— Я понимаю только то, что Ли в опасности, — яростно парирую я, ударяя ладонями по рулю. — Прямо сейчас. И я должен помочь. Я обещал, отец.
— Я, я и я. Это все, что тебя интересует? Удовлетворение твоего я? Ты думаешь, я бесчувственны сухарь? — снизив тон, генерал издаёт тяжелый вздох. — Ты сейчас слеп. Любовь, особенно первая любовь ослепляет. Ты удивишься, но со мной было так же. С твоей матерью.
— Враньё, — не собираясь уступать ни на йоту, рычу я. — Мама была твоей третьей женой, а вторая жена ее чуть не убила.
— Я встретил Эйнин, когда ей было 9, а мне 13. Мне пришлось ждать ее больше двадцати лет и отпускать раз за разом, потому что так, мать твою, складывались обстоятельства. Мне бы никогда не пришло в голову рискнуть всем, включая и ее жизнь тоже, ради своего эгоистического желания.
— Ты не понимаешь, — развернувшись всем корпусом, гневно бросаю обвинения в хладнокровное лицо отца. — Ты не слышишь! Я просил тебя помочь, говорил, насколько Ли важна для меня. Если бы ты поддержал, был на моей стороне, то вместе мы бы нашли выход.
— Я всегда на твоей стороне, Хамдан, — в его голосе звучат горечь и усталость. — Был и буду, чтобы не случилось. Но первое чему должен научиться мужчина — принимать поражение с достоинством. Если хочешь выиграть в войне, то бросаться безоружным на передовую в первом же бою так себе стратегия.
— А что я могу? — выдохнув и устремив взгляд в лобовое стекло, задаюсь вопросом не только к отцу, но прежде всего к самому себе. — Я люблю Алису и дал слово, что мы никогда не расстанемся.
— Знаешь, что вижу я, Хамдан? — отец выстреливает в меня прицельным взглядом. — Ты принёс присягу, сын, поклявшись служить на благо королевства. А шейх Саадат дал слово Амирану аль-Мактуму, что отдаст ему в жёны свою старшую дочь. Но я здесь не только для того, чтобы вразумить тебя, — он прерывается, и шестое чувство подсказывает, что я услышу сейчас нечто необратимое и страшное. — Мне пришлось сделать то, за что ты меня, возможно,будешь ненавидеть какое-то время, но с возрастом поймёшь, почему я так поступил
— Что? Что ты сделал? — с трудом выговариваю я.
— Ты женишься на Камиле Саадат.
— Нет, даже не думай...
— Я и не думаю, — ледяным тоном отрезает генерал. — Это приказ, Хамдан. Все уже решено.
Глава 9
Алисия
Мои вещи доставили только через день, ко второму утру в квартире Амирана. Это показалось мне странным, но я была настолько рада тому, что за целый день он так и не появился в апартаментах, а мисс Леманн не доставляла мне особых хлопот, что не придала этому значения.
Тяжело вздохнув, опускаюсь на ковре в гардеробной и приступаю к разбору чемодана. Отвратительно, что к моим личным вещам прикасались чужие люди.
Я могла бы посокрушаться по этому поводу, но услышав, как на второй этаж поднимается Дайан, прихожу к двум выводам: на прекрасное утро в одиночестве — мне рассчитывать не стоит, второй — сегодня от свидания с Амираном я не отделаюсь.
— Не разбирай вещи. И переоденься. Я тебя отвезу, — вот такое «доброе утро» прилетает ко мне из уст Дайан Леманн.
— Куда? — в этот момент, я как раз рассматриваю один из своих свитшотов. Резко опускаю руки, расстроившись из-за приказного тона Дайан. Толстовка летит вниз, вместе с моими плотно сжатыми кулаками, в которых я прячу всю свою ярость.
— Я отвезу тебя к Амирану, — нейтральным тоном оповещает меня Дайан, а я в очередной раз поражаюсь тому, с какой хладнокровностью Леманотносится к невесте своего любовника. Кажется, Нейт говорил что-то про их совместного ребенка? Удивительно, что она еще не предприняла попытку убрать конкурентку. Либо у девушки напрочь атрофировано чувство ревности.
— Что? Ты отвезешь? А Амиран где?
— А ты уже соскучилась? — подмигивает мне Дайан. Отрицательно качает головой, презрительно сморщив нос, замечая, что я собираюсь надеть спортивную кофту.
— Нет, — отрезаю я. — Наоборот, рассчитывала на то, что в потоке неразобранных государственных дел, он обо мне забудет.
— Неделя у него действительно загруженная. В любом случае, для тебя место нашлось, Алисия.
— Какая честь, — ерничаю я, продолжая разбирать чемодан.
— Все вещи с собой прихвати, — приказывает Леманн, рождая в моей душе новую бурю негодования. — Мы уедем за черту города.
— Эм, свидание на природе? В спортивное одеваться?
— На природе…ну можно и так сказать, — напускает загадочного тумана Дайан.
Возведя глаза к потолку, нахожу в себе силы справиться с гневом.
— Это всего неделя. Держись, Ли, — успокаиваю сама себя, заставляя примириться с тем, что ближайшие шесть дней эти двое будут мне постоянно приказывать, что делать: как дышать и во что одеваться. Несмотря на укоризненный взгляд Дайан в сторону толстовки, я все равно надеваю спортивный костюм, состоящий из светло-серых леггинсов, и короткого топа, который я прячу под полностью закрытой олимпийкой на молнии.
Волосы собираю в тугой и высокий хвост, уженаходясь в машине.
Я быстро узнаю дорогу, по которой мы уверенно двигаемся. Дайан привозит меня в частный сектор международного аэропорта имени Джона Кеннеди. И что-то мне подсказывает, что я отправляюсь не на ближайший курорт. Наш автомобиль с Дайан проезжает через специальные пункты досмотра, где нас останавливают и проверяют таможенные службы, и в итоге подвозит меня прямо к трапу воздушного судна.
Меня не удивить личным самолетом. Естественно, во владениях шейха имеется внушительных размеров боинг. Двигатели железной птицы стремительно вращаются, издавая турбинный рев, что оглушает и раздражающе бьет по барабанным перепонкам.
— И куда он собирается меня увезти? — возмущаюсь я, толкая дверцу машины. В этот же момент, ее тянут с другой стороны. Как только я встаю на асфальт, встречаюсь с прицельным взором эмира, подпрыгнув от неожиданности. В голове проносится язвительная мысль: надо же, его высочество соизволил лично открыть мне дверь.
«Я ведь так и влюбиться могу», — с сарказмом мысленно дополняю я.
— Да, Ран. Куда же? — подавив усмешку, копирует мой напуганный голос Дайан. — Пока-пока. И не сгорите в Анмаре, — иронично заканчивает девушка, махнув на прощание рукой, и последнее слово в её фразе, заставляет всю мою кровь циркулировать с бешеной скоростью.
Прильнуть к лицу, а потом резко отхлынуть, сгуститься в висках, подарив ощущение полной потери равновесия. Я начинаю мелко дрожать, ощущая, как земля подо мной движется, подобно багажной ленте.
— Мы летим в Анмар? — в горле пересыхает, эмир обжигает меня предостерегающим взглядом. Его дымчатые глаза приобретают темно-графитовый оттенок, а взор скользит по моему лицу так, что пререкаться и сопротивляться условиям нашей договоренности становится по-настоящему опасно, но я все-таки пробую.
