Сигне была потрясена и не согласилась на перевод. Позднее ее несогласие было использовано как доказательство того, что она отказывается выполнять распоряжения работодателя.
Помощница пастора была включена в штат на постоянной основе в качестве управляющей. Было очевидно, что у нее прекрасные отношения с боссом, который предоставил ей практически неограниченные полномочия. Она стала вести себя еще жестче, то и дело раздавала указания и беспрестанно контролировала работу подчиненных. Однажды она пришла в ярость и накричала на церковного служителя за то, что он, по ее мнению, недостаточно хорошо пропылесосил.
Вскоре практически на каждого сотрудника церковной администрации были написаны докладные попечителю, пробсту
[26] или в епископат с жалобой на то, что они не подчиняются распоряжениям управляющей. На сотрудников это оказало сильное негативное воздействие, люди были психологически подавлены и уходили на больничный один за другим.
Сигне получила от работодателя письменное предупреждение — в случае неподчинения ей грозило увольнение. Основанием было некорректное поведение, а в качестве «доказательств» оного упоминался случай на собрании, когда Сигне якобы не ответила на вопросы управляющей «должным образом». Сигне это вывело из себя, поскольку она не видела оснований для подобных обвинений.
Она связалась с профпатологом
[27] и рассказала о том, что ее выживают с работы в приходе. Профпатолог, в свою очередь, связалась с попечителем, и было решено провести собрание, на котором планировалось обсудить основания для увольнения сотрудников. На этом собрании присутствовала и управляющая.
Сигне негодовала, в ней все кипело от возмущения, поэтому ей едва ли удавалось сохранять спокойствие и самообладание. Всякий раз, когда она что-нибудь говорила, управляющая закатывала глаза и всем своим видом показывала, что Сигне неисправима. Попечитель не согласился отозвать предупреждение. Он также сообщил о необходимости сокращения приходского бюджета. Например, в приходе Сигне пройдет сокращение штата на одну единицу. Сигне восприняла это сообщение как угрозу.
Она вновь получила предложение о смене места работы, и вновь отказалась.
Спустя несколько месяцев ей по почте пришло письменное уведомление об увольнении. Оно было обосновано следующими положениями: превышением численности приходского штата и нездоровой рабочей атмосферой — подразумевалось, что Сигне способствовала ее созданию. Вместе с адвокатом она пробовала договориться с бывшими работодателями о выплате выходного пособия, но ей было в этом отказано. Представители церкви предпочли решать дело через суд. Поэтому Сигне обратилась в суд по трудовым спорам и заявила, что ее увольнение было необоснованным. Она просила восстановить ее в должности.
Суд окончился формальным юридическим заключением: работодатель воспользовался своим правом распоряжения, а несогласие Сигне поменять место работы трактовалось как отказ подчиниться требованиям нанимателя, что являлось достаточным основанием для ее увольнения. Кроме того, отношения Сигне с руководством церковной администрации и с работодателем-попечителем были настолько плохими, что суд счел решение попечителя соответствующим закону об обоснованности увольнений. По финансовым соображениям, а также ввиду отсутствия поддержки со стороны профсоюза, Сигне предпочла не подавать апелляцию.
Конфликт на работе может тяжело переживаться, особенно если причиной его возникновения было злоупотребление властью. В случае Сигне руководителю не удалось расколоть коллектив, заручившись поддержкой подчиненных служителей церкви. Сначала пастор старался сделать это, но все его попытки переманить на свою сторону капеллана, церковного смотрителя, органиста и звонаря не увенчались успехом. Они держались вместе, помогали друг другу, что было для них важно.
Тем не менее сложившаяся ситуация не могла не сказаться на здоровье всех вовлеченных — они один за другим уходили на больничный. Сигне заработала язву желудка, временами испытывала сильную подавленность, тревожность и депрессию. Она не знает, как ей удалось бы все это пережить без поддержки коллег и близких друзей. Они были с ней в самые тяжелые моменты.
«На поле битвы приходится выходить в одиночку, но от сознания, что тебе есть на кого опереться, становится гораздо легче. У меня была опора. Мне кажется, что уцелеть в такой «войне» возможно только тогда, когда у тебя есть союзники, которые тебе верят, помогают прийти в себя после сражения и поддерживают. Для этого тебе необходимо открыться. Мне очень повезло, поскольку рядом были люди, понимающие игры властолюбцев, и готовые меня выслушать», — говорит Сигне.
Психологически ей было труднее всего, когда факты передергивались, а ее личность и поступки пытались представить в искаженном виде. «Самым худшим во всем этом было ощущение, что кто-то управляет тобой, истолковывает твои действия превратно, объясняя их мотивами, не соответствующими действительности».
Сигне довольно быстро оправилась после случившегося: «Было немало тяжелых моментов, когда я начинала сомневаться в себе. Может быть, мой отказ покинуть приход был глупостью? Возможно, следовало так поступить, какой бы несправедливостью мне это ни казалось. Такое решение сэкономило бы силы и деньги, ведь судебный процесс — мероприятие дорогостоящее. В то же самое время мой внутренний голос призывал меня не сдаваться и не давать злу одержать верх.
Вера в Бога помогла мне пройти через все это и стать еще сильнее. Сейчас я снова могу ходить в церковь с высоко поднятой головой. Целый год я была не в состоянии этого делать. Теперь я могу встречаться со своими противниками, теми, кто поддерживал пастора и попечителя в войне против меня, и это не причиняет мне беспокойства. Я соблюдаю дистанцию и бережно отношусь к собственным границам», — говорит Сигне. Сейчас ее занимают другие задачи, но она продолжает работать над тем, чтобы концентрироваться на всем новом и позитивном, а не на своем деструктивном прошлом.
Не только любовь к ближнему
В церкви, где, казалось бы, милосердие и любовь к ближнему априори должны проявляться в большей степени, нежели в коммерции, тоже находятся психопатические властолюбцы. Христианские организации, приходы и общины идеально для них подходят, ведь там руководитель вправе требовать любви, смирения, терпения и покорности. Христиан учат прощать и терпеть страдание. Кроме того, в религиозной среде коммуникация обычно осуществляется в одном направлении: с кафедры, алтаря, к внимающей послушной пастве. По мнению теолога и душепопечителя Эдина Ловаса, это идеальный расклад для человека, одержимого властью.
История Сигне, вынужденной уйти с работы, демонстрирует игру власти, которую вел в церковной администрации пастор — манипулятор, стремящийся все контролировать. Несмотря на то что у него, где бы он ни служил, всегда возникали проблемы, пастор всякий раз получал новое назначение. Сотрудники писали докладные в вышестоящие инстанции, но это не помогало, напротив, их за это наказывали. Однако как следствие того, что в течение ряда лет пастор постоянно оказывался в центре скандалов и конфликтов, ему была предложена работа в ином качестве.
