– Который час?
Сара Джейн посмотрела на свои часы:
– Две минуты одиннадцатого…
– Где она? – спросил Зажим.
Я выскочил за порог. Телефон скользил в руке. Я думал о Кэтрин. О том, что она не смотрела на меня. Перестала мне доверять. Я разблокировал экран и открыл «Контакты».
Только один номер.
Я отошел в темную глубь сада, подальше от фонаря перед домом, чувствуя себя невидимым. Занес палец над кнопкой вызова.
Вокруг все замерло.
Деревья шелестели под ветром. Я нажал «вызов». Слушал гудки, долго, больше минуты. Наконец трубку взяли.
– Ты опоздал, – сказал Шелдон.
– Я приехал вовремя. Карвера нет.
– Отлично.
– Я его отыщу. Дай мне час…
Меня уже никто не слушал.
Я уставился на телефон. Руки тряслись. Каждый вздох обжигал легкие. Я сидел на дорожке, тупо смотрел на деревья. Мне чудилось, что в кронах прячутся какие-то люди, льнут к ветвям, перешептываются, наблюдают за мной.
8
Я позвонил снова, но в трубке звучали только долгие гудки. Набрал номер еще раз. Включился автоответчик. Я прослушал сообщение – механический женский голос – и дождался сигнала. Не знал, что сказать.
– Он согласен на один процент. Перезвони.
Я нажал «отбой» и уставился на телефон. Всем своим существом ощущал каждую секунду. Старался не думать о том, каково сейчас Кэтрин. Возвращаться в «Рубик» не хотелось. Шелдон мог перезвонить. Надо найти Карвера. За спиной хлопнула дверь, и я вскочил. Из дома больше не сочился свет. Сад погрузился в темноту. Я различил два силуэта. Ко мне шли Сара Джейн и Зажим.
– Что ты им сказал? – спросила Сара Джейн.
– Объяснил, что Зейна нет. Они повесили трубку.
– Перезвони.
– Срабатывает автоответчик. Где Зейн?
– Уехал. – Она помедлила. – А где Кэт?
– Была в «Рубике». А где теперь – неизвестно.
– Попробуем узнать.
Она достала телефон из кармана куртки и набрала номер Кэтрин. Все замерли в ожидании.
– Гудки, – сказала Сара Джейн.
Я подошел поближе и услышал, как звонок сбросили на автоответчик.
– Я в «Рубик», – сказал Зажим, обходя меня на аллее.
– Я с тобой.
– Нет, приятель. Отыщи нашего великого стратега и объясни ему расклад. А что вы там с ней делали?
– Разговаривали.
– Ты только на разговоры и годишься.
– Кто ее сцапал? – спросила Сара Джейн.
– Шелдон Уайт. Велел мне напомнить Зейну про Джоанну Гринлоу.
Какое-то время все молчали. Почти неразличимые в темноте, Сара Джейн и Зажим переглянулись.
– Кто ошивался у моего дома, Зажим?
Он не ответил, но тяжело задышал.
– О чем он? – спросила его Сара Джейн.
– У меня разгромили квартиру, – пояснил я. – В ночь Сикамор-уэй. Зажим видел, кто там был.
– Я же сказал, полиция.
– А тип с ножом?
Зажим промолчал.
– Значит, там был Глен, он же Нил, или как там зовут вашего бывшего бармена. В «Рубик» он сегодня явился с Шелдоном. Похоже, с недавних пор примазался к бернсайдерам. Знай мы раньше, всего этого не случилось бы.
Зажим вздохнул. Даже в сумраке было заметно, как поникли его плечи.
– Найди Зейна, – велел он и растворился в ночи.
Я посмотрел на Сару Джейн. Выражения ее лица было не разобрать. Рыжие волосы блестели в лунном свете. Внезапно зазвонил телефон у меня в руке. Мы с Сарой вздрогнули. На экране высветилась надпись: «БОСС».
Я нажал «ответить», вытянул руку с телефоном. Сара подошла ко мне.
– Один процент, – заявил Шелдон и захохотал.
– Хорошо.
– К половине одиннадцатого.
– Дай ей трубку.
Связь оборвалась.
Я посмотрел на Сару Джейн:
– Который час?
Она посмотрела на свой телефон:
– Десять минут одиннадцатого. – Она взяла меня под руку. – Пойдем, я знаю, где он.
9
Мы вышли к дороге, где свет фонарей хотя бы немного разгонял темноту, и я впервые за вечер отчетливо разглядел Сару Джейн. На ней были черные джинсы и жилет из лисьего меха. Ноябрь уже перевалил за середину, так что, может быть, Сара Джейн взяла меня под руку, потому что замерзла. А еще она прихрамывала. Несколько дней назад бернсайдеры напали на такси, в котором она везла деньги. Наверное, нападение поколебало свойственную ей уверенность в себе. Мы шли быстро, опустив головы и пряча лица от холодного ветра.
– Я вот думаю, может хоть одно серьезное происшествие обойтись без тебя?
– У вас случилось серьезное происшествие в пятницу вечером, но я и близко к тому месту не подходил.
Она замолчала. Ускорила шаг, пытаясь скрыть хромоту. Мы дошли до конца дороги и свернули к уродливому кварталу новой застройки. Я сообразил, куда мы идем. Редкие прохожие пялились на Сару Джейн. Она этого либо не замечала, либо не удостаивала их вниманием.
– Такси попало в аварию.
– Нифига себе авария. Что происходит?
Она не ответила.
– Когда я во второй раз пришел на вечеринку в Фэйрвью, вы с Зейном поругались. Из-за чего? Уже тогда что-то пошло не так?
– Мы не ругались.
– Ты его ударила. На тебя не похоже.
Она высвободила руку.
– Не тебе судить, что на меня похоже, а что нет.
– Ты обычно спокойная. Что изменилось? Почему ты хромаешь?
Она остановилась, посмотрела на меня:
– На той вечеринке мы говорили о тебе.
– Польщен.
– Зря.
– Уже тогда в доме была напряженная атмосфера.
– Ничего про это не знаю. – Она зашагала дальше.
– А потом кто-то подмешал дряни в товар, – напомнил я ей. – Полный дом жертв на Сикамор-уэй. Смерть Изабель. Есть догадки?
– Пришли, – сказала Сара Джейн.
Вездесущий ноябрь окутал уродливое серое здание пеленой тумана. Как полузабытое воспоминание. Стены, покрытые штукатуркой с каменной крошкой, напоминали кожу со следами юношеских угрей, безликие окна струили резкое сияние ламп дневного света. Бывшее офисное здание, а теперь многоквартирный дом, в котором умерла Изабель Росситер.
