Метафизический огонь в его сердце утих, превратившись в мерцающий уголек, но орк все еще ощущал его. Он перешел к Абориусу, огибая Трон Стихий по кругу, и опустился на колени перед Гневом Воды.
Он тут же повернулся к орку. Тралл даже не успел мысленно озвучить свою просьбу, когда почувствовал ласковые брызги на своем приподнятом лице. Он облизал губы. Вода была сладковатой и чистой – самой свежей, какую орк когда-либо пробовал.
Го’эл, я чувствую твою боль и смятение, как свои собственные. Многие приходят сюда со своими тревогами, но мало кто чувствует их так остро, как ты. Как бы я хотел помочь тебе в том мире, что приходится домом моим и одновременно не моим каплям. Твое сердце уже пылает желанием помочь, исцелить. Прекратить страдания своего мира. Я не могу одарить тебя так же, как это сделал Возжигатель, но вот, что я скажу тебе: не стыдись своих чувств. Вода даст тебе то равновесие, которое ты ищешь. Она наполнит и восстановит. Не бойся ничего из того, что почувствуешь на своем пути к исцелению твоего мира. И не бойся раны в твоей душе, которую ты должен исцелить.
Тралл оказался сбит с толку.
Я? В моей душе нет никакой раны, великий Гнев, за исключением той боли, что я испытываю из-за мучений моего мира.
Он почувствовал сострадание и иронию Гнева.
Ты сложишь свою ношу, когда будешь готов, не раньше. Но я снова скажу тебе, Го’эл, сын Дуротана, сына Гарада: когда придет время, и ты будешь готов исцелить свою рану, не бойся нырнуть глубоко.
Вода текла по его лицу. Тралл снова открыл рот, чтобы попробовать сладковатую жидкость, но она оказалась теплой и соленой. Слезы. Он плакал, не пряча слез, и на мгновение Абориус позволил Траллу понять, насколько сама стихия сочувствует ему.
Он рыдал, не стыдясь этого, и знал, что его чувства были правильными и истинными. Прошлой ночью ему красноречиво показали, что слезы – это часть того дара, который дала ему любящая Тарета Фокстон. Тралл понял, что желал чего-то даже больше, чем свободы для своего народа; даже больше, чем земли, где они будут счастливы и в безопасности. Он желал, чтобы его родной мир снова стал целым. Лишь тогда можно будет позаботиться обо всем остальном. Только когда Азерот оправится от этой странной и страшной болезни, которая заставляла мир трястись, дрожать и рыдать, только тогда Орда и даже Альянс смогут по-настоящему расти и процветать. Поэтому Тралл почувствовал, что должен прийти в Запределье. Поэтому он оставил позади Орду. Ту самую Орду, которую любил и которую помог создать. Потому что это был единственно правильный выбор.
Дрожа, орк поднялся на ноги, провел рукой по глазам и повернулся к последнему Гневу.
Гордауг был, пожалуй, самым величественным Гневом, даже более внушительным, чем Возжигатель. Гнев Земли был похож на ожившую гору. Когда Тралл приблизился к нему, земля под его ногами задрожала.
Гордауг, казалось, даже не замечал Тралла, шагая от него прочь. Орк поспешил последовать за ним. Тралл умоляюще потянулся к нему своими мыслями. Наконец Гордауг остановился, причем так резко, что Тралл чуть было не врезался в него.
Медленно, тяжело Гнев повернулся и посмотрел вниз на орка, который в сравнении с ним казался крошечным.
Чего ты хочешь от Гордауга?
Я пришел из мира под названием Азерот. Его элементали чем-то обеспокоены. Они выражают свою боль в лесных пожарах, наводнениях, землетрясениях.
Гордауг посмотрел на него, прищурив горящие глаза.
Откуда столько боли?
Я не знаю, Гнев. Я спрашивал их, но они отвечают сумбурно. Я знаю лишь то, что они страдают. Ни у одного другого Гнева не получилось разгадать эту загадку, и я не могу помочь стихиям Азерота.
Гордауг кивнул, словно он ожидал такого ответа.
Гордауг хочет помочь. Но другая земля очень далеко. Не могу помочь, не зная земли.
Тралл не удивился. Каждый Гнев не смог помочь ему по одной и той же причине: Азерот не был их миром, и они его не знали.
И тут ему в голову пришла мысль.
Гордауг, между Азеротом и тем, что осталось от Дренора, есть портал. Когда-то его закрыли, чтобы разрушение Дренора не передалось моему миру. Теперь же болезнь моего мира может перекинуться на твой, если я ее не остановлю. Неужели ты ничем не можешь мне помочь? И, помогая мне, возможно, защитить Запределье?
Гордауг слышит твои слова. Гордауг понимает необходимость. Но все же Гордауг повторяет: Гордауг знает только этот мир. – Великое существо склонилось, зачерпнуло горсть земли и засунуло ее себе в пасть прямо на глазах у изумленного Тралла. – Я пробую. Я могу рассказать, где была эта земля и какие секреты она скрывает.
Глаза Тралла расширились. Ему в голову вновь пришла идея. Неужели все настолько просто?
Орк всегда носил с собой небольшой передвижной алтарь: перо, означавшее Воздух; маленький кубок, означавший Воду; кремень и огниво, означавшие Огонь…
…и небольшой камешек, означавший Землю.
Трясущимися от страха и надежды пальцами Тралл рылся в своей сумке. Наконец он вынул руку. На его ладони лежал маленький камешек. То был настоящий кусочек стихии Азерота. Все остальные предметы – кремень и огниво, кубок и перо – были всего лишь символами. Но камешек воплощал в себе ту стихию, которую представлял.
Гордауг… у меня в руке камень из моего мира. Если ты сможешь хоть что-нибудь узнать у него, прошу тебя, расскажи мне.
Гордауг уставился на камешек. Тот был очень маленьким. Гнев наклонился, протягивая свою громадную руку, и Тралл уронил в нее камень.
Совсем мало, чтобы Гордауг мог распробовать, – проворчал он, – но Гордауг попытается. Гордауг хочет помочь.
Камешек казался крошечной точкой в его руке, и Тралл следил за тем, как он исчезает в огромной глотке. Он взглянул на Аггру, которая лишь развела руками и пожала плечами. Как и Тралл, орчиха была в замешательстве.
Внезапно Гордауг зарычал:
Это не путь Земли. Совсем неправильно. Злой, напуганный камешек. Что-то сделало его таким! – Тралл слушал, затаив дыхание. – Оно когда-то было правильным, а теперь стало другим. Было частью мира, но теперь – противоестественно и темно. Когда-то его ранили, но затем оно как-то залечило свои раны… Но то исцеление тоже неправильно. Оно гневается. Хочет ранить других. Чтобы сделать это, оно ранит саму землю. Его нужно остановить! – Гнев топнул ногой, и земля содрогнулась.
Это… что-то, – подумал Тралл. – Оно в Азероте?
Камешек боится его пришествия. Не в Азероте. Пока нет. Но камешек боится. Бедный камешек. – Гнев поднял руку и ткнул указательным пальцем в сторону Тралла. – Ты слышишь мольбы испуганного камня. И всех стихий. Эти подземные толчки, громадные волны, пожары – стихии говорят тебе, что они боятся. Ты должен остановить грядущее, чтобы их не ранили… или вовсе не уничтожили!
Как мне это сделать? Пожалуйста, скажи!
