Север пожал плечами:
– Проще было отделаться от них здесь. Внизу их плащи – двое из нас изобразят стражей, двое пойдут открыто. Всего делов… Ты какой-то нервный. Кажется, переизбыток ответственности не идет тебе на пользу.
Ган не успел ответить – соседняя дверь распахнулась, и к ним вышли Саша и Тоша. Оба не подали виду, что удивлены, увидев человека в маске.
– Привет, ребята, – прогудел Север. Тоша знал его, пусть и недолго, и ему наверняка доставляло удовольствие оставаться неузнанным. – Готовы к приключениям?
Они спустились быстро. На первом этаже никого не было, и Север указал им на черные плащи стражей, висевшие у двери.
– Приоденьтесь, мальчики. Время дорого.
Ган подобрал плащ, достаточно длинный, чтобы скрыть одежду; Тоша последовал его примеру.
– Снаружи то ли снег, то ли дождь, – сказал Ган. – Хороший повод натянуть капюшоны пониже.
Плащ Севера подозрительно топорщился со всех сторон, и, поймав взгляд Гана, человек в маске вытащил из-за пояса пистолет – самодельный, но смертоносный.
– Стражам они больше не понадобятся… Какое-то время. Окажете мне честь, князь? Вам это пригодится. – Север понизил голос. – Только, чур, уговор: в меня, пока мы не свалили, не стрелять. По рукам?
– По рукам, – неохотно отозвался Ган, пряча пистолет за пояс. С ним он сразу почувствовал себя увереннее, хотя в Агано предпочитал арбалет и стрелял из него лучше. Однако стражи Красного города были вооружены в основном огнестрельным оружием, поэтому пистолет Севера был весьма кстати – уж лучше, чем его ножи.
– Больше нет? – улыбнулся Тоша, прячась под капюшоном. Он, кажется, сделал какие-то выводы о человеке в маске и не выглядел встревоженным – в отличие от Саши, которая то и дело бросала на Севера нервные взгляды.
– У меня не оружейный завод, парень… К сожалению. Ничего, скоро все разживемся оружием получше. – В голосе Севера звучало плохо скрытое удовлетворение, как у ребенка, который знал, что скоро получит подарок. Ган заметил, что Саша побледнела, и коснулся ее локтя.
– Тебе не нужно будет сражаться. Просто держись рядом.
– Не обещайте того, в чем не можете быть уверены наверняка, князь. – Маска качнулась. – У тебя что же, малышка, совсем никакого оружия нет? Вот, возьми. – Он протянул Саше нож, небольшой, с деревянной рукоятью, в кожаных ножнах. Ган хотел сказать Саше, чтобы она его не брала, но не успел. Та торопливо сгребла нож с широкой Северовой ладони и бросила на Гана быстрый взгляд – то ли отчаянный, то ли вызывающий.
Да, он сам был виноват, слишком он был беспечным… И все же Ган подумал, что, когда они вернутся домой, позаботится о том, чтобы отправить Сашу с сестрой в Ри или еще куда подальше на месяц-другой.
Ему и прежде случалось проводить время с кем-то из девчонок по-дружески… Это было легко – и так же легко было прощаться и вести себя как ни в чем не бывало. Только Саша создавала столько проблем. Он вспомнил Каю и почувствовал, что улыбается. Не лучшее время… Что, если для Саши мысли о нем – то же, что мысли о Кае – для него? Думать об этом было тяжело. Но он в любом случае ничего не мог поделать.
– Идем тихо, – сказал он вслух. – На улице полно народу, так что мы легко пройдем через ворота. Лаборатория – там нас ждут.
Ждет Кая.
Он хотел бы верить, что они не привлекут чужого внимания, но, выходя под дождь и снег, натягивая капюшон на глаза, Ган почувствовал, что нервничает сильнее, чем ожидал. Людей на улице и вправду оказалось больше, чем когда бы то ни было. Пару раз его толкнули локтем, испуганно извинились – кажется, местных жителей черные плащи стражей пугали; раньше Ган не обращал на это внимания.
На улице стемнело, липкие влажные хлопья снега, похожие на рваную бумагу, летели прямо в лицо. Ган толком ничего не видел, кроме тьмы вокруг и бесконечных прыгающих спин. Кажется, жители Красного города были настроены веселиться несмотря ни на что. Кто-то бодро пел, издалека раздавались хлопки, и в какой-то момент вперемешку со снегом Гану в лицо полетели разноцветные конфетти. На площади мерцали огни. Сквозь завесу снега и дождя казалось, что они то пропадают, то появляются вновь, как болотные духи, заманивающие неосторожных путников в трясину.
Ган взял левее. Он почти ничего не видел, но примерно понимал, в какую сторону им нужно двигаться. От огней явно стоило держаться подальше. Он слышал пыхтение Тоши у себя за плечом, чувствовал присутствие дяди – ядовитое, выжидающее, и Саши – обиженное, пульсирующее… Искушение резко свернуть в сторону, раствориться в пелене снега и дождя, найти Каю – и исчезнуть. Дворец за стеной сиял огнями, наверное, миллиона свечей, как маяк в ночи. Сквозь ворота проходили мужчины в красных и коричневых костюмах, дамы в длинных платьях с корсетами и шлейфами осенних цветов… В красивую и нарядную мышеловку.
Проходя через ворота, Ган опустил голову ниже и увидел, что Саша взяла Севера под руку и улыбнулась одному из стражей.
– Господа? – Они уже миновали ворота, когда рядом с ними из ниоткуда возник тоненький парень лет пятнадцати. Его лицо под капюшоном было неуверенным, встревоженным, и он в упор смотрел на ближайшего к нему Тошу. – Вы – пятый патруль?.. Или…
– Перед тобой офицеры, рядовой, – сказал Ган как можно более грозно, оттирая Тошу в сторону плечом и наугад тыча пальцем в нашивку на своем плече. Оставалось понадеяться на то, что он угадал – или что парнишка ничего не разглядит из-за ветра. – У нас личный приказ императора сопровождать особых гостей. Помощь нам не требуется.
Это было подозрительно, плохо, очень плохо, и Ган начал продумывать пути отступления, но, к счастью, слово «офицеры» оказало на мальчика поистине магическое действие. Судорожно одернув насквозь вымокший плащик, он наклонил голову, быстро моргая, похожий на взъерошенного птенца:
– Прошу простить, офицеры! – и растворился в воздухе.
Гану показалось, что он слышит вздох облегчения за спиной, но никто из них ни на миг не остановился; все продолжили путь.
– Недурно, князь, – бормотнул Север, поравнявшись с ним. – Офицеры… Рядовой… Быстро соображаешь. Это хорошо. Будет интересно.
Они свернули от дворца к лаборатории, убедившись, что удалились от толпы на достаточное расстояние и никто за ними не следит. Если не знать, что в темноте притаилась огромным зверем громада со стеклянным куполом оранжереи, ее можно было бы и не разглядеть… В отличие от ярко освещенного дворца, лаборатория сегодня была темной, потухшей, безлюдной.
Ган прибавил шагу. Темные окна тревожили, вызывали суеверный страх. Он подумал: вдруг что-то помешало Кае? Если сейчас они не найдут ее, придется следовать плану. И если Север не лжет, если Гану и его людям удастся избежать подставы – а в том, что дядюшка попытается подставить его и бросить в Красном городе, Ган не сомневался, – ему придется уйти без Каи. Что, если, пока они не виделись, она поразмыслила хорошенько и решила остаться под защитой красных стен?
