— Зачем ты это сделал? — ледяным тоном спросил клерк.
— Эиджи, — пожал плечами Нобу. — Мне нужна была только месть.
— Из-за одного жирного ублюдка… — закрывая лицо руками прошептал Орочи. — Похерить такой бизнес из-за одного жирного идиота…
— Ну, на самом деле конфликт был неизбежен. Я стал лишь спусковым крючком, — попытался успокоить главу клана подросток. — Да и личной неприязни у меня к вам не было. Дело было только в нем.
— Зачем ты тогда напал на главу Хеби и Оками?
— Начнем с того, что я не нападал. Меня изначально не собирались выпускать живым из того подвала. Не знаю на что они рассчитывали, но как только я вышел оттуда, к моей голове приставили оружие.
— Ты был уверен, что они собираются тебя убить?
— Мой дух подслушал разговор, — кивнул парень.
— Ты не применял его в бою против Эиджи?
— Нет. В подвале была защитная вязь рун, — покачал головой Нобу. — Он ждал меня за дверью.
— Пока все выглядит складно, — кивнул Тень. — Что же. Теперь давай пробежимся по частностям. Когда и кто тебя поставил известность на счет Эиджи?
— Мне позвонили.
— Кто?
— Он не представился, но голос был похож на главу Хеби…
Допрос, во время которого представитель клана Кагэ пытался подловить подростка на мелких несоответствиях, продолжался еще пятнадцать минут. В конце разговора, полностью удовлетворившись ответами парня, Тень обратился к Орочи.
— За ним была ложь?
— Нет, — мотнул головой мужчина. — Усталость, предвкушение, но никакой лжи.
— Что же. Тогда думаю пора заканчивать… — поднялся на ноги представитель Кагэ.
— А как же клятва? — спросил Нобу, подняв одну бровь. — С вас клятва о неприкосновенности моего тела.
— Увы, — развел руками Тень, наблюдая как последние крупицы в часах летят вниз. — Наша семья приняла решение, что вы нам очень поможете, если умрете.
Незнакомец достал из сумки небольшую вытянутую кость, покрытую рунами и направил на подростка. Орочи, словно ожидавший чего-то подобного метнулся в сторону.
— Ничего личного, — произнес клерк и открыл было рот, чтобы произнести слово активатор: — УМ…
Его оборвал Рим, мгновенно проявивший оружие у головы незнакомца и нажавший на спусковой крючок. Слово-ключ оборвалось на первом слоге и на стол, перед Нобу выбросило содержимое черепной коробки Тени. Импульс из оружия был минимален, но его хватило, чтобы опустошить черепную коробку.
— Уважаемый Орочи, — произнес парень, сохраняя хладнокровие, хотя от крови и ошметков мозгов так и воротило. — Раз я уже испачкался, то может вы не будете отпираться и примете положенную смерть?
— Я… Я тайный слуга клана, — прошептал мужчина, с ужасом рассматривая фигуру инквизитора, которая была больше похожа на тень.
— Мне плевать, какому клану вы присягнули, — сморщился подросток.
— Я присягнул Синей лисице! — тут же затараторил он и показал губу. На прилегающей к зубам стороне, Нобу заметил миниатюрную татуировку в виде печати клана.
— То есть вы не в сговоре с этим? — кивнул Нобу в сторону завалившегося на стол трупа.
— Я тут не причем! — заявил он. — Я поклялся оберегать клан, но и прямо сообщить где находится противник не мог.
В этот момент в коридоре послышалась стрельба и чьи то стоны.
— Что там происходит? — спросил Нобу, продолжая держать собеседника на прицеле.
— Это был мой приказ, — пояснил в ответ мафиози. — Если что-то случится — в первую очередь зачищать бойцов Кагэ.
— А ты предусмотрительный, — хмыкнул Нобу и взял со стола неизвестный артефакт. — Тогда это ему уже не нужно.
После этого он взял кожаную сумку, с которой пришел член Кагэ, и заглянул внутрь.
На дне парень обнаружил четыре темно-коричневых брикета, перемотанных каким-то ремнем, кучу мелких проводов и мобильный телефон.
Мысли пролетели в голове моментально. Выйти отсюда — попасть под пули. Остаться — в любой миг быть размазанным по стенам бомбой. В комнате нет дверей, нет окон. Выход один — маска.
Нобу бросил в сумку в сторону и крикнул во все горло:
— БОМБА!
В следующий миг он достал из воздуха маску и исчез за соседней стеной. В тот краткий миг, что он улепетывал из комнаты, сознание успело выхватить расширенные глаза Орочи и писк телефона в сумке.
* * *
— Может на тебе проклятье? — спросил Рим, наблюдая за Нобу. — Ведь мы должны были разойтись миром и не…
— Это якудза! Самая настоящая организованная преступность. Со своими законами, правилами и дележкой. С чего ты решил, что они будут действовать не так как в нашем мире?
— Ну, вероятность была…
— Условия те же. С чего ты взял, что тут пойдет по-другому? — фыркнул парень. — Или ты решил, что тут люди особенные?
Пока инквизитор наблюдал, как подросток с трудом подтягивается и залезает на контейнер, тот сумел забраться и затащить пакет с деньгами и артефактами, которые он собрал. Для этого пришлось возвращаться то помещение, где была взорвана бомба. Вернее в то место, которое осталось там после взрыва.
Нобу не был мелочным, но артефакты оставлять не собирался. Поэтому он вернулся, чтобы забрать деньги и артефакты. Второй артефакт, пришлось снимать с трупа Орочи, голову которого проломил увесистый кусок бетона, упавшего с потолка.
— И вообще. Нам это на руку. Пока у них будет грызня, мы можем спокойно заняться воплощением твоей идеи.
— А я был уверен, что ты попытаешься захватить власть в якудза, — хмыкнул Рим. — Ты меня удивил.
— А кто сказал, что я от этого отказываюсь, — фыркнул подросток.
— Каин, только не вздумай…
— Что? Думаешь Гору меня в это не втянет? Или ты думаешь, что семья Кумо, принявшая тайный вассалитет, не попытается нас привлечь?
— Постой, это ведь опять приведет к…
— Так! Для начала — пока они не определятся кто есть кто, там будет свара из мелких сошек, которые возомнят себя настоящими мафиози. Дальше они наконец перебьют большую часть мусора и останется только те, кто действительно хоть чего-то стоит. И уже после этого они начнут присматриваться друг к другу.
— И на каком этапе ты собираешься в это ввязываться?
— Я туда не собираюсь ввязываться вообще, если меня к этому не принудят. — Буркнул парень и открыл приваренный к контейнеру стальной ящик. Этот ящик он прикрепил туда для того, чтобы сделать в нем небольшой сейф. — Поверь, я не пылаю жаждой возиться с разборками в криминальном мире, но если уж на меня решат это повесить, то поверь — я возьму все!
