К решению этой проблемы стремились в продолжение десятилетий самыми разнообразными путями, пока не нашли лучшего осуществления этого благородного стремления в так называемой «блузке с верхним просветом». Она решила тайну полуодетости, производящей, как известно, гораздо более эротическое впечатление, чем настоящая нагота. Эта идеальная блузка состояла в следующем: наверху и без того обычно прозрачной блузы делался глубокий вырез, заполняемый прозрачной вставкой, позволяющей видеть все, что есть под ней. Теперь мужчина мог совершенно беспрепятственно делать всякие для него столь интересные, а для женщины столь лестные наблюдения. Точно притягиваемые непобедимым магнитом, покоились взоры мужчин на этой пикантно декольтированной выставке, Ибо не чем иным, как настоящей ловко устроенной выставкой, был этот вырез, заботившийся о том, чтобы у мужчин не оставалось никаких сомнений относительно того, что женщина носит изящные dessous (белье), что у нее есть чем щегольнуть, что она не лишена чувства пикантности и т. д.
Если у женщины являлось желание пойти как можно больше навстречу мужчине, то ей стоило только во время разговора наклониться соответствующим образом вперед, и осчастливленный партнер мог получить отчетливейшее представление об интересующих его подробностях. И такие очаровательные шутки можно было позволить себе теперь каждый день и с любым мужчиной, нисколько не нарушая правил приличия. Другими словами: женщина могла теперь физически совершенно разоблачиться перед ним, продолжая быть для всех других одетой. А что важнее всего: женщина при этом решительно ничем не рисковала. Мужчина был вынужден ограничиться одним лишь созерцанием. Блузка, прозванная немецким простонародьем Draufguckbluse (просвечивающая блузка), застегивается на спине, так что при всем желании, даже со стороны дамы, ничего не поделаешь.
Но ведь в этом и заключается преимущество выставки в окне магазина. Раскрывающееся перед взорами публики великолепие возбуждает только аппетиты, желания и в конце концов, конечно, желание купить. То есть купить все сразу.
Право же, трудно представить себе более гордое торжество нравственного лицемерия.
Ничто не обнаруживает так наглядно огромное различие между настоящим и прошлым в чувственной жизни, как нижнее белье, употребляемое женщиной. Оно лучше всего показывает, как примитивны в этом отношении были прежние эпохи и как далеко ушло от них наше время.
Верхнее платье всегда имело своей целью соблазнять вообще всех мужчин, тогда как цель dessous — эротическое возбуждение одного, того, кому отдается предпочтение. Чем глубже проникаете вы в низины женского костюма, тем сложнее и вместе эротичнее становится этот костюм: кружева, вышивки, ленты, банты, благоухающий батист, рафинированные красочные контрасты и т. д. — во всем этом, конечно, заложен глубокий смысл. Ибо такая чудовищная трата воображения, какую обнаруживает гардероб светской дамы или выставка корсетного магазина или магазина дамского белья, не может быть вызвана в конечном счете одним только пустым капризом или какой-нибудь второстепенной тенденцией. На самом деле здесь и сказывается нечто другое, а именно одно из важнейших решений задачи, отведенной женщине природой, — быть пассивным предметом ухаживания мужчины и все-таки соблазнять его изысканнейшим образом и все снова и снова подчинять его своим чарам.
Остроумный писатель Оскар Паница посвятил как-то этой проблеме довольно пространное рассуждение в своих «Цюрихских дискуссиях». Вывод его гласит: тем, что нижнее белье становится все светлее, чем ближе оно к телу, под конец становясь совсем белым, женщина хочет подчеркнуть свой более светлый в сравнении с мужским цвет тела. Этот белый цвет производит особенно возбуждающее влияние на половые центры мужчины, и потому женщина самыми разнообразными способами говорит мужчине: «Смотри, какая я белая!»
Этот возглас «Смотри, какая я белая!», с которым женщина обращается к мужчине при помощи своих dessous, однако, только конечная подпочвенная причина. Он, конечно, объясняет нам в значительной степени, почему дамское белье, раньше предназначавшееся почти исключительно для высших классов, ныне обслуживает до известной степени всех. Если же у женщины, «обращающей на себя внимание», ныне ни одна часть нижнего белья не служит исключительно гигиеническим целям, а по меньшей мере так же, если не исключительно, целям эротического возбуждения; если, далее, современная элегантная дама носит зимою такие же воздушные dessous, как и летом, хотя она подвергает свое здоровье опасности, — то это должно иметь свои особые причины.
Важнейшая из них — вечная борьба за мужчину. Более чем когда-либо прежде вынуждена теперь женщина ловить на удочку мужчину, который «клюнул», иначе могут пропасть даром все потраченные ею усилия и все достигнутые ею успехи. Мы уже показали, что этой цели служит уже и верхнее платье. И, однако, верхнее платье может при всей своей рафинированности выразить ее намерения только в завуалированном виде. Совсем иначе женщина поступает, когда речь идет о нижнем белье. Здесь она может устраивать настоящие оргии совращения, так как нижнее белье не подвержено контролю публичной нравственности. Поэтому здесь и были пущены в ход все силы воображения. Здесь к тому же можно вознаградить себя за все то, чего не допускает в публичном поведении нравственное лицемерие.
Стоит только «умной» женщине немножечко раскрыть свое платьице, чтобы выяснилось, что она «вовсе не такая», что ее истинное существо вовсе не скучная обыденщина или чопорная неприступность. Если же о большинстве женщин ввиду сладострастной пышности их dessous можно сказать, что они всегда вооружены для грандиозного сражения, то это опять-таки вполне логическое дополнение к царящему кругом моральному лицемерию.
Вторая важная причина небывалой роскоши женского dessous заключается во все более растущей повсюду жажде наслаждения жизнью. Мужчина становится все требовательнее в эротическом наслаждении, и потому женщина обязана быть в соответствующей ситуации от шеи и до колен единой via triumphalis (дорогой победителя) для его желаний. Что женщины в большинстве случаев становятся восторженными исполнительницами его желаний, неудивительно уже потому, что они сами таким образом повышают свое собственное наслаждение жизнью.
Наконец, необходимо упомянуть, что в этих чудесах нижнего костюма скрывается между прочим и вполне благородная тенденция, а именно стремление утончить и эстетизировать формы эротического наслаждения. Пусть лицемеры и люди чопорные ужаснутся, факт тем не менее отрадный: настоящая возвышенная любовь цветет не только в безобразных чулках, бесформенных фланелевых кальсонах и практичных нормальных рубашках, но и в воздушных батистовых рубашечках, пикантных кальсонах и плотно облегающих ноги чулках.
Высшая цель любви — деторождение, но видеть в деторождении единственную цель любви — значит унизить ее до последней степени. Эротика всегда самоцель. Во имя этой самоцели создавать друг для друга настоящий рай чудных и продолжительных физических наслаждений — таково бесспорное право двух любящих.
А необходимой предпосылкой для достижения этой цели служит в большинстве случаев эстетическая одежда, облегающая тело.
