– Там, – махнула она рукой вверх: – Хоть молодой и симпатичный. Да и, – Катя запнулась, сжала губы, но через миг, справилась с нахлынувшими чувствами: – Решила я так. Не дорогая цена за наше, – она снова споткнулась на словах: – Спасение. Спасение всех. И тебя, и Айечки, – потрепала она лежавшую у её ног собаку: – Помнишь, отец рассказывал, как девки свою девственность на аукционах продавали?
– Кать… Не надо.
– А что такого? Да, не хорошо, а что такого, ответь, Толь? Тут меня силой возьмут, а там… Не знаю, что там, но что не хуже, чем здесь – точно. Да и уйти со Станции можно. Мне так пилот говорил – к ним постоянно торговцы залетают. Устроимся на корабль – по галактике полетаем. Ты юнгой, я полы мыть буду.
– И продадут нас. Меня на рудники, тебя в бордель.
– Если контракт заключим нормальный – не продадут. Договора там, – она снова мотнула головой вверх: – Строго соблюдают. В общем ты как хочешь, а я решила. Мы с Айечкой, – потрепала она собаку меж ушей: – Улетаем.
Громко хрустнув лопнувшей блокировкой, белея кнопка вжалась в поверхность диска и принялась наливаться тёплым зелёным светом.
– Вызвала? – Окинув её неодобрительный взглядом, Анатолий налил в кружку воды из фляги и, погоняв остатки бульона по стенкам, залпом выпил остатки: – И как долго ждать?
– Не знаю, – осторожно сняв палец с кнопки, Екатерина положила её на ладонь: – Сигнал – ушёл, видишь, – показала она на пульсировавший зелёный кружок: – Раз моргает, то…
– Говорит борт Е-два-два-шесть! – Послышался от диска негромкий молодой мужской голос: – Станция Плавная Спираль. Ваш сигнал принят, назовитесь!
– Это я! Катя! – Поднеся диск ко рту торопливо заговорила она и Анатолий удивился тому, как она изменилась – теперь рядом с ним сидела донельзя напуганная девчонка, голос которой дрожал от едва сдерживаемых слёз:
– Катя! Помнишь меня?!
– Катя? – Судя по голосу говорившего, это имя, либо было ему в новинку, либо было напрочь стёрто из его памяти.
– Ну да, Катя. Мы с тобой, за кораблём твоим… Забыл? Забыл, да? – Теперь в голосе прорезались новые, не обещавшие слушателю ничего хорошего, нотки: – А обещал-то… Обещал-то! Забыл?
– Погоди, Катюша, – было ясно что её собеседник изо всех сил пытается выкопать из памяти хоть что-то: – Эээ…
– Я с собачкой была. Ну? Она ещё у нас тогда под ногами крутилась? Рыжая такая.
– Ааа! Рыжая и мелкая? Эээ… Лайка, да? – Вот теперь в голосе пилота послышалось облегчение: – Фуух!
– Не лайка, а Айка!
– Тяв! – Звонко обозначила свое присутствие та.
– Во! Точно! Кать? Что случилось? Чего не вызывала?
– Мне помощь твояяя, – немедленно принялась хлюпать носом она, сдерживая рыдания из последних сил: – Нужнаааа…
– Что случилось?
– Меня за-а-а-муж… За старика… А я не с ним, – рыдания, до того сдерживаемые, прорвались наружу: – Я с то-о-бой…
– Эээ… – было ясно, что подобный поворот застал его врасплох: – Я это… Ну – смена только… Сменился я в общем…
– Я… Ты… Я, – резко и громко выдохнув, словно решившись на отчаянный шаг, она бросила: – Согласна!
– Согласна? На… – Удивление, сопровождавшее тон пилота первые секунды, быстро сменилось решительностью: Так. Катя. С места не уходи. У меня переработок много, да и за старшим смены должок есть. В общем вылетаю я. Немедленно. Ты с собачкой?
– Да. С Айкой и братом.
– С братом? А зачем нам брат? Брат нам не нужен.
– Но ты же всех обещал?! Забыл?
– Хорошо, хорошо. – Испытывать судьбу пилот явно не хотел: – С братом, так с братом. Места всем хватит.
На заднем фоне что-то щёлкнуло и цвет кнопки начал медленно меняться с зелёного на жёлтый.
– Перевожу сигнал в режим маяка. Связь пропадёт. Жди. Минут через пятнадцать буду. Отбой.
Кнопка окончательно заполнилась жёлтым и Катя, поднявшись на ноги, выбросила в сторону городка сжатый кулак с выставленным средним пальцем:
– Ну что, святоши, съели? Отсосите, поганые!
Действительно, ждать пришлось недолго.
Прошло всего десять минут, как с неба послышался гул, и ещё через пару минут, челнок – брусок светлого металла, с короткими крыльями, остро скошенным носом и цепочкой жёлтых габаритных огней по корпусу, замер на траве метрах в двадцати от них.
Небольшая пауза и в его борту распахнулся люк, сопроводив своё движение появлением короткой аппарели, бесшумно упавшей в траву.
– Катюша! Как я рад нашей встрече! – Выскочившему наружу пареньку было лет двадцать пять. Широко расставив руки, он двинулся к ней, но, напоровшись на неодобрительный взгляд Анатолия, резко сбросил скорость и опустив руки, изменил курс, двинувшись к брату.
– Пауль, – подойдя к брату он протянул руку.
– Анатолий, – ответил крепким рукопожатием тот, переводя взгляд на челнок:
– Твой?
– Станционный, – с сожалением вздохнул пилот: – Мне на такой ещё копить и копить. Ну, здесь, на Станции. А вот если в торговцы уйти, – подал он руку девушке, помогая той подняться по трапу: – В смысле, в экипаж вольного наняться, то там да. Там пилотам хорошо платят. Пара боёв и можно свой истребитель купить.
– Это – если выживешь.
– Да пираты-то и воевать не умеют! – Принялся яростно отстаивать свою мечту Пауль: – Их все имеют! Главное обучение пройти.
– А ты чего? Не прошёл? Если так просто?
Тут им пришлось прерваться и разговор возобновился только в небольшой рубке челнока.
– Времени нет, – вздохнул пилот, щелкая тумблерами на расцвеченном множеством лампочек, пульте: – У нас же график. И он, ой какой плотный. Я вот, только за сегодня, – покосился он на Катю, которая уже сидела в правом от его, бывшим центральным, кресле: – Уже три вылета сделал.
– Ого, – уважительно покачала та головой: – Устал, наверное?
– Ну да. – Вздохнул парень, поправляя ворот серой курточки с эмблемой Станции на спине: – От скуки!
– Это как? Ты же летал?
– Ага! Если бы! Ползал! Взлёт-посадка, – невесело пробормотал пилот: – Взять торгашей и высадить в точке "А". Вернуться и тож самое – но в точку "Б". Скука смертная!
– Бедненький, – с взгляд девушки был полон сочувствия: – И так – каждый день?
– Почти, – неожиданно расплылся тот в улыбке: – Но не сегодня. Мне старший должен, – подмигнул он ей: – Я ему несколько раз, кое-что снизу привозил. Без оформления, понимаешь? – Он, со значением посмотрел на Катю, и та кивнула, одаряя его полным уважения взглядом.
– Вот он мне и выделил сорок минут. Для отработки навыков пилотирования, – гордо расправив плечи, Пауль принял героическую позу. С его точки зрения, разумеется.
