– Можно? – Не дожидаясь ответа, Мама Лита коснулась волка, погладила глину. Она задела Каину шею, и та вздрогнула.
– В этой подвеске есть магия, – сообщила Мама Лита зловеще, и Кая с трудом удержалась от того, чтобы закатить глаза. – Я чувствую ее…
– Это вряд ли, – сказала Кая нетерпеливо, вставая с койки. – Марфа не владеет никакой магией. Да, у нас ее кое-кто считал ведьмой, но она сама говорила, что…
Мама Лита высокомерно покачала головой:
– Никакой магии никогда не будет тем, кто в нее не верит. Что такое магия? Только воплощенная вера людей в то, что она сработает. Мой народ знал об этом всегда… Знал об этом и до того, как наш мир стал тем, чем стал. Тебе тоже хорошо бы это запомнить, девочка… А теперь ступай. Иди к своему другу. Ради вас обоих, надеюсь, ты запомнила, что я тебе сказала.
Кая молча кивнула.
– И благодари богов, что мы почти у стен Красного города, – добавила Мама Лита, усмехаясь. – Я не единственная, кто заметил, как твой друг говорил с тем, кто пришел из леса. Мои люди уважают меня, но не стоит испытывать их терпение… Лишний раз.
– Спасибо, – сказала Кая, чувствуя, как от внезапного холода приподнимаются волоски на руках. Она понимала: переубеждать Маму Литу бесполезно. Она слишком проницательна, чтобы поверить отговоркам. – Завтра мы уйдем. Мы не хотим проблем.
– Это не имеет никакого значения, девочка, – отозвалась Мама Лита, хмыкая, – проблемы вас уже нашли. Впредь будьте осторожнее. Мальчик, который умеет говорить с нечистью… Любая община захочет себе такого.
– А ваша? – спросила Кая негромко.
– Мы – не община. – Мама Лита устало вздохнула, потянулась всем телом. – Мы – караван. Если бы мы хотели осесть и копить силы, давно бы так и сделали. Но это не то, чего мы ищем.
– А чего вы ищете?
– Того же, чего и все. – Мама Лита подмигнула. – Любви. Безопасности. Смысла. Вот только, в отличие от остальных, мы не обманываем себя тем, что все это возможно найти в одном и том же месте.
Запах трав стал ощутимо сильнее, и у Каи закружилась голова.
– Я пойду, – пробормотала она. – Спасибо вам за гадание… И за Артема.
– Твой друг отработал мою помощь с лихвой, – отозвалась гадалка и отвернулась, показывая, что разговор окончен.
После духоты фургона свежий рассветный воздух наполнил легкие, как вода – жаждущего. Кая глубоко дышала минуту или две, пока в мир не стали наконец возвращаться краски.
Фургон Марка уже стоял на своем законном месте, но его самого нигде не было видно. Возможно, в кои-то веки он решил спать там, а не у костра… Кая не знала почему, и ей было неинтересно.
Прихватив немного кипятка у костра, она пошла к фургону, в котором разместили раненых.
Внутри пахло кровью и потом, и Кая задышала ртом. К счастью, Артем лежал с краю и, кажется, спал или был без сознания. Его глаза были закрыты, а из пересохших губ вырывалось тяжелое, хриплое дыхание. Она села рядом с ним и, поколебавшись, коснулась руки – осторожно, чтобы не задеть повязку.
Глава 4
Артем
Весь первый день Артем думал, что умирает, – его лихорадило и несколько раз тошнило. Лоб горел от жара, а тело сотрясала дрожь, и, хотя шея постоянно была мокрой от пота, он мерз. Мучительно хотелось пить, а язык стал сухим, шершавым, и ему как будто тесно было во рту. Он то ли спал, то ли терял сознание большую часть времени. Горячечные сны или видения, похожие на сны, были мутными. Он видел Каю, склонившуюся над ним, а сразу вслед за тем – ее же, которую Тень разрывал пополам, снова, снова и снова. «Помоги мне! – кричала она высоким, страшным голосом. – Пожалуйста, помоги!» И падала в какую-то темную пропасть, в один миг становясь крохотной, как кукла. Потом он видел Тень. Тень говорил с ним, и на этот раз его мысленная речь, похожая на сложную музыку, текла спокойно и ровно, и Артем понимал каждое слово. «Теперь ты мой, – говорил ему Тень, – я забрал часть тебя, а значит, ты стал моей частью. Это древняя магия, маленький человек. Древняя, как мой мир. Древняя, как я сам». «Чего ты хочешь? – кричал Артем. – Что тебе от меня нужно?..» И тонул в черной маслянистой воде, накрывавшей его с головой. Вода стала тьмой, у которой не было глаз – только клыки и мысли, проникавшие внутрь него, вездесущие, впивавшиеся в тело, как пиявки.
– Подержите-ка его, – сказал кто-то над водой громко и деловито, – нужно сменить повязку.
«Нет! Нет!» – закричал он, но почему-то не услышал ни звука.
– Ну, все, все, мальчик, – неожиданно мягко прозвучал чей-то голос, – потерпи еще немного.
Он открыл глаза и понял, что прошло какое-то время, потому что поблизости не было обладателя голоса, но была Кая. Она сидела рядом с ним, и ему захотелось протянуть руку и коснуться ее волос. Словно то, что прямо сейчас он парил в толще черного мысленного моря, давало ему полное право дотронуться до нее. Но, уже решившись, он понял, что никакой Каи здесь на самом деле нет, ведь, шепча себе под нос и прикрыв глаза, она крепко держала его за руку… А настоящая Кая не держала бы его за руку – никогда. Она ни за что не держала бы его за руку, хотя в реальности не было никакого черного моря, не было Тени, не было Каи, может быть, не было его самого… «Возьми себя в руки, человек, – строго сказал ему Тень. – Это и в твоих интересах. Слушай меня. Слушай меня очень внимательно. Я дам тебе то, что не давал никому, и сохраню в твоей памяти. Там ты найдешь это – когда придет время. Когда…»
Артем проснулся от того, что солнечные лучи, проникшие сквозь щель в пологе фургона, светили ему прямо в глаза. В фургоне пахло травами и немного – грязными бинтами. Они куда-то ехали – его слегка подбрасывало на ухабах, и он слышал приглушенные тканью разговоры людей, ржание лошадей, скрип.
– Ты пришел в себя. – Он с трудом повернул голову и увидел Каю. Она сидела рядом с его изголовьем и быстрыми, привычными движениями заплетала длинную рыжую косу. – Как ты?
– Кажется, хорошо, – неуверенно сказал Артем, пробуя голос. – Я долго спал?
– Двое суток. – Кая ловко закрутила косу на голове, как венок, и закрепила маленькой острой палочкой.
– Твои волосы…
– Лита научила, – сказала Кая, кажется, ничуть не удивившись. – У тебя был жар. Мы не трогались с места… Какое-то время.
– Это из-за меня?
Кая отвела глаза:
– Не только.
Артем посмотрел на правую руку. Кисть была перебинтована и казалась странно онемевшей.
– Что со мной? – спросил он, и слова, казалось, застревали у него в горле. – С моей… рукой?
– Все неплохо, – ответила Кая преувеличенно бодро, – могло быть гораздо хуже. – Она немного помолчала, как будто думая о том, что именно стоит ему сказать. – Лита говорит, тебе повезло.
– Я ее сломал, да? – спросил Артем голосом спокойного и отважного чужака.
