— Ты ведь тоже не попрощалась с Рафом.
Алекс дергается, останавливаясь. Стейси прекрасно знает, что он не пришел. Зачем было говорить об этом?
— Он не пришел.
— Так ты и не просила его об этом.
Верно. Она эмоциональная идиотка, а Стейси хладнокровная.
Глава 20
Я не стала выглядеть лучше. Меня стало больше. Я смотрю на себя в зеркало и, если бы не светлая одежда наверняка ужаснулась тому какая я худа я и какой большой у меня живот. Пятый месяц, а я выгляжу так словно мне рожать завтра, но зато нет никаких оттеков, внезапно ставшей тесной обуви и поползших черт лица.
— Боже! — говорю я вполголоса, не помышляя о том, чтобы воскликнуть, повысив голос. — Как же я хочу погулять!
Дом исследован вдоль и поперек. Я знаю каждый закуток сада, каждый уголок подвала и чердака. Стейси дала добро на все. Разумеется, речи не идет о том, чтобы выпустить меня на городские улицы. Не уверенна что смогу пройти и пару сотен метров, но черт возьми, как же волнующе пахнет весной! Сквозь выхлопные газы проезжающих мимо машин, далекие ароматы булочных и кофеен приходят запахи дождя и воды с прудов, травы и первых цветов.
— Ты знаешь, что это невозможно.
Последнее слово мы проговариваем вместе. Я оглядываюсь на нее, она садится в плетенное кресло, как была в своем ужасном халате.
— Это просто мысли вслух, а не попытка сбежать или призыв к действию.
Стейси кивает, откидываясь на спинку, подставляя лицо солнечным лучам.
— Как ты себя чувствуешь?
— Схваток больше не было.
Хочется сказать, что слава Богу! Но нет. Я сначала не обратила на это внимание, а потом жутко испугалась — не родов, а их последствий.
«Милая! Тебе нужно немного потерпеть! Еще не время!»
Странно, что не могу сказать ей «нам нужно дождаться твоего папашу!». Думать об этом могу, а вот произнести вслух — нет. Мне нужно чертово согласие Джейка, чтобы он согласился что ребенок его. Увидеть это! В противном случае… Напрасно я испугалась тогда, то была репетиция — не понятно, что продолжающееся в течение нескольких часов.
— Мы же договорились, что я позову.
Стейси смотрит на меня долгим и пристальным взглядом.
— Насть, что-то случилось?
Мне приходится пройти несколько шагов в ее направлении, прежде чем она оттаивает и приходит в себя, не обращая внимания на то, как я назвала ее и принимаясь скатывать ленту, забитую забористыми данными анализ-машины и ее собственным почерком.
— Нет. Я просто задумалась.
— Точно?
— Да, — она мрачнее тучи. — Просто я устала. Надо развеяться.
Мне нужно заняться чем-то. Самое ужасное то, что мне не по нутру совершенно женские занятия — вязания или вышивание. Я не могу сконцентрироваться на скрапбукинге и, честно говоря, не до конца понимаю, что это такое. Картон, ножницы и клей. Серьезно? Это всё? Пока Стейси гуляет по магазинам (ненавижу ее за это) я или шатаюсь по дому, или смотрю телевизор и ем, или роюсь в интернете в поисках людей, которых знала когда-то, или читаю. К слову, я уже прочитала все, что было в их доме вплоть до инструкции к пальчиковым батарейкам.
— Привет, — раздается позади незнакомым для меня голосом.
Я оборачиваюсь и не сразу узнаю женщину, которую видела когда-то, делаю несколько шагов назад, понимая, что бежать бесполезно.
— Не надо бояться. Стейси попросила меня присмотреть за тобой.
Девушка-город. Сегодня она выглядит, как одна и многих жительниц Лондона. Стильно. Красиво. Ярко. Клетчатая рубашка очень идет ей, а… Мне не нравится, что я сравниваю себя с ней, но поделать с этим ничего не могу.
— Всё в порядке.
— Не возражаешь, если я посижу в доме и понаблюдаю за тобой?
— Я смогу отказаться?
Она улыбается. Мило. Вежливо. Осторожно кивает на мой ответ.
— Я не нравлюсь тебе. Почему?
— Мне многие не нравятся, не принимай на свой счет. Среди вампиров таких больше.
Она вешает сумочку на ручку двери и делает несколько шагов ко мне. Я судорожно вздыхаю, отворачиваясь. Тут у всех свое мнение и каждый творит что хочет! Если попросить послушать, то уйдут прочь; если уйти, то обязательно останутся.
— В той кофейне очень скучно днем. Народу нет и пялиться особо не на кого.
Она присаживается рядом со мной, но только прямо на газон, не заботясь о чистоте вещей.
— Это обязательно?
Я рассматриваю миниатюрный набор садовника, покручивая в руках острую лопатку.
— Пялиться? Да! — отвечает она спокойным уверенным в себе тоном.
Женщина поднимает садовое оружие непонятного для меня назначения, крутит его и откладывает в сторону.
— Так можно хоть как-то скоротать день.
— Можно прогуляться? В парке тоже есть люди.
Она поспешно качает головой, погружая лопатку в землю, вытаскивая порцию земли, прорезав верхний слой травы и корней.
— Ты ведь садить что-то собралась?
О-да! Я показываю на пакетики с луковицами цветов валяющиеся неподалеку. Вампир следит за моим взглядом, кривит губами, но потом делает такой вид «ну ладно!».
— Чудесное занятие она тебе придумала.
— Не она. Я сама. Мне нужно заниматься чем-то. Иначе, я сойду с ума.
— Чтение?
— Нам придется переехать в библиотеку. Она обещала купить что-то познавательное. Так что насчет парка?
Женщина делает еще одну лунку, разбивая ком земли, а я рассматриваю ее идеальный профиль, такую же идеальную кожу и блестящие волосы, что собраны в небрежный пучок.
— Они бегают, понимаешь? Кто-то гуляет с собаками и детьми. Животные понимают кто я, а дети не доверяют. Погнаться за человеком я могу, но не хочу напугать.
Я улыбаюсь, живо представляя как женщина бросается из стороны в сторону, пытаясь преследовать то одного, то другого, а они будут разбегаться при этом.
— Будет странно, если при этом буду заглядывать в лицо. Да и что я там увижу?
Вампир говорит очень серьезно, но, когда она поворачивается ко мне я вижу, что она смеется и о, чудо! Как ее глаза меняют цвет, делаясь канареечно-желтыми.
— Вот тебе смешно, а как будет это смотреться со стороны?
Я задыхаюсь от смеха и тут же пугаюсь, ощутив покалывание в боку и неожиданно резко сократившиеся мышцы таза.
— Думаю, я буду хохотать, если застану это на прогулке, — говорю я серьезно, восстанавливая дыхание.
— Ну, это ты. Все в порядке?
— Да.
