Ощущение было вполне себе реальным, синяк, что появился минут через пять тоже.
— Извини! — проговорил он быстро.
Ничего. За это время он мог отвыкнуть от того, что она теперь словно “хрустальная”.
— Я не верил, что они выпустят тебя.
Он слез со своей полки и присоединился к ней, подпирая спиной прохладную стену.
— Почему меня?..
Алекс дернулась, быстро приобняла его, подтягивая к себе поближе.
— Ни слова про Рафа или Джейка, — шепнула она ему на ухо, а затем поцеловала в висок. — Я не верю, что все это на самом деле правда, а не сон.
Ей надо придумать, как и где посвятить в свою легенду подростков. Места лучше, чем столовая с огромной кучей народу Алекс так и не придумала. Она больше чем уверена, что в каюте есть если не камеры, то прослушивающие устройства. Она не верит в слова Хогарта, что Паоло и Лиза все рассказали им.
— Ты скучаешь по нему?
Алекс резко поднялась со своего места.
“Надеюсь, он поймет мои шарады и не станет задавать глупых вопросов!”
— Ты о Раймондо?
Она говорила громко и эмоционально, не давая мальчику не единого шанса для встречного вопроса. В ее арсенале на данный момент лишь мимика и взгляды. Она надеется, что он поймет ее.
— Ни слова больше об этом трусе! Он бросил нас! Пусть катится к черту!
* * *
Только после того, как я поела, поняла как на самом деле была голодна все это время. Пюре со сливками, тушеные и свежие овощи, стейк из свинины(как жаль, что не с кровью) — их вкус мне показался просто незабываемым, нереально вкусным и сочным.
Дети ели с жадностью, не обращая внимания на любопытные и настороженные взгляды бросаемые в нашу сторону.
Я, опустошив тарелки, просто разглядывала людей вокруг.
Все сплошь и рядом военные. Совсем мало людей в штатском. Полагаю они ужинают в другое время, не раздражая вояк и не привлекая их внимание своими заумными размышлениями. Но, как знать может я не права и они на самом деле еще придут, ввалятся в столовую дружной толпой служителей науки.
— Дарресон?
Грозный оклик заставил меня отвлечься от размышлений и взглянуть на женщину, остановившуюся рядом с нашим столом. Минимум косметики, убранные в хвост светлые волосы, прямой взгляд светлых глаз и безупречная выправка.
— Да.
— Не забудьте подойти после ужина. Адрес моего кабинета вы сможете найти на выданном вам расписании. Это касается всех! Без исключения.
— Хорошо.
Мне достался неприязненный взгляд леди в форме, но вскоре она покинула наш стол, а я только лишь пожала плечами. Понятия не имею как вести себя с военными. Я обычный человек и вся эта субординация меня не касается.
— Кто это? — наконец подала голос Лиза, поглядев на меня исподлобья.
— Старший лейтенант Граф, — объяснила я ее внезапное появление, не уверенная, что правильно произнесла ее звание.
— Зачем мы ей понадобились?
— Я смотрел. Все самое интересное начинается завтра.
Я пожала плечами. Наверняка, эта Граф хочет разобраться со мной перед сном, чтобы завтра заняться более важными делами без лишней головной боли.
— У нас начинается школа и занятия.
Лиза скуксилась. Обязательные уроки и свободные занятия будут отличаться друг от друга, как день и ночь.
— А что будешь делать ты?
— Убираться.
От меня не укрылся злорадный взгляд девочки, который она поспешила скрыть, быстро отвернувшись.
— Ты, наверное, очень рада этому. Это ведь та жизнь к которой ты стремилась, да?
Да уж. Работа — не предел мечтаний. Круто они все придумали. Но я не против и такого времяпрепровождения. Отец всегда говорил, что любая работа — это труд и он по определению не может быть постыдным.
Правда потом он отговаривал меня от поездки в Африку пугал физическим трудом, приводя в пример вольеры любимого зоопарка. Он по его мнению был не просто тяжелым, но и грязным, а где-то унизительным. Но я не собиралась перечить. Я понимаю зачем они это делают и буду вести себя тише воды, ниже травы.
Сейчас, случай немного другой, но в плане покоя тоже не плохо. Я соглашусь на многое лишь бы выбраться отсюда.
“На многое?” — ехидно поинтересовалось внутреннее я. — “Даже стать вампиром?”
Чего я боюсь? Стать похожей на Рафа и Джейка, Карен и всех ее ребят. Эти часто-часто выступающие из-под кожи клыки Карен преследуют меня даже во снах. Раз за ночь, но обязательно приснятся. Меня страшит участь ребенка при таком обращении. Оно болезненное, вот что я поняла из всех рассказов Рафа.
— Что вы рассказали Хогарту?
Они переглянулись, обменялись взглядами, как это было в мои первые встречи с ними.
— Что?
— Ничего, — Паоло довольно улыбнулся. — Мы умеем молчать, Алекс.
Будут ли они молчать, если им предложат выбор.
— Они не пытались уговорить вас? Запугать? Предложить что-то?
Лиз все еще не смотрит в мою сторону.
— Боишься, что мы выдали твоего обожаемого Раймондо? Или Джерри?
Она невыносима!
“Мелкая змея!”
Зря я надеялась на то, что за это время Лиз пришла в себя.
— Лиз, зачем ты так? Что плохого тебе сделали они?
Я не получаю ответа на свои вопросы. Я просто пытаюсь воззвать к ее чувству совести.
— Так да или нет?
Она качает головой, вновь принимаясь за еду.
— Алекс, мы болели, — спешит успокоить меня Паоло, — решили, что пока не убедимся, что с тобой все в порядке, не вымолвим и слова.
Я старательно незаметно выдыхаю, оглядываюсь по сторонам рассматривая присутствующих. Все очень дружно гремят ложками, разговаривают, шумят на кухне.
— Я хочу, чтобы вы знали, что рассказала им я.
Они слушают, не перебивают, только Лиз кривит губами. Меня подташнивает от ее ухмылок. Это не оборот речи, а реальное ощущение. Надо перестать смотреть на нее и раздражаться ее поведению.
— Мы должны будем придерживаться этой версии?
— Да. Пожалуйста, не напутайте с именами.
Лиза закатывает глаза, теперь мой черед отворачиваться и смотреть только на Паоло.
— Когда вы успели?
Я все еще не верю в то, что они на самом деле молчали.
— Вы ведь тоже были под присмотром. У вас ведь тоже была палата с зеркалами? с вами тоже постоянно вел беседы Хогарт, психологи, Борн?
Паоло кивает. Он лежит на свой койке и сосредоточенно грызет зубочистку. Я смотрю на него и говорю все шепотом, но в конце концов не выдерживаю и забираю палочку. Так и подавиться не долго. Дрянное занятие! Время ужина прошло и всех прилагающихся к нему процедур тоже, хотя, это занятие никак нельзя назвать таковым.
