В конце концов я поняла, что мне пора собираться домой.
– Уходишь? – спросила Лиззи, когда я встала.
– Ага. Не видела родителей со вчерашнего утра. Вероятно, стоит забежать и поблагодарить их за мое создание, рождение и все такое.
– Я пойду с тобой.
– Круто.
Мы попрощались и вышли на улицу, где вновь столкнулись с последствиями стихии. Вода немного отступила. Это радовало, потому что рядом не было Ноя, который переносил бы меня через лужи. От мыслей о нем мой живот свело, и я, к своему раздражению, поняла, что в буквальном смысле не могла перестать улыбаться.
– Значит, ты влюблена? – спросила Лиззи, пока мы осторожно обходили по краю огромную лужу.
Я глубоко вдохнула.
– Думаю, да. – Опять спазмы в животе. – Я думаю, что на самом деле влюблена.
– И каково это?
Я посмотрела на подругу. Она выглядела немного грустной. И мне стало ее жалко. Если бы она была на моем месте, я бы тоже загрустила. Вот что самое странное, когда взрослеешь. В какой-то момент ты понимаешь, что не можешь делать все одновременно со своими друзьями. Ваши жизни расходятся, и с каждым происходит что-то особенное.
– Хочешь узнать правду?
Она кивнула.
– Если честно, Лиззи, это немного пугает.
Она не ожидала такого.
– Пугает?
– Да.
– Как так?
Я задумалась над ответом, не зная, как объяснить, что имела в виду.
– Ну, во-первых, это нельзя контролировать. И меня это бесит. Словно у меня нет власти над собственными чувствами. Они меня не слушаются. Они живут своей жизнью и заглушают голос разума. Не думаю, что мне хотелось влюбиться в Ноя. Ведь это неблагоразумно. Просто у меня не было выбора.
Лиззи засмеялась:
– Ты даже во влюбленности нашла негативные стороны.
Я покачала головой:
– Они не негативные. Это просто правда. А еще меня пугает то, что я зациклена на нем.
– Ничего себе, Поппи Лоусон. Никогда не думала, что настанет этот день.
– Знаю. И меня это бесит.
Пока мы шли к нашим домам, лужи все уменьшались.
– А ты не можешь стать менее зацикленной на нем?
Мне снова пришлось задуматься, как сформулировать честный ответ.
– Мне бы хотелось. – Я всплеснула руками. – Но нет. Я будто чувствую с ним связь или что-то вроде этого. Если бы у меня его отняли, я никогда не смогла бы стать прежней. Ужасно. Я обещала себе, что никогда не буду испытывать таких чувств к парню. Но, честно говоря, ничего не могу с собой поделать. От одной мысли, что я потеряю его, становится тошно. – У меня надломился голос. – Тошно! Оттого, что я потеряю парня! Господи! Лиззи, что со мной?
Слеза скатилась по моей щеке. Я резко остановилась. Лиззи приобняла меня:
– Поппи, ты должна быть счастлива. Ты же знаешь это.
Я кивнула. Упала еще одна слеза.
– Слушай, – сказала Лиззи. – Я никогда не влюблялась, поэтому даже не могу представить, что ты чувствуешь. Но одно знаю наверняка: время быть счастливой. Ты счастлива?
– Я счастлива. И это меня пугает.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну я не хочу, чтобы мое счастье зависело от парня. Это еще ни разу и ни для кого не закончилось хорошо.
– Глупости! Вспомни все дерьмовые романтические комедии, билеты на которые так хорошо расходятся в кассах. Все несчастны, пока не сойдутся с каким-то парнем. А что насчет этих дерьмовых книг, которые читает Аманда? Разве они не заканчиваются «И жили они долго и счастливо»?
Я шмыгнула. У меня потекли сопли.
– Да, но это не настоящая любовь, – вытирая нос пальцем, сказала я. – Любовь не такая, как показывают в этих фильмах. Она не похожа на уравнение, которое нужно решить. Вспомни настоящие любовные истории. Те, которые не растворяются, как дымка, в обыденности. Те, которые изучают в школе и длятся вечность. В них любовь уничтожает героев. Разрывает их. Делает их жизнь невыносимой. Что, если наша любовь будет такой же?
Мы снова зашагали. Судя по виду Лиззи, она еле сдерживала смех. Полагаю, мне не за что ее осуждать. Возможно, я была чуточку мелодраматичной.
– Поппи, дорогая. Я люблю тебя и очень рада за вас с Ноем. Но вы не Ромео и Джульетта, не Кэти и Хитклифф, даже не та парочка из «Дневника памяти», который довел меня до слез. – Она все еще обнимала меня. – Слушай, ты впервые влюбилась. Думаю, это испытание для каждого. Ты просто слишком много об этом думаешь.
Я пыталась было запротестовать, но Лиззи проигнорировала меня.
– Так и есть. Я это знаю. Ты всегда так делаешь. Но, пожалуйста, можешь постараться и просто наслаждаться вашими отношениями? Ты нашла того, кто любит тебя. Тебя. За то, кто ты есть. Некоторые проживают всю свою жизнь, ни разу не испытав таких чувств. А тебе удалось добиться этого в семнадцатилетнем возрасте. Так что прекрати беспокоиться и получай удовольствие. Только не забывай про своих подруг.
Я знала, что в ее словах есть смысл. Но они не успокоили меня. Скорее еще больше запутали. Но, чтобы утихомирить Лиззи, я кивнула и быстро обняла в ответ:
– Конечно, я не забуду вас. Ради всего святого, я же не Рут.
Лиззи снова засмеялась:
– Ха-ха! Бедный Уилл. Ему разобьют сердце, да?
– Лумаю, да.
– Что ж, ему следовало быть умнее.
Мы шли, и я почувствовала себя менее напуганной. На самом деле я удивилась выплеску своих эмоций.
Эти мысли не приходили мне в голову, пока я не стала их высказывать. Отношения с Ноем так пленили, что я, казалось, была неспособна мыслить разумно, пока не оказывалась вдали от него. Скорее мне следовало беспокоиться об этом, но я вспомнила слова Лиззи и мысленно приказала себе просто наслаждаться.
Мы распрощались на нашем обычном месте.
– Спасибо, что выслушала, – сказала я. – И извини. Тебя, должно быть, раздражало мое нытье о влюбленности. На твоем месте я бы возненавидела меня.
– Ну, я стараюсь за тебя радоваться. И ты постарайся радоваться за себя.
– Пойдем завтра вместе в колледж?
– Встретимся как обычно.
Глава 22
КОГДА Я ВОШЛА, папа сидел на своем любимом месте.
– Ты жива, – сказал он, когда я прошла в гостиную со стаканом воды в одной руке и кит-катом – в другой.
– Действительно жива. – Я присела на подлокотник его кресла и быстро обняла его. – Как вы пережили грозу? Похоже, дом не затопило.
Затем разломила шоколадку на две части и отдала папе половину.
