На траве, кашляя, корчился бритоголовый мужчина, судя по всему, Эльдар. Лицо его было залито кровью, в руке он все еще сжимал рацию.
– Привет от Гурвинека, – шепотом произнес Рост, стреляя в скрюченное тело.
Верх головы бритоголового неожиданно исчез, словно срезанный острейшим лезвием, выпуская наружу темно-красное желе. Рост мысленно порадовался, что пистолеты охраны Квадрата снабжены глушителями. Он поднял валявшийся на ступеньке пульт и после недолгого изучения щелкнул нужной клавишей. Все с таким же ровным гудением ворота закрылись.
– Автоматика, однако, – вслух сказал Рост, вынимая из пальцев Эльдара рацию. Осмотрел ее. Обыкновенная «Motorola-GP-344», слева кнопка вызова, наверху ручки настройки. Вот только не спросил он своего пассажира, есть ли у их охраны позывные? Разглядывая рацию, Рост увидел в самом низу, где защелкивается аккумуляторная батарея, крошечный квадратик, приклеенный скотчем, на нем было две малюсенькие параллельные черточки: «II». Рост покачал головой. Непростительная халатность, Эльдар. Интересно, а кто же первый? Ответ пришел сам собой: «Конечно же, наше уникальное произведение Малевича».
Откуда-то справа раздалось глухое ворчание. Вздрогнув, Рост оглянулся. Из массивной конуры, которая размером немногим уступала сельскому туалету, неторопливо выполз огромный пес. Круглые глаза в бликах света казались двумя тлеющими головешками. Верзила не соврал – собака действительно была на цепи, но если она начнет лаять… Тем временем пес настороженно следил за Ростом, уши его прижались, пасть приоткрылась, и это решило судьбу дога.
После того как с собакой было покончено, Рост быстро осмотрелся. Перед ним высился исполинский трехэтажный дом, выполненный в стиле евростандарта, со всеми сопутствующими наворотами и прибамбасами. Ни в одном окне не горел свет. Дом выглядел спящим, и Рост стал искать баню. По словам оглушенного им бедняги, который «отдыхал» в джипе, именно сейчас вся компания собиралась погреть кости.
Баня оказалась слева от дома, из затейливой остроконечной трубы вился дымок, изнутри доносилась музыка. Напротив бани стоял огромный мангал, на котором сиротливо обугливался одинокий шампур с двумя почерневшими кусочками мяса. Ноздри Роста уловили запах баранины. Он тенью метнулся к бане, прислушался. Плененный верзила не говорил о том, что баня охранялась, но Рост кожей чувствовал, что внутри наверняка еще один охранник, последний, если верить его расчетам. К тому же, Квадрат слишком осторожен, чтобы париться и нахлестывать свой тощий зад веником, не будучи стопроцентно уверенным в своей безопасности. Сквозь аккорды какого-то шансона явно слышались голоса и женский смех. За дверью раздался звук, который нельзя спутать ни с чем иным – кто-то опустился в кресло.
Его рот растянулся в ухмылке, не предвещавшей ничего хорошего. Рост дернул ручку двери. Заперто. Что ж, он этого ждал и поднес к губам рацию. Наверняка она настроена на одну волну.
– Это Второй. Открой, – прошептал он, убрав палец с кнопки вызова.
– Третий на связи. Что случилось? – жестко поинтересовались за дверью. Рост бросил рацию и трижды постучал. Дверь сразу же приоткрылась, совсем чуть-чуть, ровно для того, чтобы высунуть нос и в образовавшуюся щелку посмотреть, кто же пожаловал в столь поздний час. Рост с силой ударил ногой, чувствуя, как пятка отозвалась болью. Дверь буквально влетела внутрь, впечатавшись в лоб стоящего за ней человека. Тот успел издать лишь удивленное «ох», отлетев в сторону, и Рост ворвался в предбанник. На полу на четвереньках стоял здоровяк, держась за разбитое лицо и недоуменно тряся головой. Рядом у ног валялась рация. Рост шагнул вперед и ногой нанес ему страшный удар в лицо. Тот издал крякающий звук и отключился.
Следующая комната была тоже закрыта, хриплые вопли о прелестях тюремной жизни были такими громкими, что Рост не удивился, почему его до сих пор не услышали. Он тихонько толкнул дверь и оказался в комнате. Кожаный диван, массивные стол и лавки из дуба, большой жидкокристаллический телевизор на подставке в углу, маленькие аккуратные светильники, излучающие уютный зеленоватый свет, огромная тарелка с дымящимися креветками, запотевшие кружки с пивом…
«Будь проклята ты, Колыма, что названа черной планетой… – задушевно гремели динамики навороченного музыкального центра. – Сойдешь поневоле с ума… Отсюда возврата уж нету…»
Глаза Роста были прикованы к сидящим за столом. Две девушки, почти девчонки, одна рыжая, другая брюнетка, длинные волосы обеих блестели при свете светильников. И двое мужчин. Первый – лет пятидесяти, хорошо сложенный, почти полностью покрытый блатными татуировками и совершенно седой. Рост даже разглядел эполеты на плечах, что свидетельствовало о высоком ранге вора. При появлении Роста глаза его опасно блеснули, он весь подобрался, как тугая пружина.
Второй же, который сидел рядом с рыжеволосой…
– Какие гости у нас, – протянул Квадрат, приглаживая редкие волосы, но Рост заметил, что пальцы его дрожали. Худое тело Квадрата тоже изобиловало тюремными рисунками, хотя и не в таком количестве, как у его седого гостя. Одновременно Рост обратил внимание, что рука татуированного медленно потянулась к кружкам.
– Не шевелиться, – не разжимая зубов, проговорил Рост, нацелив на стол пистолет. Следующее произошло почти мгновенно.
Рука татуированного на секунду остановилась, затем коброй метнулась куда-то за кружку.
Рост выстрелил.
Кружка разлетелась на сотню сверкающих осколков, пиво, пенясь, залило стол. Звон разбитой кружки слился с криками девушек.
Татуированный что-то кинул в него, и в то же мгновение плечо у Роста онемело, моментально потяжелев.
Он выстрелил еще раз, и татуированный нелепо повалился на пол, опрокидывая оставшиеся кружки, тарелку с креветками и стопку карт, веером разлетевшихся по всему помещению. Правой стороны лица у него не было, левая превратилась в кашу из костей и разлохмаченной плоти. При выстреле загорелись его седые волосы, и в воздухе поплыл тяжелый запах паленого.
Девушки уже не кричали, а истошно визжали, в смятении закрывая лица ухоженными руками.
Квадрат, пригнувшись, бросился в парилку, мелькнув дряблым обвислым задом. Рост перешагнул через татуированного. Тот силился подняться, изо рта клочьями падала розовая пена.
– Ы… никогда… – с трудом выговорил он. Оставшийся глаз с недоумением оглядывал пространство и уставился на Роста. Татуированный коснулся кровоточащей головой острого края донышка разбитой кружки и со стоном дернулся назад. Кроме лица выстрел скальпировал часть его черепа. Сквозь разорванную плоть кости были похожи на помутневшие от времени серебряные пластины. Волосы продолжали тлеть, слабо потрескивая и воняя.
– Точно, никогда. Прости, мужик, – сказал Рост. Он добил его одним выстрелом, затем повернулся к вопящим девушкам:
– Тс-с-с-с, заткнитесь, милые, заткнитесь. Или трахну вас, а потом съем.
Те замолкли, в ужасе глядя на расползающуюся лужу крови под головой татуированного.
