Мне хотелось прижаться к нему, чтобы он обнял меня. Гладил мои волосы, обхватывал руками лицо и говорил мне, что это всего лишь сон, что мы скоро проснемся в его светлой спальне и посмеемся над моим глупым сном.
Но становилось все более очевидным, что это был не ночной кошмар.
– Ной! – закричала я.
– Тихо, Поппи. Не заводись.
– Ной! Ной! Ной!
Сердцебиение ускорилось до максимума, и у меня закружилась голова.
– Поппи!
– Ной, Ной, Ной…
Я вновь погрузилась в темноту, в этот раз радуясь ей.
Я проснулась от шепота:
– Это хуже, чем я думал.
Это снова был Рейн.
– Что ты имеешь в виду?
– Связь. Она слишком сильная. Нам стоило вмешаться несколько недель назад.
Многозначительная тишина.
Я слушала, не открывая глаз.
– Посмотри на нее. Она не в себе. Панические атаки следуют одна за другой. Она не переставала кричать его имя, пока спала. И его состояние не лучше.
«Рейн говорит про Ноя!»
Я попыталась контролировать свое тело, не желая сообщать им, что очнулась.
– Он полностью ушел в себя, почти не разговаривает. Только спрашивает, в порядке ли она и может ли он ее увидеть. Когда ему сказали, что нельзя, он свернулся на кровати и с тех пор не двигался. Они оба в таком состоянии, Анита! Как мы можем думать, что они будут жить нормальными жизнями, когда…
Его прервал женский голос. Незнакомый мне. И он мне не понравился.
– А тебе-то что?
– Я просто волнуюсь за них.
– Тебе нужно перестать волноваться. Неужели забыл, что вчера твоя жизнь висела на волоске? Напомнить?
Тишина.
– Нет.
– Хорошо. Пришло время разбудить эту несчастную влюбленную.
Они говорили обо мне. Я притворилась, что до сих пор не пришла в себя. Но почувствовала, как женщина остановилась у моей кровати.
– Так, Поппи, вставай. Я знаю, что ты уже не спишь.
Я не открывала глаз.
– Эта театральщина тебе не поможет. Мне нужно поговорить с тобой. Если ты будешь сотрудничать с нами, то все пройдет по-хорошему. Если же нет – мы применим силу. Тебе решать, милая.
Ее голос звучал приветливо, но я распознала в нем зло. Поэтому нехотя открыла глаза и осмотрела своего похитителя.
Меня удивило, что она красивая. Высокая, худая, в дизайнерских очках. Волосы аккуратно зачесаны в тугой пучок. А еще – она не улыбалась.
– Пойдем. Поболтаем немного.
Я лишь смотрела на нее в ответ, не определившись, то ли я напуганный кролик, то ли беснующаяся от злости акула.
– Так-то лучше. Но, боюсь, нам придется надеть на тебя наручники.
Она заметила потрясение на моем лице.
– Только ради нашей личной безопасности. Это всего лишь предосторожность.
«Их безопасности? Они боятся, что я причиню им вред? Это же меня похитили, вырубили и заперли!»
Я вытянула руки, решив вырваться, как только выберусь из этой проклятой клетки.
Рейн вытащил из кармана наручники и защелкнул на моих запястьях. Я поднялась.
– Следуй за мной.
У меня подгибались ноги. Частично из-за страха, частично оттого, что долго ничего не ела. Уже сколько?
Из комнаты мы вышли в небольшой коридор. Я осмотрелась в поисках хоть какого-то намека на присутствие Ноя, но нигде его не увидела. Женщина поднесла пропуск к массивной двери, которая пикнула и отползла в сторону, являя взору еще один коридор. Я прошла.
Это место было похоже на космическую станцию. Не знаю, над чем они работали, но деньги на это у них имелись. И технологии, судя по сканеру сетчатки глаза, который открывал двери.
На пути нам не встретились другие люди, и это было странно. Казалось, что пустые коридоры – это не случайность. Скорее создавалось впечатление, что здание очистили в принудительном порядке из-за меня.
Дойдя до небольшой белой двери, мы остановились.
– Мы пришли, – сказала женщина.
Они провели меня внутрь, сняли наручники и жестом пригласили сесть. Комната была небольшой. В обстановке ничего примечательного, только стол с тремя стульями.
Они сели напротив меня. На столе – тарелка с сандвичами и стакан с чем-то очень похожим на бананово-молочный коктейль. Я изучила тарелку. Была ли я голодна настолько, чтобы довериться им?
– Тебе нужно поесть, – сказала женщина. – Это сандвичи с мармайтом и бананово-молочный коктейль. Все, как ты любишь.
Я понятия не имела, откуда они это знали, но меня затошнило.
– Еда не отравлена, – догадавшись о моих мыслях, сказала она. – Как ранее сказал мой коллега Рейн, мы здесь не для того, чтобы навредить тебе.
У меня заурчал живот, словно почуял еду рядом. Я неуверенно подняла сандвич и откусила кусочек. Проглотила. Ничего не произошло. Откусила еще. И еще один. Потом сделала глоток бананово-молочного коктейля и подождала. Снова ничего. Сделала еще глоток.
Вскоре тарелка опустела. Женщина выглядела довольной.
– Хорошо, хорошо, – пробормотала она.
Я уставилась на нее и спросила:
– Почему я здесь? – Еда придала мне храбрости.
– Почему бы нам сначала не представиться? – предложила она. – Поппи, я доктор Анита Бомонт, а это – мой ассистент. Мистер Рейн Гамильтон.
Я проигнорировала ее.
– Почему я здесь?
Она тоже меня проигнорировала.
– Итак, мы уже очень давно о вас знаем, хотя вы, вероятно, не знаете о нас.
Я повысила голос:
– Почему я здесь? – Затем вскочила, оттолкнув стул. – Мои родители знают, что я здесь? Они в порядке? Где Ной? Что вы с ним сделали? Какое вы имеете право удерживать меня здесь? Вы не из полиции.
Анита прищурилась. Ее глаза за толстыми линзами напоминали щелки.
– Сядь, Поппи.
Я не послушалась.
– Сядь! – приказала она. – Я отвечу на твои вопросы.
Закатив глаза, как капризный ребенок, заскучавший на уроке математики, я нехотя опустилась на стул.
– И?
Анита положила руки на стол и подалась вперед. Затем затараторила:
– Нам позволено удерживать тебя здесь в рамках антитеррористического закона. Он наделал в вашей стране шумихи, но согласно ему я могу удерживать тебя здесь двадцать восемь дней.
У меня закружилась голова.
– Антитеррористический закон? – Я покачала головой. – Здесь, должно быть, какая-то ошибка. Я не террорист. Мы с Ноем… если точнее… похоже, вы что-то напутали. Я бы никогда и никому не навредила. Я не опасна.
