— Да Похоже, что этим занимаешься ты. Остается только догадываться и задаваться вопросом: почему?
Керзон забился в руках вампиров, послышался треск и в скором времени он упал на пол, пугая телом лишенным конечностей. Алекс замутило. Она прижала ладонь ко рту, борясь с рвотными позывами.
— Долго будете стоять и смотреть на это? Уберите же его! И дайте ей воды!
Алекс пила воду, а Кросби рассказывал окружавшим их вампирам, что вел ее к себе в дом, чтобы избежать любопытных глаз камер. За ними могли следить люди, что окружали девушку, поэтому он выбрал такой странный маршрут.
— Почему? Что заставило тебя помочь ей?
— Я вел ее к себе домой, — просто отвечает Кросби. Он говорит правду и не собирается хитрить.
— Это ничего не объясняет, — все также легко откликнулась эта Бристоль. — Что вы делали здесь?
— Разве запрещено использовать канализацию в качестве способа добраться с одной улицы на другую?
Что они цепляются к ним? Пусть наказывают этого Керзона, а ее оставят в покое! Они ничего не докажут!
— Нет. Просто вы странная пара — вампир и человек. Обычно в пункт “В” добирается кто-то один и чаще всего кто-то из нас.
— Я попросил его об этом! — раздается громко и с силой со стороны.
Рафаэль спускается вниз, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. Алекс выдыхает — наконец-то, она уж думала что не дождется его. Его появление не гарантирует ровным счетом ничего, но все же успокаивает ее.
— Хеллингер!
— Чертов мутант!
Рафаэль спешит к Алекс, не выпуская ее из виду. Ему все равно, как эти твари относятся к нему. Они знают что он в несколько раз сильнее их. Их пугают его клыки и прочные кости. Скорее всего они пытаются вывести его из себя, но этот фокус с ним не пройдет.
— Ты как?
Через пару секунд он становится рядом с Алекс, затем и вовсе приседает, вглядываясь в ее лицо.
— Прекрати смотреть на меня так, словно я инвалид! Я беременна, а не немощна!
Из зала слышатся насмешки, но они быстро смолкают. Серьезное заседание еще немного и превратится в фарс. Привевший их Керзон уже сделал из себя посмешище. Остается только догадываться кто подсказал ему их местонахождение.
— Значит в порядке? — улыбнулся он ей ободряющей улыбкой.
— Все нормально, — кивнула Алекс, оглядывая его и отмечая его черный взгляд. — Эти… люди. Они хотят знать, что я делаю здесь.
— Не только!
Алекс не обращает внимание на выкрик из зала.
— Господи Боже! — Керзон или кто-то очень похожий на него не унимается. — Да они сговариваются прямо у нас на глазах!
— Никакого уважения!
— Они никогда не признают нашу власть и законы!
— Уберите его от нее!
— Я могу говорить громче и тогда у вас не будет ощущения, что вы подслушиваете!
Рафаэль неожиданно улыбается. Его улыбка выходит неровной, очень зловещей и страшной.
— Тебе совсем не страшно?
— Еще как! — говорит она с судорожным вздохом. — Я не пойму чего они хотят от меня. Ты на них совершенно не похож!
Ее задумку понял Кросби, а значит поймет и Хеллингер. Это шанс уйти отсюда целыми и невредимыми.
— Я, Александра и двое детей смогли выбраться с материка, — начинает говорить он, поднимаясь. — Моя помощь это всего-навсего услуга другу и товарищу по несчастью.
Керриан и еще несколько безымянных вампиров улыбаются в ответ на эти слова. Это такая наивная ложь надо признать!
— Рафаэль! Приятно слышать, что доброта, порядочность и честность еще в ходу, но признаться ты переусердствовал.
— Да! — поддакивает Керриан женщина в чалме и в костюме футляре. — Надо было идти по Пикадилли и придумать фокус с шляпой.
— Надо было оставить их в покое и не вмешиваться! За ней постоянно наблюдает пресса!
— Они поставили под угрозу наше существование!
Сидящие в первых рядах переговариваются и обмениваются взглядами, те кто позади даже не скрывают усмешек. Они не верят в такой альтруизм. Все выглядит куда более странно чем просто случай или совпадение.
— Ты и твои друзья пошли на риск. Ваше дело зачем вы сделали это. Но ты знаешь, что мы не сможем выпустить ее отсюда. Она человек и теперь знает слишком много.
— Благодаря вам же.
— Это не имеет значения.
— Отойди, Рафаэль. Не усложняй всё!
Он и Кросби закрывают ее своими телами. Огромное пространство английского колизея стало каким-то неприличия маленьким. Стало казаться, что над ними тремя сгустились тучи от разом придвинувшихся в их сторону вампиров.
— Она беременна! Это ребенок вампира! Вы ничего не можете сделать ей!
Они отступили и Алекс выдохнула. Голова болела, гудела и горела от наскакивающих, мешающих друг другу мыслей. Кто из них сказал про отцовство? Неважно. Ей придется рассказать другую версию событий, придумать что-то для них, выгородить Рафа.
“Опять он!”
Потому что убитых и сожженных вампиров виноватыми уже не выставить, а ведь именно они преследовали ее, щелкая и лязгая челюстями.
— Насчет “ничего”. Ты явно много берешь на себя, Рафаэль!
— Декабрь сорок пятого года! — быстро проговорил он.
Хеллингер так торопился и корит себя за то, что не позаботился об этом заранее. Ему нужно было вытащить ту бумагу, то решение, принести сюда и ткнуть их носом, чтобы не возникало сомнений ни у кого, особенно у тех кого он видит впервые — у молодых вампиров или тех кого пробудили, вытащили из вековых льдов Антарктиды.
— Вы признали, что природа вампира противоестественна. Вы согласились с тем, что каждый имеет право на существование, если он разумен и отдает отчет своему поведению.
Раф не думал об этом. Все не должно было случиться таким образом. Если бы не Стейси и ее излишние переживания. Она не смогла довериться Алекс, не поверила, что она сможет решить все мирным путем.
— Есть другие виды, не люди, что обитают на земле. Полувампир-получеловек из их числа.
— Где вероятность того, что ты не лжешь нам, чтобы спасти жизнь этой девушке?
— Потому что он не лжет. Это правда.
Версии, версии, версии! Она только и делает, что что-то придумает и не может сказать правду. Трудно быть человеком на пересечении миров, а еще труднее блюсти интересы и тех и других.
— Как ты узнала о таких, как он?
— Рафаэль, пусть скажет она.
Он не отступает. Кажется, что “нет” причин для беспокойства. Упоминание событий почти что вековой давности охладило пыл одних, вызвало скуку и недовольство о других.
