моя чертова вина. Я села рядом с ним, но он по-прежнему не поднимал глаз. Мы оба плакали минуту или две в почти дружеском, сопящем молчании.
* * *
Интересно, соль от наших слез все еще на асфальте под моими ногами?
* * *
Мой плач достиг нового пика, когда рыдания обретают полную власть над тобой. Боль в животе была такой невыносимой, а реальность всего происходящего – такой душераздирающей, что я издала странный вой и рухнула на мостовую. И Алфи, с таким большим сердцем, всегда думающий о других прежде себя, увидел мои страдания и отложил свою боль в сторону, чтобы утешить меня.
– Ну-ну, – прошептал он, обнимая меня одной рукой, пока я вздрагивала, визжала, выла и вообще ревела самым отвратительным образом. – Все будет хорошо.
– Прости, – хныкала я снова и снова, извиняясь за все сразу. – Мне очень жаль. Честно, извини. Извини. Мне очень, очень жаль. Алфи, я ненавижу себя. Извини. Я должна была сказать тебе. Мне так жаль. Прости, прости, прости! – Нахлынула еще одна волна боли, и он обнял меня так крепко и сильно, что я подумала: «Это последний раз, когда Алфи так близко, и все из-за меня». Это заставило меня расплакаться еще сильнее.
Его грудь затряслась, и моя голова покачнулась на ней. Я почувствовала, как мои волосы намокли от его слез. Затем он мягко оттолкнул меня.
– Кто этот парень, Амми? – спросил Алфи, вытирая нос. – Что происходит?
– Он… он… Я не хотела, чтобы это случилось.
– Ты… ты любишь его?
Я бы хотела, чтобы он задал другой вопрос, который не требовал бы точного, однозначного ответа «да» или «нет». Тот, который нарисовал бы более полную картину всех моих противоречивых эмоций. Но Алфи только что прямо спросил, заманивая меня в ловушку более простой, более болезненной правды.
Новые потоки слез хлынули из моих глаз, когда я кивнула, разрушая все, что было между нами, навсегда.
– Ради всего святого, Амми! Тебя не было всего несколько месяцев.
– Я знаю, я… все было так запутанно…
Алфи оборвал меня, перебив в первый раз.
– Неужели я так мало для тебя значу, что ты так быстро забыла меня?
– Я… я…
– А как же наш договор? А как же Манчестер? – Его гнев остановил слезы, в то время как мои только усилились. Он покачал головой. – Я такой идиот! Рассказать тебе о планах на сегодняшний вечер? Я собирался признаться, что не могу перестать думать о тебе, с тех пор как ты уехала, что слишком боялся писать тебе. Но самое главное – какой глупой идеей был весь этот разрыв. – Алфи запустил руки в волосы, поднимая их дыбом. – Я собирался спросить, не хочешь ли ты снова сойтись. Думал, мы сможем ездить друг к другу на выходные… Боже, и все это время… ты с кем-то еще? Какой-то парень, который носит чертову ШЛЯПУ ТРИЛБИ?
Я покачала головой и заплакала еще сильнее.
– Я так запуталась, не знаю, что чувствую… прости, Алфи. Правда, прости.
Он поднял руку, останавливая меня от подробного описания моих чувств.
– Нет, это мне очень жаль. Ты совсем не та, за кого я тебя принимал. У нас ничего не осталось. Как это возможно? Когда ты просто… просто…
Алфи вскочил на ноги, и я встала вместе с ним, отчаянно пытаясь дотянуться и схватить его за руку, чтобы хоть как-то унять боль. Иногда я думаю, что все слезы, которые мы проливаем, возникают из-за этого огромного разрыва между тем, как, мы думаем, все должно идти, и тем, что жизнь на самом деле тебе дает. Алфи вытер нос о футболку.
– Надеюсь, вы очень счастливы вместе, – глухо произнес он. – Извини за эту сцену.
Он повернулся и ушел в ночь, а я протянула руку, так сильно желая позвать его обратно. Но для чего? Я была с Ризом. Выбрала его. Предпочла быть сбитой с ног, а не твердо стоять на них. Не хотела морочить голову Алфи своими эгоистичными заявлениями о разделенных сердцах. Он заслуживал того, чье полностью принадлежало бы ему.
