Поэтому, как только рыбы видели дельфина, у них поднималась паника. Вода в заливе на несколько часов делалась мутной. Нам приходилось ждать три дня, прежде чем можно было возобновить съемки.
Каждое утро в 6 часов я плавал в бухте вместе с дельфинами. Они были любопытны и сопровождали меня во время заплыва. Однажды мне попался дельфин, который сорвал несколько коричневых водорослей. Он немного поиграл с ними, потом отпустил. Через секунду другой дельфин принялся разбрасывать водоросли. Это сильно напоминало игру. Тогда я тоже нырнул, сорвал пучок и, поднявшись на поверхность, отпустил. Менее чем через секунду объявился дельфин, который стремительно его разметал. Это была хорошая игра, и они меня в нее приняли. И так я каждое утро являлся туда играть в водоросли с тремя дельфинами.
Вот только съемки с ними были, напротив, не из самых простых.
Дельфины проводили дни, играя, питаясь и занимаясь любовью.
Они могли сняться в дубле и исчезнуть на полчаса, чтобы предаться своим страстям. Через некоторое время один обычно возвращался к камере со своей лукавой улыбочкой, видимо, соглашаясь сделать еще один дубль.
Учитывая сложности работы с ними, я задавался вопросом, как буду снимать большую сцену с дельфинами.
Компания «Баф» (которая затем будет снимать «Артура и минипутов») работала над дельфином в 3D. Риши и его отец даже соорудили одного из пластика в натуральную величину. Но всех этих хитростей было недостаточно, и я чувствовал, что сцена может получиться нелепой.
Я доверился Мэнди. Возможно, у этого человека появится здравая идея.
Одна идея у него была. Он знал группу диких дельфинов на севере, на Багамах, которые наверняка позволят себя снимать.
– Ты что, издеваешься?! – рявкнул Патрис Леду. – Ты хочешь зафрахтовать корабль, чтобы снимать дельфинов в открытом море, потому что твой приятель Мэнди с ними знаком?!
Я прекрасно понимал, что все не совсем так, но это была моя единственная надежда.
– Скажи мне довод, один-единственный, чтобы сказать тебе «да»! – сказал Патрис.
Напрасно я искал, у меня не было ни одного. И тогда я сказал:
– Потому что… я так чувствую.
Патрис остался с разинутым ртом, не в силах вымолвить ни слова. Через два дня ветхий катер ДС3 высадил нас на выходные к северу от Багамских островов. Мы загрузились на арендованный корабль, и Мэнди вывел нас в открытое море. Через несколько часов из ниоткуда появилась стайка Stenella delphis. Пятнистые дельфины. Их было около тридцати.
В страшной спешке мы зафиксировали камеру на торпеде и сбросили в воду. Я оказался в пяти метрах от нее и рванул вперед.
Ни одного дельфина на горизонте. Я попытался притормозить, но у торпеды заблокировало акселератор, и остановиться я не мог. Мне следовало продолжать двигаться еще полчаса – это время автономной работы батареи. Вдруг я услышал их щелчки. Они прекрасно знали, что я здесь, с той самой секунды, как я оказался в воде.
Следовало просто подождать, чтобы понять, настроены ли они играть.
Я увидел, как ко мне приближалась масса, похожая на огромную стаю рыб. Все еще сомневаясь, включил камеру. В самом деле, ко мне на полном ходу приближалась группа из тридцати дельфинов. Я закрыл глаза. Я чувствовал, как вода вокруг меня зашевелилась. Когда я снова открыл глаза, они развернулись, приноровились к моей скорости и окружили меня со всех сторон.
Торопясь и толкаясь, они устремились вперед, чтобы играть перед моей камерой, как они играли перед кораблем. Я не верил своим глазам и хотел завопить от счастья.
Я снимал без остановки, но очень скоро у меня не осталось пленки, а я не мог остановиться, потому что акселератор моей торпеды был все еще заблокирован. Тогда я стал двигаться вправо-влево, делать петли, и дельфины, забавляясь, повторяли мои движения.
Через двадцать пять минут у меня устали руки, но, к счастью, батарея начала разряжаться, и торпеда остановилась.
Команда с помощью лебедки подняла торпеду на борт. Я был в состоянии крайней эйфории. Никогда я даже не мечтал снять такие красивые планы, это было в десять раз лучше, чем в самых сумасшедших фантазиях. Я был уверен, это планы, которые останутся в истории кино.
Пока я верещал, как бешеный кенгуру, ассистент проверил камеру. Она не снимала. У меня не получилось. Этот идиот Кристиан Петрон, как обычно, для экономии энергии отключил аккумулятор.
Мое тело налилось яростью, она меня буквально переполняла. Я принялся орать и крушить все, что попадало под руку. Я был уже не в состоянии терпеть эту жестокую судьбу, а поскольку не мог залепить оплеуху Господу Богу, решил придушить Кристиана Петрона.
Но чувак услышал мои вопли, достойные Жеводанского зверя
[71], и принял мудрое решение прыгнуть в воду и спрятаться под корпусом корабля. Главный осветитель Жан-Клод Ре, видавший и не такие виды, схватил меня за лицо.
– Посмотри! Посмотри! Я закрепил камеру на запасной торпеде. Дельфины еще там, и через минуту ты будешь с ними!
Я все еще пыхтел, как бык, готовый к бою, но тут увидел дельфинов, которые кружили вокруг корабля. Маркус прикрепил мне на спину акваланг и столкнул меня в воду.
Второй дубль.
Эта торпеда была меньше и обладала меньшей мощностью, но индикатор батареи камеры ярко горел зеленым светом. Как только торпеда начала движение, стая дельфинов перегруппировалась и двинулась на меня. Мотор.
Наши друзья снова появились там, где мы их оставили. Все такие же грациозные, такие же жизнерадостные выдумщики. Пленка закончилась, команда в рекордный срок перезарядила камеру, и я вернулся к нашим танцам.
В итоге я отснял четыре полных коробки. Дельфины играли со мной, пока солнце не начало краснеть и света для съемок стало недостаточно. Кристиан со своей стороны, взяв вторую камеру, тоже отснял четыре бобины.
Вечером мы отметили это шампанским. Никогда мы не думали, что нам удастся осуществить такие съемки посреди океана с группой диких дельфинов. Спасибо, Мэнди. Спасибо, Патрис.
На следующий день я забрал съемочный материал и отправился в аэропорт. Я хотел проявить восемь бобин как можно скорее, в то время как Кристиан продолжал снимать, на всякий случай. Весь путь я проделал с бобинами на животе, так боялся, что они испортятся. В лаборатории я стоял над душой у женщины, проявлявшей пленку, пока та не достала ее из ванночки. После чего помчался в «Гомон», чтобы просмотреть материал.
Увы, зал оказался занят. Президент республики Франсуа Миттеран смотрел кино. Он часто приезжал сюда на небольшие частные просмотры, как теперь, в выходные. Я полчаса ждал у входа в зал, наконец из него вышел президент. Меня ему представили.
