— Ты куда? — обтираясь платком, прорычал он.
Дудуев дико злился. Во-первых, снова произошло убийство; во-вторых, в квартире оказался Чинарский; а в-третьих, последний стал свидетелем его слабости.
— А чего мне тут делать? — пожал плечами Чинарский.
— Ты под дурака не коси, — грубо осадил его Дудуев. — Как ты проник в квартиру?
— Так же, как и ты, — усмехнулся Чинарский.
— Что ты тут делал? — не отставал, тесня Чинарского в гостиную, Дудуев.
— У тебя селедка на подбородке, — пошутил Чинарский.
Дудуев машинально и как-то испуганно потер платком подбородок.
— Что за бредятина! — воскликнул он. — Отвечай по существу: чем ты тут занимался?
— А ты как думаешь? — Чинарский плюхнулся в кресло, поняв, что долгих и нудных объяснений не избежать.
Дудуев снял трубку с телефона. Вызвал экспертов, доложил Голованову, в общем — все как положено. Сделал то, что хотел сделать после обследования трупа Чинарский, но не успел. Дудуев говорил отрывисто, что было доказательством его взволнованности и недовольства.
— Ну, рассказывай, — вперил он в Чинарского твердый и острый, как бивень, взгляд.
Майор сел на стул и приготовился слушать.
— Я с утра хотел зайти — должен был Надьке сотку, — снисходительно пробубнил Чинарский. — Она не открыла. Пошел похмелился. Потом снова решил зайти. Вижу, дверь открыта. Ну я — чирк — и тут! А здесь такое дело… — вздохнул он. Я, чисто как профессионал, посмотрел, прикинул…
— Как профессионал? — обретя хладнокровие, зловеще процедил Дудуев. — Оно и понятно. Ты, Чинарский, пьешь беспробудно, а потому сам не осознаешь, что делаешь. Вспомни, как ты оказался здесь. Тебе открыла Кулагина, ты прошел, хотел… Чего ты хотел?
— Долг вернуть хотел утром, а потом, когда деньги истратил, хотел поговорить об отсрочке, — спокойно признался Чинарский.
— Тебе было нечем отдавать, и ты…
— На что ты намекаешь? — резко спросил Чинарский.
— Слишком уж много совпадений, ты не находишь? И слишком большой интерес вызывают у тебя все эти убийства, — ехидно ухмыльнулся Дудуев.
— Надька моя соседка… была, — с упрямым видом сказал Чинарский. — Я и зашел к ней по-соседски.
— Она тебе открыла, и ты зашел, — хитро сощурил глаза Дудуев.
— Никто мне не открывал, дверь была не заперта, — с каменным выражением лица произнес Чинарский.
— Ты же говоришь, что был пьян, — с брезгливым пренебрежением глядел на Чинарского Дудуев. — От тебя, кстати, несет, как… — Он замялся, подыскивая красочное сравнение, но, не найдя такового, замолчал.
— Ну, был слегка под мухой… — усмехнулся Чинарский, — выпил водочки…
— А ведь тебе не хуже, чем мне, известно, что основная часть бытовых убийств происходит на почве алкоголизма, — выдавил из себя Дудуев.
— Не был бы ты при исполнении, я бы тебе шею намылил, — просипел взбешенный таким наглым намеком Чинарский.
— А это уже угроза. — Казалось, теперь Дудуев ловит кайф, унижая бывшего сослуживца и совсем забыв о трупе.
— Ты бы лучше делом занялся, — хмыкнул Чинарский. — Кроме всего прочего, убийство произошло не на бытовой почве. Детали и все обстоятельства указывают на то, что действовал маньяк.
— Расчленение тела не всегда показатель действий маньяка. Сколько случаев, когда обыкновенные алкоголики, стремясь избежать ответственности и стараясь спрятать труп, разрубали тела на куски, закапывали в землю… Очень удобно ссылаться на маньяка. Так ведь можно и убийство на бытовой почве загримировать под зверство выродка… — Дудуев наслаждался собственным красноречием.
Он тяжело поднялся и медленно обошел стол, словно показывая, что чувства его приведены в норму.
— Я ведь и обидеться могу, — прошипел Чинарский. — Хотя чего на тебя обижаться, — махнув рукой, добавил он.
— Сейчас приедут эксперты, снимут отпечатки пальцев… — нервно зевнул Дудуев.
— Ты думаешь, что он оставил отпечатки? — насмешливо взглянул на него Чинарский.
— Кто это он? — с фальшивым недоумением поднял плечи Дудуев. — Конечно, процент, что где-то остались отпечатки, невелик. У тебя было достаточно времени, чтобы позаботиться об их исчезновении.
— Ты что, всерьез меня подозреваешь? Или просто выдрючиваешься?
— Выбирай выражения, — косо взглянул на Чинарского Дудуев. — Где ты был сегодня с утра до обеда?
— У реки отдыхал, — небрежно процедил Чинарский.
— И кто это может подтвердить? — Брови Дудуева игриво взлетели.
— Ни одна душа, — усмехнулся Чинарский. — А для чего подтверждать-то?
— Не прикидывайся шлангом, — неожиданно гаркнул Дудуев. — Я прихожу к Кулагиной по делу, а застаю ее… в разделанном виде и тебя рядом с телом. Когда убили Березкина, ты ведь тоже оказался поблизости…
— Ладно. — Чинарский сделал выразительный жест. — Давай я тебе еще раз все популярно объясню, если ты такой…
Он не удержался и хихикнул. Дудуев метнул в него уничтожающий взгляд.
— До полудня я сидел с дядей Саней. Рекомендую тебе хорошенько его расспросить, — продолжал Чинарский издевательским тоном.
— Еще один алкаш? Ваша порода — из самых продажных. Вы, алкаши, за стакан водки подтвердите все, что угодно, — со злобным недоверием проговорил Дудуев.
Он снова сел на стул и закурил.
— Ну и вонища, — задергал он ноздрями.
— Дядя Саня — гражданин Российской Федерации, между прочим, — с комедийным пафосом произнес Чинарский.
— А ночью, где ты был ночью?
— Спал в своей квартире.
— И этого тоже никто не может подтвердить, — иронично качнул головой Дудуев.
— Никто. Но если ты внимательно обследуешь труп, то поймешь, что ночью Кулагина была еще жива. Тебе об этом доложат эксперты. Я не сомневаюсь в их профессионализме. Смерть наступила между пятью и шестью часами утра, — поморщился Чинарский.
— И что это меняет? — скептически выпятил нижнюю губу Дудуев.
— Знаешь, мне надоело тут сидеть, — вздохнул Чинарский.
— Тебе придется остаться. — Дудуев снова встал. — Если не хочешь осложнений. В общем-то, у тебя и так их полно.
Он отправился на кухню, потом заглянул в спальню.
— Сначала Березкин, потом Кулагина. Почему-то когда случаются убийства, ты тут как тут. В тот день, когда был зарезан Березкин, ты утром навещал его у Кулагиной. А теперь вот я прихожу к ней, обнаруживаю здесь ее изуродованное тело и опять же — тебя. — Дудуев с враждебной пристальностью смотрел на Чинарского.
— Во-первых, не в тот день, а накануне, — пояснил Чинарский. — А во-вторых, я Надьку вот с такого возраста знаю. — Чинарский протянул руку над полом на уровне колен. — С отцом ее дружил. Какого хрена ты ко мне цепляешься?!
