Когда группа перешла к своим песням в стиле ска
[33], все начали самозабвенно танцевать, а потом танцпол превратился в один большой организм. «Любительницы туалетов» обхватили меня, словно мы были лучшими подругами, заставляя прыгать вместе с ними. Но все мое внимание принадлежало лишь ему – Ною.
Я не могла оторвать от него взгляда. Похоть бурлила в крови. Сильное желание в теле ощущалось как жажда. И хоть никогда не признаюсь в этом Рут, я порадовалась, что сделала педикюр. Я никогда ничего не хотела так, как Ноя в данный момент. Ощутить его объятия, почувствовать прикосновение его кожи к моей и вкус его губ на моих губах. Я еле удерживалась, чтобы не запрыгнуть на сцену и сорвать с него одежду.
К сожалению, казалось, многие девушки на этом концерте ощущали себя так же.
– Этот гитарист – секси, – прокричала мне в ухо одна из девушек.
Мне оставалось лишь кивнуть, хотя я и боролась с искушением повернуться и надменно произнести: «Знаю. Это мой парень».
Подругам тоже нравилось. Лиззи отрывалась и танцевала как ненормальная – это зрелище всегда доставляло удовольствие. Аманда покачивала головой и одновременно обеспокоенно следила за пролетающими стаканами с пивом. Рут прислонилась к ограждению и облизывала губы, когда ловила на себе взгляд Уилла, хотя на этот раз их роли сменились и именно Уилл едва уделял ей внимание. Он влюбился в толпу. Наслаждался славой и сиял, словно растение под лучами солнца.
Отыграв четыре песни подряд, группа сделала перерыв. Свет погас, и к микрофону подошел Райан (он до этого поставил его в стойку, чтобы нырнуть со сцены в толпу):
– Привет всем!
После этих слов ему пришлось сделать паузу, потому что толпа заулюлюкала и зааплодировала. Он потрясенно покачал головой:
– Теперь мы обрушим на вас всю мощь акустики. Как вам хорошо известно, я очень одаренный певец.
Толпа закричала.
– Но следующую песню исполнит наш замечательный гитарист. – Райан показал на Ноя, и толпа вновь взорвалась. – Именно он написал ее, так что будет справедливо, если он ее и споет. Дамы и господа, я представляю вам Ноя Робертса.
Раздалось еще больше криков, когда Ной приблизился к микрофону и прошептал что-то Райану на ухо. Они дали друг другу «пять».
– Что происходит? – спросила Лиззи. – Я не знала, что они пишут акустические композиции.
– Я тоже.
Ной подтащил стул и сел, пристроив гитару на колено.
– Спасибо, – сказал он, ожидая, когда толпа успокоится. – Это новая песня, и она посвящена особенной девушке.
Все расплылось будто в тумане.
– Ее зовут Поппи, и она сегодня здесь.
Я не могла поверить в происходящее. Лиззи визжала, но я не слышала ее.
– Она – самое лучшее, что когда-либо случалось со мной, и мне просто хочется поделиться с вами тем, насколько она потрясающая.
А потом Ной заиграл на гитаре и запел.
Песня была красивой. Знаю, я невероятно субъективна, в смысле песня же была посвящена мне, черт подери, но она была очень красивой. Никогда прежде не слышала, как Ной поет, но его голос был похож на шоколад, тающий на солнце. А текст практически довел меня до слез. Я настолько эмоционально отреагировала, что Лиззи пришлось меня поддерживать.
Всю песню Ной смотрел только на меня, словно мы остались одни в этом зале – несмотря на море людей, которые размахивали своими телефонами с включенными экранами. Мне было трудно удержаться от мысли, что такое не происходит с обычными людьми, особенно с такими девушками, как я. Конечно, это случалось в фильмах, книгах и слащавых телевизионных шоу. Но когда такое происходило в реальной жизни?
Да, стоило признать, что на какое-то мгновение очарование момента было разрушено, когда мои новые подруги закричали: «Счастливая ты корова!» Но в остальном все было целиком и полностью идеально. Когда песня закончилась, стадион на несколько секунд погрузился в тишину, а Ной смущенно поднял голову, будто только сейчас осознал, где находился. Потом раздались аплодисменты, крики и улюлюканья. После чего его лицо засияло.
– Мне до сих пор не верится, что это произошло, – прокричала мне в ухо Лиззи. – Официально заявляю: у тебя самый идеальный парень всех времен.
Я могла лишь улыбаться.
Затем к микрофону вернулся Райан. Группа заиграла свою последнюю песню – с тяжелым битом, и все опять затанцевали. Я прыгала от эйфории и наблюдала за Ноем, переполненная любовью и желанием.
Прозвучали последние аккорды, оповещая об окончании выступления, и раздались нескончаемые аплодисменты. Парни с искренними и счастливыми выражениями на лицах поклонились. Я кричала во весь голос, пока не заболело горло, а Лиззи впечатляюще засвистела. Мои руки болели от аплодисментов, пот катился по лбу.
Когда потух свет, показалось, будто мы пробудились ото сна. Заиграла невзрачная фоновая музыка, и толпа пришла в движение. Кто-то отправился в бар, кто-то – в туалет, а некоторые остались охранять свои места в ожидании гвоздя программы.
Мы с девочками остались на месте, прыгали, обнимались и визжали от головокружительного восторга.
ДОЖДЬ БАРАБАНИЛ ПО ЛОБОВОМУ СТЕКЛУ ДЖИПА.
Дворники изо всех сил старались поспеть за потоками воды. Потемнело, воздух наэлектризовался от грозы.
Рейн смотрел в окно. Нервно постукивал пальцами по коленям, снова и снова проигрывая в голове операцию и молясь не облажаться. Этот джип возглавлял колонну из шести машин, которые двигались по узким проселочным дорогам, где из-за дождевого сумрака изгибы и повороты выныривали в самый последний момент. Рейн радовался, что за рулем не он.
Анита сидела возле него с ноутбуком на коленях, отключившись от внешнего мира. Она морщила лоб и расшифровывала код, агрессивно скользящий по экрану. Кто-то из спецназовцев занял место с другой стороны от Рейна. Он никогда не встречал этого пугающе огромного офицера, сидящего неподвижно в шлеме, с пистолетом, дубинкой и в пуленепробиваемом жилете. Мысленно Рейн окрестил его Кабаном.
Другие джипы также были забиты бойцами в полной боевой готовности. Их участие в операции не обсуждалось. И они не знали, что было их целью. Лишь то, что объекты опасны и их надо нейтрализовать. Конечно, предпочтительно не убивая их, но никогда не знаешь, чего ожидать в таких ситуациях. Иногда выбора нет. Люди гораздо опаснее, если не осознают своего могущества. Это как доверить трехлетнему ребенку управление ядерной ракетой.
