- Боишься? Ты хотя бы себе-то не ври!
- Я не лгу.
- Давай я скажу тебе, что на самом деле происходит?! Потому что я ни черта подобного не чувствую и не чувствовал никогда!
- Ну, скажи!..
Меня “подбрасывает” от его тона и слов, но я не могу найти в себе силы, чтобы разозлиться. Меня ведет в сторону, я хватаюсь за балку. Каюта кружится не хуже чем мир верхом на каруселе.
- Ты боишься не меня, а себя!
- Пожалуйста, проверь, что там у Паоло. Он ведь не справится с такими волнами.
Он все еще игнорирует меня, словно не слышит, не замечает сказанного.
- Потому что привычное положение вещей рушится прямо на глазах.
Рушится. Кружится. Прыгает. Вертится. Раф берет меня за плечи, встряхивая. Я не могу сфокусироваться на нем. Каюта плывет перед глазами.
- Этого ты боишься!
А я разве не так сказала? Нет?
- Ты вцепилась в него! И кружишь на этом суденышке… Надеешься, что в нем твое спасение! Потому что тогда было все просто!
Он отворачивает лицо как-то очень резко, скрежетнув при этом зубами, но теперь я прижимаюсь к нему, потому что ощущаю дикую слабость, не чувствую ног. Держу его за футболку, понимая, что ткань выскальзывает из пальцев. Что за чёрт?!
- Мне нужно прилечь, ненадолго, - я не слышу себя, кажется, что шепчу пересохшими губами. - Обними меня… пожалуйста.
Что со мной? Крови я потеряла не так уж и много. Может это препараты смешались и дали такую реакцию? Чушь! Там были только противовирусные и от кашля. Обычный коктейль.
- Алекс? Алекс?! Алекс!! Черт тебя возьми!
Я вижу потолок каюты, потом лицо мужчины. Боже! Оно у него такое обеспокоенное сейчас.
- Что с тобой?
- Я не знаю, я просто хочу прилечь.
- Ты уже лежишь!
- Раф…
Что если я выпила еще что-то? Вместо лица Рафа перед глазами резко выпрыгивает другая картинка - таблетки. Все как обычно белые, с полосой посередине. Одна упаковка…
- Посмотри аптечку…
Я обнимаю его за шею, через несколько секунд касаясь головой мягкой подушки.
- Одна упаковка… она была не такой как остальные... вскрытой.
**Глава 23**
- Алекс, ну же! Очнись! Не надо спать!
Раф треплет ее по щекам сильнее обычного. Кажется, что еще немного и начнет наносить ей полновесные удары, даже не пощечины. Ей должно стать легче. Он сделал все что мог, выпотрошил всю аптечку, но так и не нашел ничего подходящего, что могло бы помочь при пониженном давлении.
- Только не сейчас!
Он заставил ее выплюнуть все, прочистил желудок огромным количеством воды, уложил на пол и поднял ноги так высоко насколько это возможно. Первые минуты он просто держал ее за них вверх тормашками, а сейчас заставляет быть в сознании, боясь, как бы она не уснула, но в этот раз уже навсегда.
- Давай ночью? Вместе со мной, как ты и мечтала?!
Не было времени разбираться, сидеть и морщить лоб, вспоминая все что он видел и слышал когда-то; вспоминать основы химии, потому как это ничего не дало бы. Только не в море где нет никого кто мог бы помочь, вдали от препаратов, цивилизации, техники с прозрачными трубками и с датчиками показателей.
- Не было такого.
Женщина, лежащая на полу, едва заметно дергает уголком губ. Говорит совсем тихо и кто-нибудь другой решил бы, что это всего лишь вздох или даже бред, но только не Раф с его-то отличным слухом!
- Хеллингер, что ты несешь?
Алекс пытается перевернуться, сбросить ноги с койки, но он не дает ей сделать этого, перемещает их к себе на колени и тянет к себе, взяв за руки. Она говорит с ним, сопротивляется, старается лечь обратно и это хороший знак.
- Конечно, но сначала попей.
- Отпусти меня.
Рядом с ним стоит кружка с чаем с воткнутой в него соломинкой. Можно ли пить горячий чай через трубочку? Оказывается, что да!
- Я не могу больше, не хочу. Я в порядке.
- Конечно, ты в порядке.
Он перекладывает ее руки к себе на плечи, придерживает за спину, поднося к ее лицу кружку. Слава Богу к нему вернулись краски, схлынула мертвенная бледность.
- Осталось совсем немного, потом я отстану от тебя и ты расскажешь мне, как ты меня ненавидишь и даже как боишься.
Говорит, а сам понимает, что это и сейчас злит его. Еще вчера, что там! Еще ночью и даже этим утром он не думал что есть что-то, что способно разозлить его больше, чем осознание того что она обманула его. Его никто не заставлял оставлять ее на яхте, нырять в воду и отплывать дальше обычного.
“Мне просто нужно было подумать!”
Все так. Ему никогда не признавались в чувстве влюбленности. Обычно этого было не нужно - все было понятно и так, без слов. Пожалуй, в тот день все было иначе - она рассказала о страданиях, своей порядочности и все-таки о чувствах.
“Я ненавижу тебя! Ты слышишь?! Я ненавижу тебя больше прочих!”
Это воспоминание необыкновенно и противоречиво. Смысл слов контрастирует с их спрятанным значением. Оно согревает его и заставляет кувыркаться в воде подобно дельфину или морскому котику.
“Как ты предлагаешь мне выбрать между ним и тобой? Как?”
В другой раз он бы обязательно пошутил, сказал бы ей, что выбор непременно пал бы на нее, только потому что ему больше нравятся женщины и куда меньше двуличные ублюдки, притворяющиеся пушистыми зайцами.
Раф не станет говорить этого.
Потому что это будет лицемерно, а он уже наелся этой дряни, приправленной изрядным количеством лжи и другими мерзкими ингредиентами.
Он выходит и сам такой. Чертов пушистый заяц.
”Ты бы смог сделать это?”
Он бы сумел, но для начала договорился бы со своей совестью, а точнее пошел у нее на поводу.
* * *
- Я не думал, что получится вот так.
Раф сидит за столом, глядя на двух подростков, что стоят перед ним виновато понурив головы. Осколки кружки со следами уже высохшей крови, упаковки из-под таблеток лежат рядом, иногда гремя и шурша под его пальцами.
- Марина, моя бабка, принимала их, у нее были проблемы с сердцем, - говорит Паоло глухо, едва слышно.
- Говори громче.
Алекс спит. Ее пульс пришел в норму и он смог оставить ее, дал наконец поспать. Раф и сейчас не уверен, что сделал все правильно. Радует одно - она жива, а значит что-то в его действиях да помогло.
- Однажды их взяла мама, не глядя выпила несколько, спутав упаковки, совсем как Алекс…
