– Настаиваю! Со мной будешь, – ответ Чума был излишне резок и Игорь, хорошо знавший Зака – они время от времени пересекались в баре за кружкой пива и беседой, поморщился. Нет. Так общаться с командиром отряда Зак-Зак было нельзя.
– Я тоже пуст, – Чум, расстегнув замок перевязи, сделал шаг вперёд, перешагивая через упавшие на землю ножны с коротким мечом.
– Тогда – говорим, – внимательно следивший за ним Зак кивнул и неспешно, держа руки на виду, двинулся навстречу тоже начавшему движение Чуму.
– Ну, как сам? Со здоровьем всё в порядке? – Начал первым командир наёмников, остановившись в паре шагов от Сенатора: – Спится нормально?
– Отменно, – сложил руки на груди тот: – А что вдруг беспокоишься? Медики у нас что надо, да и Дося не промах.
– Ну как же не беспокоиться? – Всплеснул руками в ответ Зак: – Ты же – Сенатор. А вдруг и я им стану? Вот и выясняю – как оно там? В вашей высокой жизни?
– Ты сенатором? – Рассмеялся Чум: – Ну, Зак! Ну ты и сказал! Ты – и сенатор. Нет, – оборвал он себе: – Это невозможно!
– А почему? Сенатор Чум? Я что – дурнее тебя?
– Только после моей смерти! – Отрезал Чум, но, вместо расстроенного вздоха, что было ожидаемо, услышал совсем иное:
– Так я тут за этим и пришёл, Сенатор.
– Ты? За этим? Я сомну тебя!
– Это вряд ли, – Зак, сунув руку в нагрудный карман, принялся в нём копаться, пытаясь поймать пальцами нечто, бывшее небольшого размера.
– Уф, – оттерев со лба пот – солнце, перевалившее зенит, пекло немилосердно, Зак, наконец победив своего карманного противника, вытащил его наружу, и тотчас, прежде чем Чум успел понять, что это, спрятал свою добычу в кулак.
– Вот ведь, – извиняясь, Зак снова оттёр пот: – Возраст. Пальцы уже не те. Я чего, думаешь просто так, про медикусов спрашивал?
– Ты скорее сдохнешь, придавленный шлюхой, чем станешь Сенатором!
– А шлюха тут при чём? – Ничуть не обиделся Зак: – Ты же говорил – мол, после твоей смерти?! Так я готов – и легионом твоим командовать и тебя, простите, Сенатор, вас, конечно – вас, на тот свет отправить. Я подготовился, – его кулак разжался и на ладони обнаружился небольшой патрон для пистолета, чья пуля казалось была сплетена из множества тонких, ярко голубых лучей.
– Синяя пуля, Сенатор, – видя непонимание, проступившее на лице Чума, пояснил Зак: – Последняя разработка технократов. Буквально неделю назад в продаже появилась. Эээ… нет, Сенатор, – Зак сжал кулак, едва Чум потянул руку к его ладони: – Вы у нас известный богач – сами купите.
– Ну пуля, – стараясь не показывать своего раздражения, равнодушно произнёс Чум: – Подумаешь, ха! Невидаль. Ну, синяя и что?
– А то, дорогой Сенатор, что шьёт она всё. И скорость низкая. У вас же, здесь, сотни три легионеров?
– Двести сорок.
– У меня пять сотен этих малюток, – вернув патрон на место, Зак погладил карман: – Вы, Сенатор, первая цель. Вернее, вы оба-два – вы и Маслов. Уж поверьте – не промахнёмся – мои снайперы асы своего дела. Ну а после мы перебьём легионеров.
– Они вас сомнут, – сглотнув, Чум покачал головой: – Если хоть манипула дойдёт – перемелет в фарш.
– Конечно, разве я спорю? Но вот вы этого уже не увидите.
– Что предлагаешь? – Опустив голову, Чум, исподлобья посмотрел на Зака полным злости взглядом: – Учти – Баба – моя.
– Баба? – Теперь пришла очередь Заку принять удивлённый вид: – Вы о чём, Сенатор?
– Стойте! – Подбежавший к ним Маслов, дёрнул Чума за плечо и тотчас, рука Триза, оказавшегося подле своего командира одновременно с Игорем, потянула Зака за локоть.
– Чего ты? – Кто из них первым задал этот вопрос было не важно. Причина, заставившая обоих вторых номеров так резко прервать переговоры начальников, была совсем рядом.
На хибару, потрясая дубинами, накатывалось яркое, цветное море воинов, забранных в синий металл.
Первым, на происходящее, среагировал Чум:
– Центурии один и два! Сомкнуться перед хибарой! Отразить атаку! Манипулы! Обеспечить фланги центурий! – Сунув коммуникатор в карман, он развернулся к Заку: – Добычу после поделим. Идёт?
– Принято! – Ни секунды не колеблясь, тот протянул Чуму руку заключая сделку: – Мне что делать? – Секундой спустя, когда рукопожатие скрепило их вынужденный союз, задал свой вопрос Зак, не претендовавший на лидерство при текущем раскладе.
– Раздели на две части и на фланги. Не знаю, кто это, – кивок Чума указал орущую толпу, почти добежавшую до ровного строя легионеров: – Но то, что это не друзья – точно.
Удар «синих» был силён. Не обращая внимания на острия пилумов, находивших щели в доспехах атакующих, цветастая волна, нахлынула на сверкавшую серебром линию Легиона, и та заметно подалась назад, прогибаясь под напором.
Но, всего лишь на миг.
Короткая команда центурионов и вторая линия, готовая сменить уставших бойцов первой, качнулась вперёд, удерживая строй тяжестью своих тел.
Ещё секунда – Маслову, наблюдавшему за боем с высоты транспортной платформы, она показалась вечностью, и воины, яркие, словно тропические цветы, отхлынули назад, оставив после себя вал собратьев, попробовавших на себе выучку легионеров. В наушниках сухо щёлкнуло и спокойный, даже слегка сонный, голос старшего центуриона принялся отдавать команды:
– Линия три – вперёд. Линии один и два – отдых. Линия четыре – приготовиться.
Ещё не успел раздаться щелчок отбоя, как в ровных рядах легионеров началось движение. Такие перестроения были для них обычным делом – три, максимум четыре минуты боя и – смена. Повоевал – отходи в тыл, твоё место займут свежие товарищи, не менее тебя рвущиеся в бой. Ещё немного и их сменят следующие и так далее, постоянно выводя вперёд отдохнувших, ну а там, спустя установленный срок, и опять твоя очередь биться. Если, конечно, враг не дрогнет, не попятится назад, не имея сил противостоять напору свежих бойцов.
Обычно, и подобное Игорь видел не раз, противника хватало на две, максимум три смены, после которых либо начиналось бегство, либо, впрочем, второе было реже, враги просто кончались, перебитые легионерами.
В том, что сейчас произойдёт нечто подобное, Маслов и не сомневался. С высоты было видно, как «синие», не сумевшие сходу пробить строй, заколебались, чуть попятились прочь от разбрасывавших искры наконечников копий, а затем, к его полной неожиданности, первые два ряда вдруг пали на колени, упираясь лбами в землю.
– «Они что – сдаются?!» – Удивлению, наполнившему его сознание, не было предела: – «Так хорошо начали и…» – Додумать мысль он не успел.
Воины, стоявшие за спинами коленопреклонённых товарищей, подались назад, замерли на миг и, резко сорвавшись с места, рванули вперёд, чтобы ещё секундой спустя, сильно оттолкнувшись от живых трамплинов, взлететь в воздух, вопя и размахивая оружием.
