– Не знаю, – признался Ваха после минутного размышления и отпил глоток пива. – Что?
– Лом, – небрежно ответил Тима.
– Лом? – На лице Вахи отразилось искренне изумление. – Хм…
Тима перевел на него взгляд, проверяя, не придуривается ли его напарник. Но лицо Вахи было серьезным и сосредоточенным.
«Да он и в самом деле полный кретин, – подумал Тима. – Как Главный додумался взять к себе такого чурбана?»
– А вот еще. Что в одно ухо входит и из другого не выходит? – Он закинул ногу за ногу.
Ваха искоса посмотрел на Тиму.
– По-моему, это какая-то лажа, – нехотя сказал он. Допив пиво, он с грохотом поставил кружку на стол. – Ты сам, что ли, выдумываешь эти загадки?!
Тима уже откровенно веселился, глядя на своего напарника.
– Нет же. Ответ прост – это лыжная палка. Понимаешь? Та круглая фиговина на самом конце не даст выйти палке из другого уха, дошло до тебя? – он посмотрел Вахе прямо в глаза. Ощущения такие, словно он смотрел в две чашки с мутной водой.
Ваха отодвинул от себя кружку и поскреб затылок.
– Вот и Шмель, – вдруг сказал Тима.
Шмель стремительно вошел в бар и плюхнулся на рассохшийся от времени стул.
– Значит, такие дела. – Он сцепил перед собой руки. Ваха с Тимой выжидательно смотрели на него. – Новости следующие. – Он откинулся на спинку, и стул жалобно заскрипел. – Новость № 1. Там, на лесной дороге, куда мы не доехали каких-то три километра, нашли наш «БМВ». Серега и Денис убиты. Денис – ментами, а Серега – пока неизвестно. Новость № 2. – Шмель кашлянул и выдержал небольшую паузу. – Денег при себе у них не было. Это точно. И последняя, третья новость. – После этих слов Шмель выложил на стол сегодняшнюю газету и ткнул толстым пальцем в заголовок, который гласил: «Братья-наркоманы убили шесть человек и взяли в заложники девушку». Тима мельком пробежал взглядом статью и поднял голову:
– Что-то я пока не улавливаю сути.
Ваха вообще не счел нужным заглянуть в газету, он продолжал равнодушно глазеть на сидящих в кафе.
– А суть в том, – терпеливо продолжил Шмель, сворачивая газету, – что один из этих убийц – наш клиент. Я навел справки. Это Митрич, Шевцов Дмитрий, он должен Главному двести пятьдесят косых. И этот нарик свинтил сразу после того, как вчера я поставил его на счетчик.
– Так-так, – оживился Тима. – Продолжай!
– С ним его брат, близнец, но у Главного к нему претензий нет. Видать, нервишки у этого Митрича не выдержали, и он решил сделать ноги, прихватив с собой братца. Но дело не в этом. – Шмель наклонился поближе к сидящим напарникам. – Менты считают, что они прячутся в «Изумруде». Ставлю что угодно, что эти два однояйцовых хмыренка стянули наш «дипломат».
Тима и Ваха молчали. Правда, последний впервые проявил какой-то интерес к беседе, и на его лице появилось выражение, говорившее о том, что в голове у Вахи начался слабый процесс мыслительной деятельности. Тима прикурил еще одну сигарету.
– Это серьезное заявление, Шмель. И если это так…
– Если это так, то найти их – наша святая обязанность, – закончил Шмель фразу вместо Тимы. – И ты это знаешь не хуже меня.
– Откуда тебе стало это все известно? – спросил Ваха, но Шмель отмахнулся:
– У Главного везде есть свои осведомленные источники.
– Ладно, допустим, все так и есть. У тебя есть предположения, куда они могут поехать дальше? – прищурившись, Тима смотрел на Шмеля.
Тот пожал плечами:
– Легавые обложили их со всех сторон. В Гридневе они не появлялись, в Лугановске не светились. Остается одно – лес.
– Хочешь сказать, мы будем путаться под ногами у мусоров и делать вид, что просто прогуливаемся перед ленчем, наслаждаясь местным ландшафтом? Как ты себе это представляешь, Шмель? – спросил Тима, выпуская кольцо дыма. – Ты хоть был когда-нибудь в этих местах?
– Я был, – неожиданно подал голос Ваха. – Правда, мне тогда было лет семь или меньше.
– Великолепно. Позволь, я угадаю, Ваха. Ты с родителями ехал по трассе и вдруг захотел пописать, и твой папаша отвел тебя в кусты. На этом твое знакомство со здешними местами закончилось. Заповедник может только гордиться таким историческим событием, – стряхнув пепел, сказал Тима.
– Тима, твой язычок не мешало бы укоротить, – засопел Ваха, его глаза недобро сверкнули, но Шмель хлопнул ладонью по столу.
– Главный в курсе. Так что тема для обсуждений исчерпана, – жестко сказал он. – Сейчас – тридцать минут отдыха, после чего – за дело.
Трое мужчин поднялись из-за стола и направились к выходу.
33
«Пятерка» проехала еще два километра, но ничего не изменилось. Разве что проселок стал еще более узким. Машина то и дело задевала торчащие по краям кустарники, которые своими ветками чертили на ее пыльных боках замысловатые линии.
Стрелка топливного датчика уже давно остановилась на нулевой отметки, и автомобиль, чихая и фыркая, ехал на последних миллилитрах топлива.
Все молчали. Рута с Яриком были слишком измучены и подавлены, чтобы разговаривать. Митрич был без сознания и лишь изредка еле слышно бредил. Тем временем заросший травой подлесок превратился из грязи в самое настоящее болото, кое-где уже различались озерца стоячей воды, присыпанной пыльцой и сосновыми иголками.
В салоне было душно, и Рута, до упора открыв окно, высунула голову. Прохладный ветерок приятно обдувал ее разгоряченное лицо, и девушка с наслаждением вдохнула свежий воздух. Внезапно машина резко дернулась и застыла на месте. Рута вздрогнула.
– Приехали, – убито произнес Ярик. Он безрезультатно вертел ключ в замке зажигания, понимая, что теперь-то уже точно все. Они заблудились, и эту ночь им снова придется провести в лесу. Но больше всего молодого человека угнетало нехорошее предчувствие – он подозревал, что с самого начала они двигались не в том направлении.
Рута вышла наружу и изящно потянулась, как хищная кошка после сна. Ярик осторожно вылез наружу со стороны водителя, наступив сапогом в канаву.
Деревья источали божественный запах бальзама, и молодые люди на мгновение ощутили какую-то неземную красоту в этой тишине, не нарушаемой ни гулом моторов, ни человеческими голосами… Но было в этом и что-то настораживающее.
Рута посмотрела на Ярика поверх грязной крыши «пятерки»:
– Что будем делать, ковбой?
Ярик озабоченно оглядел перебинтованную руку и сплюнул:
– А ты как думаешь, Рута? Не венчаться же.
Глаза девушки блеснули:
– А что, слабо?
Ярик подозрительно посмотрел на нее – ну и шуточки! – и вздохнул.
– Придется искать место для ночлега. Идти дальше нет смысла – уже поздно, да и Митрича тащить мы не сможем…
