— Эта яхта — она слишком большая для вас.
Все повторяется. Изо дня в день. Мне кажется, что это так. Потом, я найду отличия, позже я разозлюсь на них за психологические приемчики из набора опытного црушника. Сейчас мне приятно побыть в каком-то другом помещении, не быть привязанной к столу, забываясь от наркоза, просыпаясь от боли в руках, из-за исколотых вен. Их почти не видно теперь. Одному Богу известно каким образом они еще находят их. Боюсь, что скоро настанет очередь ног, бедер и паха. Тогда я буду болеть вся, начиная от подбородка, заканчивая стопами.
Как там Паоло? Как Лиз? Где Рафаэль?
— Эта яхта слишком шикарна для вас, мистер Хогарт, — отвечаю я вежливо и очень спокойно, — и потому кажется вам огромной.
Лесли Хогарт — это местный дознаватель. Он агент, хотя и не назвался таковым. Скорее всего, он представитель какой-то государственной организации. Что-то вроде ЦРУ, но на европейский манер. Уверена, что имя у него не настоящее. Оно вроде как подходит ему, но с таким же успехом он может быть Биллом Смитом.
— Для тех кто знает как ходить под парусом, она — средняя, то есть для меня, в самый раз.
Я решила, что Хогарт — суперагент, потому что на нем всегда один и тот же серый костюм, сорочка желтоватого цвета и блестящие черные туфли.
“Он их наверняка очень любит, раз так заботится о них.”
Хогарт субтилен и по виду сплошная канцелярская крыса — невзрачная внешность, жидкие, лоснящиеся, гладко зачесанные назад волосы, прозрачные глаза, обычно не выражающие ничего, мелковатые черты, обычно с одним и тем же выражением лица. Один только нос стал набирать размеры с возрастом, но все равно не стал главным достоянием его крысиной внешности.
Спроси меня кто-нибудь как он выглядит и я затруднюсь с описанием. Нельзя взглянуть на этого парня и зафиксировать свой взгляд хоть на чем-то. Думаю, что такое положение вещей — заблуждение на его счет и рассеянность внимания очень выгодно людям его профессии.
— У яхтсменов такого класса…
Он вновь делает пометку в своих бумагах. Что он там пишет? Какие пункты отмечает?
— У яхт такого класса, — поправляю я его не менее меланхолично, — у яхтсменов нет класса.
Секунда промедления. Он не кивает, а продолжает говорить и писать, как ни в чем не бывало. Думаю, я ему осточертела не меньше, чем он мне. Хогарт знает, что я что-то скрываю. Я же понятия не имею о чем он. Нас было трое и точка.
— Яхтам такого класса требуется команда.
— Лентяям и увальням требуется команда, — парирую я. — Мне достаточно было одной пары крепких рук на подхвате.
— Это вы говорите о них? — он оглядывается назад, словно они стоят у него за спиной. — О двух детях?
Я киваю. Именно. Я говорю о них и ни о ком другом. Я уже знаю что они выжили и чувствуют себя вполне нормально, но каждый раз испытываю что-то вроде облегчения, когда он упоминает о них. Мне ничего не показалось. Я не придумала это себе.
Только кот… Я проглатываю подступивший к горлу ком слез.
— Сомневаетесь в них?
— Они всего лишь дети.
Я знаю, что они куда сильнее, чем может показаться на первый взгляд. Хогарт тоже понимает это. Иначе, их бы не было здесь и он задавал совершенно другие вопросы.
— Давайте я выпишу вам путевку на один из курортов Флориды или Калифорнии, сроком…
Я медлю, словно и в самом деле раздумываю какие предложения у меня остались. Я не боюсь агента. Он пытается копаться у меня в мозгах. Пускай. Это не больно. Как хорошо ему это удается? Не мне судить об этом.
— Скажем на три месяца. Потом, если мы встретимся, мистер Хогарт, вы расскажете мне о человеческих возможностях.
Он садится передо мной. Стул железный и очень неудобный. Если такие расставлены по всему кораблю, то я понимаю откуда у вояк такая выправка. Задница затекает в считанные мгновенья!
— Мы знаем, что кто-то помогал вам.
Мое сердце предательски ёкает, пропускает один удар, но все быстро приходит в норму. Он ничего не знает! Лишь то, что я рассказала ему.
— Я знаю, что вы ошибаетесь.
Он ждет. Я же вновь пытаюсь найти хоть что-то примечательное на его лице. Как можно быть таким обычным?
— Вы говорили, что вышли из Манхэттена и отправились на юг.
— Верно.
— Что заставило вас повернуть обратно?
— Я уже говорила вам: мой любовник бросил меня, как только узнал о том, что я беременна. Что касается меня, то я поняла, что не выживу в таком положении и решила, что надо возвращаться.
Все это мы проходили много раз. Мне хватило ума сообразить, что мои ответы не должны отличаться от предыдущих. Раз за разом я повторяю одно и тоже, но только разными словами, точны только имена и названия городов.
— Почему он бросил вас?
Вот этот вопрос я слышу в первый раз. На мой взгляд все здесь достаточно просто, но я жму плечами.
— Наверное, потому что это обременительно, — я показываю на свой живот.
Вот еще одна загадка — вампиры не люди. Эти клыки с зеркальным блеском, выступающие со всех сторон — они часть скелета, но люди в белых халатах как будто бы не видят, что ребенок во мне, как бы это сказать?.. Немного не такой. Или это проявляется позже? Когда? И как это будет происходить? Куча вопросов роется в моей голове, но задать вопросы теперь некому.
— Женщина с двумя подростками — это его не испугало.
— Я еще раз повторяю: вам не стоит сомневаться в них.
Хогарт чиркает что-то в своем ворохе бумаг. Он опять записывает!
“Надо потерпеть, детка! Все обязательно закончится.”
На меня снова и снова накатывает злость, но я уговариваю себя быть спокойнее.
— Я бы тоже не приносила хлопот, но лишь до определенного времени.
Я облизываю губы и отворачиваюсь, говорю в сторону, только бы не сорваться на крик.
— Зачем ему заботиться о чужом ребенке?— Сначала он рискнул жизнью, чтобы сбежать с острова и спасти вас, а потом бросил? Было бы проще сделать это в одиночестве, а не дразнить и злить главаря группировки.
Чудесную историю я состряпала? Не правда ли? Мне хватило ночи, чтобы придумать все это. Джейк предводитель банды. Карен — помогает ему в этом. Я — его сбежавшая подружка. Они держат в страхе весь остров, убивают, грабят, насилуют и берут в рабство.
— Наверное, ему нужен был тот кто помог бы решиться на эту авантюру.
В моей легенде двадцать процентов лжи и выдумки, еще столько же игры с фактами, а все остальное правда. Если вдуматься: моя история не так далека от истины, только и нужно что разобрать ее на составляющие.
— Почему бы не взять себе в компаньоны женщину?
