Где-то вдали стоял грохот. Небо было пасмурным, беззвёздным, но не грозовым.
– Странный гром, – заметила Диана.
– Немцы стреляют, – объяснил Вождь. – Пушки у них большие. – Он указал в сторону звуков. – Тут фронт недалеко. Обстрел.
Фронт. Значит, они близки. Сердце Дианы забилось. Скоро она сразится с Аресом и победит его «Убийцей богов». И тогда несчастья закончатся.
Вождь протянул ей ложку и банку с фасолью. Диана попробовала, но тут же отставила банку в сторону – на вкус как мел в отвратительно сладком соусе.
– За кого ты сражаешься? – спросила амазонка Вождя, который пересчитывал толстую пачку бумажных денег.
– Я не сражаюсь. – Вождь спрятал деньги в карман.
– Ты здесь ради выгоды?
– Не лучшее место для выгоды.
– Тогда зачем тебе чужая война?
– Мне уже не важно. Последняя война отняла у моего народа всё. У нас ничего не осталось. Здесь хотя бы свобода.
– Кто отнял?
Вождь озадаченно посмотрел на Диану, будто не понимал, серьёзно она говорила или шутила. Однако амазонка действительно не знала, и он, казалось, понял.
– Его народ. – Вождь указал на спящего Стива.
Прежде чем Диана успела ответить, Чарли зашевелился во сне. Сначала он роптал, потом хныкал, но затем его конечности дёрнулись, будто ему приснился кошмар. Пока Диана наблюдала с растущим беспокойством, Чарли внезапно закричал, широко раскрыв глаза и рот. Крик эхом разнёсся по лесу и разбудил Стива и Сэмми.
Диана сочувственно потянулась к Чарли.
– Успокойся, не бойся! Что с тобой?
Но тот от неё отмахнулся.
– Отойди от меня, женщина! Чего раскудахталась?
Чарли поднялся и взял себе пиво. Заметив, как дрожала его рука, Диана села обратно.
– Он видит призраков, – объяснил Вождь.
И Диана понимала причину – он сражался без чести.
– Ты замёрзнешь. Вот, возьми. – Стив протянул ей пальто.
– Нет, я не... – Диана принялась объяснять, что амазонки не чувствуют холода.
Но вдруг она поняла, что Стив так выражал доброту, как и ранее, помогая ей подняться в вагон. Чувство любви согревало её гораздо больше, чем пальто...
– Не беспокойся о Чарли, – тихо сказал Стив. – Он не со зла.
Это война. Это ужасная война.
Глава 12
Разгневанный Людендорф отсалютовал двум часовым, охраняющим укреплённый бункер в оккупированной немцами Бельгии. Поездка была долгой, и он уже слишком задерживался. Конечно, ввиду своей должности, тревожиться генералу не стоило, однако хмурый вид никак не сходил с его лица.
Открыв дверь, Людендорф попал в бункер с низким потолком, и члены Военного совета тотчас оживились.
– Вас не было на заседании Совета, генерал, – заметил генерал фельдмаршал фон Гинденбург.
Со скрытой яростью Людендорф уставился на него.
– Я вижу, вы начали обсуждать условия перемирия без меня.
– От имени кайзера, – многозначительно подметил фон Гинденбург.
– И по вашей инициативе. – Людендорф обратился к остальной части совета. – Мы с лёгкостью выиграем войну, если только поверим.
Чтобы отрезать все возражения, фон Гинденбург поднялся на ноги:
– Мы не готовы. У нас на исходе продовольствие, лекарства, боеприпасы. Каждый час нашего промедления уносит тысячи жизней немецких солдат.
– Одна атака, и мы победим, – уверял Людендорф. – В данный момент мой химик...
Генерал-фельдмаршал взмахнул рукой.
– Мы сыты по горло вами и вашей ведьмой, Людендорф! Хватит! – Фон Гинденбург взял себя в руки и продолжил умеренным тоном: – Через двадцать четыре часа эта война закончится. Всё кончено.
Людендорф посмотрел фон Гинденбургу в глаза, а затем перевёл взор на остальных генералов.
Я дал вам шанс. Но вы, трусы, сами решили свои судьбы.
– Всё кончено для вас. Кончено для всех вас.
С этими словами Людендорф развернулся и вышел из бункера, а затем махнул доктору Мару. Женщина немедля открыла дверь и забросила в комнату канистру с газом. Металлический цилиндр покатился по деревянному полу и остановился под столом у ног фон Гинденбурга. И тогда генерал Людендорф бросил противогаз. Генерал и его соратница пристально следили за глазами генерал-фельдмаршала, пока члены Военного совета не сводили взглядов с маски на полу. Внезапно Людендорф захлопнул дверь и прислонился спиной, чтобы заблокировать выход.
С глухим стуком канистра взорвалась, и ядовитый газ взметнулся в маленькое пространство комнаты. В одночасье из бункера донеслись звуки кашля и борьбы.
– Но противогаз не поможет! – напомнила доктор Мару.
– Да, но они не в курсе! – ответил Людендорф, и вместе они весело рассмеялись.
Вместо того чтобы выбираться из комнаты, люди теряли драгоценные секунды, сражаясь за бессмысленную маску. Вот так ирония.
Но как только мужчины за дверью осознали ошибку и попытались броситься к двери... с места сдвинуться уже не получалось. Крики становились слабее, и вскоре всё вокруг смолкло, за исключением неистового шипения канистры.
Доктор Мару наблюдала через окошко, потрясённая эффектом своего изобретения. Прекрасная биология, химические реакции – всё являлось настоящим чудом. Это стало первым полевым испытанием, и результат превзошёл все ожидания. Она засмеялась от восторга.
Тогда Людендорф пошарил рукой в кармане пальто и вытащил оттуда маленькую стеклянную капсулу с совершенно иным газом – ещё одним изобретением гениальной учёной. Разломав пальцами капсулу, генерал глубоко вдохнул содержимое. Эффект не заставил себя ждать: мгновенно на него нахлынул прилив энергии и сил; вены стали набухать и пульсировать, и на секунду глаза его выпучились, как будто выпадали из глазниц. Людендорф жаждал ощущений, а эта смесь стала даже более мощной, чем предыдущая. Доктор Мару великолепно исполняла свой долг.
Как жаль, что раньше у меня не было подобного эликсира.
Людендорф схватил Мару за руку и утащил прочь, хотя учёная и не желала уходить без 100-процентной уверенности в убийстве.
– Скорее! Нужно показать оружие кайзеру! – торопил генерал.
* * *
Солнце только взошло над верхушками деревьев, но Диана и команда уже шли по узкой грунтовой дороге. Вождь шагал впереди, следя за тропой.
– Лучше тебе идти позади, – сказал он Диане.
– Почему это? – вызывающе спросила амазонка.
Вождь остановился и жестом попросил Чарли передать бутылку пива (Чарли и Сэмми пили пиво на завтрак). Чарли покачал головой, прижимая бутылку к груди, однако Сэмми передал свой завтрак без единого возражения. Вождь, схватив бутылку, высоко её подбросил, и та приземлилась в ста футах с громким взрывом и клубами дыма.
