— Вот я и удивляюсь, как они выжили? Только плодовитость вас спасла от вымирания.
Кажется, целитель напросился. По рукам побежало тепло рассерженной магии.
Но за щитом послышался шум. Из редкого тумана показались Астер с графом. Профессор постановил, что с целителем все в порядке, и можно двигаться дальше. Сам Алмиэль бы не согласен с вердиктом и, вздыхая, трогал руку. Но все равно он встал и пошел вместе с нами. И весь остаток дня мы слушали исключительно его голос.
«Пощупайте, пожалуйста, дорогой профессор, вам не кажется что правая рука холоднее, нежели моя грудь, — говорил он, пытаясь расстегнуть рубашку. — Чтобы это могло значить?».
«Мне кажется или указательный палец усыхает? Сравните, — и он показывал идентичные указательные пальцы. — Кажется, левый тоньше, или правый распух. Такое могло быть от магии призрака?».
«Уверен, она чернеет, — убежденно протягивал руку в опустившихся сумерках к нашим лицам. — Хм, или зрение подводит».
«Не могу поверить, что потеряю зрение из-за какого-то смрадного призрака!»
И так до самого вечера, пока мы не остановились для ночлега под очень уютным навесом. Мы поели в считаные секунды и, чтобы избежать речей целителя, быстро устроились на лежаках. Неожиданно Астер нас похвалил, особенно мой щит и скорость графа, а потом, как и в прошлый раз, ушел. За ним увязался и целитель, что не могло не радовать, но вот обрывок их разговора насторожил.
— Это был всплеск? — прозвучал неожиданно серьезный голос Алмиэля.
— Скорее всего. Причем, он произошел, когда в зону попали теплые тела.
— Все-таки Правитель был прав и у наших границ кто-то незаконно применяет магию крови?
— Возможно, а возможно и не только у границы, — голос Астера затих.
Сегодня, и, правда, слишком много призраков напало одновременно. Даже на наших как бы диких болотах — это редкость, а здесь, среди магии эльфов совсем удивительно. Мы бы, наверное, заметили это и еще сильнее нервничали, если бы не болтовня целителя. И теперь, конечно, вопрос: специально он или нет.
Справа послышался тихий стон. К вечеру Салгант совсем вымотался и теперь походил на свежий труп. Я же до сих пор чувствовала себя хорошо и решила помочь ближним. Граф, конечно, все тяготы переносил молча, но на своем тюфяке лежал как-то неестественно.
Вскипятила воду в котелке, заварила обычный чай и разлила по кружкам. Простой заговор на воде не требовал особыхумений. Он лишь немного ускорял движение крови.
Ребята сначала не поняли, почему я стою с кружками, но потом кое-как сели и через силу выпили по половине. Тут же легли обратно с более человеческими лицами. Но смотреть на них все равно было страшно. Осторожно подсела к Салганут и взяла его руку. Нашептала добрые слова и еще один простой заговор для расслабления мышц.
— Оооо, это невероятно, — тихо пробормотал эльф, с удовольствием растягиваясь на лежаке. — Спасибо.
И, кажется, сразу уснул. Сил я не пожалела и, конечно, на него это подействовало почти как хороший массаж.
Граф следил за мной, и когда я подошла, он сел. Хотя бы не встал, приветствуя даму. С ним я не стала шептать никаких слов, вспоминая, как его возмутило «дорогой», но и один заговор сделал своё дело.
— Спасибо, — он отпустил мою руку, но продолжал смотреть в глаза. — Магия ведьм удивительна.
— Вы напрашиваетесь на ответный комплимент, как маг-созидатель.
— Ив мыслях не было, — тихо проговорил он, все еще рассматривая меня.
Встала, потрепала его по плечу и быстро пошла к своему лежаку. Неловкость плескалась вокруг, как море и заставляла быстрее лечь и сильнее завернуться в плащ графа. Отчего смущение только усилилось.
Ночь тихо шуршала листиками и несла легкую прохладу. Она медленно пробиралась к рассвету, а мне совсем не спалось. Тишина вокруг немного пугала, возможно, поэтому я не могла сомкнуть глаз и просто смотрела в темноту, не меняя позы. Рядом слышалось лишь глубокое дыхание ребят.
Вернулся целитель. Он устроился рядом с Салгантом, предварительно потрогав его лоб. И только спустя почти час появился Астер. Немного ссутулившись, он прошел к свободному лежаку и сел, разминая плечи. Сегодня он явно устал больше, чем кто-либо из нас.
Я осторожно выбралась из теплого плаща. Астер резко вскинул голову и, видимо, собирался отправить меня обратно.
— Я немного помогу, — объяснила, присаживаясь рядом, и профессор удивленно замер. — Небольшой заговор, чтобы мышцы расслабились.
Все это говорила, забирая к себе на колени его огромную ручишу. Закрыла глаза и зашептала. Старалась влить как можно больше силы и улыбнулась, когда профессор с удовольствием выдохнул, легонько сжимая мои пальцы.
Утро встретило меня улыбками. Даже Астер иногда позволял себе одобрительные взгляды и как никогда стал походить на Тосси. Огромного, бородатого Тосси. Граф старался помочь во всем. Молча, но очень настойчиво. Подал руку, когда переходили через ручеек в два пальца толщиной. Придержал, когда споткнулась. Хотел забрать мою сумку, но в боевых походах такая галантность ни к чему.
По словам профессора, нам нужно было пройти всего несколько мест, кое-что записать, после чего эльфы откроют тропу, а затем портал. И уже к четырем часам мы должны прибыть в свою школу.
Простой план на деле оказался почти невыполнимым. В первом же болоте завяз целитель. Хитрые боевые арканы, Том и дерево, гнущее ветви, не помогли. Пришлось тащить руками. Астер набросил веревку на целителя, который кое-как пропустил ее под мышками. Но наш огромный профессор вытащил этого тщедушного эльфа лишь на несколько сантиметров. В итоге тащили его всеми вместе, даже меня обвязали веревкой и велели: «иди».
Упираясь сапогами в рыхлую землю, мы тянули целителя. Пять минут, десять, пятнадцать…
— Салгант, мальчик мой, почему не помогаешь себе собственным весом? — легко раздавал советы направо и налево Алмиэль. — Корпус вперёд и ножками. Ох, зелены мои деревца, что ты ноги-то так расставляешь? Или ты по нужде?
Злое сопение Салганта и хмурость Астера были ему ответом.
— Так, теперь ты, замороженный мальчик. Перестань смотреть на ведьму, у тебя уже ножки разъезжаются, — слышалось над болотом. — Понимаю, с этой, эм, точки зрения невозможно не смотреть. Тылы, они всегда прекрасны. Но тянуть-то не прекращай.
Мысль, что его вполне можно оставить в болоте, точно промелькнула не только у меня. Но все как-то слишком увлеклись, и неожиданно целитель выскочил на твердую землю. Мы попадал, утирая пот со лба, а целитель, чтоб его, улыбался. И в одной руки он держал корягу. Приличную. Примерно с меня высотой. Он отряхнул руку от жижи и любовно погладил что-то бывшее деревом в очень далеком прошлом.
— Золотой лист, — с нежностью сказал он, не преставая поглаживать вонючую корягу. — Думал уже и не достану.
