– Нет! – взвыла она, повиснув на нем. – Этот человек приведет нас к беде! Я вижу смерть!!!
– Верная смерть наступит прямо сейчас, если мы останемся здесь! – прокричал ей в ответ Дильс. Со стороны это выглядело несколько забавно: стоят муж с женой и орут друг другу, причем оба не глухие. Да, это было бы забавно, если бы не было так жутко.
Ветер с ужасающей быстротой набирал силу, чуть не сшибая людей с ног, но еще более тревожило другое – это огромное бесформенное облако со зловеще покачивающимися отростками. С этими отростками оно напоминало иллюзорного гигантского спрута, вылезшего из каких-то неизведанных недр планеты и теперь собирающегося слегка перекусить этими несчастненькими людишками. Облако приближалось, как цунами, становясь все больше и больше буквально на глазах.
– Что же ты не предсказала бурю, Злата?! – издевательски расхохотался Костя. – Ты же у нас все знаешь?! Святая!!
– Все, кто хочет, пусть едут за мной, – Тух-Тух развернулся и понесся вперед. Мгновением позже за ним ринулись Артур и Антон. Злата все еще держала Дильса, что-то горячо доказывая, но он грубо вырвался и крикнул, что если она сию же секунду не последует за ним, он ударит ее. Злата умоляла его. Дильс послал ее к черту. Аммонит встал между ними, готовый порвать Дильса на куски.
Костя все это время хохотал, и Тиме стало действительно страшно. Похоже, его рассудок окончательно помутился. Самое примечательное, что сам Тима с Яной не могли двинуться с места, и они оба застыли на месте, как фонарные столбы. Тух-Тух и Артур с Антоном уже превратились в едва виднеющиеся черные точки.
Вот Дильс, что-то еще проорав Злате, поехал за ними. На Костю и Тиму с Яной он даже не посмотрел, и это немного покоробило Тиму. Злата поехала за ним, Аммонит, стараясь загородить ее от ветра, шел рядом, а Тима направился к Косте. Тот все еще смеялся, и лицо его стало багровым. Не раздумывая, Тима треснул его палкой прямо по голове, и тот моментально заткнулся. Затем взглянул на Тиму так, словно видит впервые в жизни, и с шумом выпустил воздух из легких. Тима наклонился к нему поближе и проорал (ветер шумел так, что он почти не слышал собственного голоса!), чтобы он ехал за ним. Некоторое время он с тупым непониманием глядел на юношу, но, по крайней мере, уже не смеялся. Тима с Яной начали спуск, Костя, помедлив, последовал за ними.
Тух-Тух говорил про три километра, но Тиме показалось, что они уже идут все десять. Небо катастрофически быстро чернело, и они изо всех сил старались не потерять из виду темнеющие вдалеке фигурки. Оборачиваться назад Тима боялся, ему казалось, что это кошмарное грязное облако с уродливыми щупальцами уже нагнало их и они вот-вот будут погребены под многотонным слоем снега. Рядом пыхтел Костя, плача и матерясь одновременно.
И когда уже Костя с Яной окончательно выбились из сил, падая с ног от усталости, Белый Саван неожиданно вырос прямо перед ними, как ядерный гриб, безмолвно и призрачно. Это было как в сказке про средневековье. Скала располагалась таким образом, словно являлась центром исполинской воронки, будто несколько миллионов лет назад тут был огромный водоворот, но по какой-то причине процесс остановился, после чего вода замерзла. Белый Саван как бы произрастал из конусообразной ямы невероятных размеров. Верхушку не было видно – она скрывалась в вечерней мгле. Она была огромна. Только бросив взгляд на нее, Тима с отчаянием подумал, что если Тух-Тух не отыщет пещеру, о которой говорил, то шансов выжить у них почти не остается. Шум за спиной возрастал, словно наряду с ураганом поверхность земли покрывалась трещинами, кинжальный ветер сбивал с ног, забираясь под одежду и заставляя смерзаться кровь, но путники из последних сил бежали вперед.
Пещера нашлась, причем быстро. Последним внутрь юркнул Аммонит. Пристанище представляло собой довольно просторное углубление, чуть ниже уровня земли. Артур быстро достал керосиновые лампы, Дильс распаковывал рюкзак, доставая палатку. Ею они кое-как прикрыли вход, привалив края большими камнями. Материал тут же выгнулся под тяжестью снега, под ногами все задрожало, как перед землетрясением.
– Держите! – взревел Дильс, чувствуя, что еще чуть-чуть, и материя просто лопнет, впустив внутрь пасту из снега и льда. Снаружи рокотало и ухало, словно взбесившийся великан, но давление немного снизилось.
Так они простояли почти час, пока толчки не утихли.
– Дильс, – тихо позвала Злата, когда все было закончено. – Ты помнишь, какой сегодня день?
Дильс на мгновение застыл на месте как вкопанный, потом тряхнул усами:
– Конечно.
Артур неожиданно грязно выругался и хлопнул себя по лбу.
– Что такое? – подозрительно спросил Аммонит, стряхивая с себя снег.
– А, ну да, – протянул Костя и хмыкнул. – Это… день рождения у нее.
– Что?! – не поверил Аммонит. Глаза его округлились, у него было такое лицо, словно еще немного и он кинется на Костю с кулаками: – У твоей матери день рождения?! И ты об этом так говоришь?!
– Она мне не мать, – процедил Костя. – Мачеха. Знаешь разницу?
– Я-то знаю, – неожиданно спокойным голосом проговорил Аммонит, снимая варежки. Он метнул взгляд на Злату, но та делала вид, что увлечена подготовкой к ужину – доставала из рюкзака посуду, мешочки с крупами, консервы, сухари.
Дильс долго копошился в бесчисленных карманах своего рюкзака, что-то вытащил и, зажав предмет в кулаке, неслышно подошел сзади к жене. Он бережно обнял Злату за плечи, та медленно выпрямилась.
– Я всегда помнил об этом, – сказал Дильс, смущенно протягивая ей крошечную коробочку.
Женщина тихо ахнула:
– Сумасшедший! Что там?
– Открой, – уклонился от ответа Дильс.
Злата с величайшей осторожностью открыла коробочку, и из ее груди вырвался вздох. На темно-синем бархате поблескивали золотые сережки в виде двух сердечек. Тима, не удержавшись, взглянул на подарок. Он отметил, что сережки, хоть и золотые, были весьма грубо сделаны и не отличались изяществом. Впрочем, что можно было купить в семидесятые на зарплату научного сотрудника? Небось целый год откладывал…
– Спасибо… – прошептала Злата.
Тима неожиданно перехватил взгляд Аммонита. Тот смотрел на эту сцену чуть ли не с ненавистью. Тима улыбнулся про себя. Детский сад, в натуре. Не хватало тут еще бразильских сериалов.
– Мы отметим это дело, – пообещал Дильс. – Вина, правда, нет, но самогон гарантирую.
Костя наблюдал за этим разговором с плохо скрытым пренебрежением, и Тима начал испытывать к нему самое настоящее отвращение. Натуральное чмо этот Костя, удивительно, как его вообще не убили с таким характером.
Тух-Тух стоял в своей любимой позе, прислонившись к стене, бесстрастно взирая на суетившихся людей. Руки его были свободны, и было неясно – то ли Дильс на время забыл о норвежце, то ли просто решил, что он не представляет опасности.
Пока Злата хлопотала, собирая нехитрую закуску, к Тиме подошел Антон и отвел его в сторонку. Запинаясь, он спросил:
