– Гм, Иван Макарович, со всем к вам уважением, сообщаю все же, что к государыне императрице лично я отношусь очень положительно! – чуть резковато ответил начальник полиции. – Ольга Николаевна много делает не только для империи, но и для своих подданных, к коим и сам отношусь. К тому же я ей присягал и свое слово нарушать не собираюсь! – Он резко поднялся с кресла. – Ваши происки, в том числе и объявление себя потомком Пугачева, ни к чему не приведут!
– Федор Романович, успокойтесь, сбавьте тон и отвечайте по существу, – осадил я начальника полиции. – Вам делают честь подобные убеждения. Меня же интересуют факты, в том числе и общие настроения в городе.
Начальник полиции скрестил руки на груди и неожиданно заявил:
– Простите, господин Чурков, но на настроения в городе никак не повлияло ваше назначение и тем более выход заказных статей! Хочу предупредить: если вскроются факты вашей противоправной деятельности, то я буду вынужден принять меры!
– О как! – восхитился я. – Роман Федорович, а что же вы сделаете? Арестуете? А как же санкция суда? Или вы по какой-то другой причине не решились проверить дом ювелира Юштевича? Давайте договаривайте, мне очень интересно!
– Иван Макарович, простите, – прозвучал от двери голос Александра, – прибыл господин полковник с адъютантом и еще пятерыми офицерами.
– Зови, – велел своему помощнику и добавил: – Секретов тут нет, – а потом посмотрел на озадаченного Друвина: – Роман Федорович, так на чем мы остановились? Продолжайте, сделайте милость!
Но начальник полиции головой дернул и в кресло сел. Слово взял градоначальник:
– Ваше высокопревосходительство, вы не серчайте – из-за ваших, гм, не совсем правомерных действий нервы у всех натянуты.
– Михаил Алексеевич, я не про себя вопросы задавал, на них ответьте! – рыкнул я, чувствуя, что начинаю терять терпение.
– Ваше высокопревосходительство! Полковник Гастев явился по вашему требованию! – отрапортовал вошедший командир полка.
– Ага, очень хорошо; рад вас видеть, Иван Матвеевич, присаживайтесь, у нас тут небольшая дискуссия возникла. Решил узнать, как все присутствующие относятся к правлению Романовой и не желают ли смены курса империи, – глядя в глаза полковнику, произнес я.
Гм, подобной реакции на свои слова не прогнозировал. Полковник за кобуру схватился, но мой револьвер уже на него смотрит. Сам не ожидал, что так отреагирую, и даже не понял, когда оружие выхватил.
– Господин Гастев, поспешные выводы делать не стоит, – повел я стволом револьвера, указывая на свободное кресло, – присаживайтесь, в ногах правды нет. А вы, господин поручик, не пытайтесь меня перехитрить и руки на виду держите, – сказал адъютанту полковника, который пытается боком повернуться. – Саша! – громко крикнул, зовя помощника.
– Звали, Иван Макарович? – появился в дверях мой помощник и, сощурив глаза, запустил руку в боковой карман.
– Иди ко мне и возьми у стены автомат, что-то разговор у нас не клеится, – попросил я.
Александр молча выполнил приказ, застыв рядом и наведя автомат на приглашенных господ.
– Так, – покрутил я шеей, – вопросов пока не стану задавать, вы их неадекватно воспринимаете. Думаю, кое-что знаете, но далеко не все. Империя одной ногой уже в войне с Альянсом четырех. Этого объяснять не требуется? – уточнил и, увидев, как все мрачно кивнули, продолжил: – Про политические движения, подпитываемые из-за границы врагами России и недругами императрицы, говорить тоже не стоит. Так? – И опять мрачные кивки собравшихся. – Хорошо, продолжим. Что вам известно, уважаемые, о господах Квазиных?
Полковник на меня с удивлением посмотрел, градоначальник переглянулся с начальником полиции, но неожиданно поручик ответил:
– Если вы про генерал-майора Квазина Игната Владимировича, командующего шестьдесят восьмой пехотной дивизией говорите, то он личность популярная, отличный командир и тактик.
– Поручик, а что можете про сына Квазина сказать? – поинтересовался я.
– Придворный повеса и мот, женский угодник, самоуверен и обидчив, – медленно произнес поручик.
– Денис Иванович, голубчик, – обратился к поручику полковник, – откуда вам такие подробности известны?
– Судьба со штабс-капитаном сталкивала, чуть до дуэли не дошло, – поджал тот губы.
Ха, как минимум один из данной компании будет на моей стороне. Правда, вес поручика в глазах сослуживцев не так высок, никого он за собой не поведет, если офицеры полка откажутся подчиняться.
– По моим данным, генерал-майор решил сместить императрицу, – медленно проговорил я.
Поручик меня не понял, у полковника вытянулось лицо, начальник полиции так схватился за подлокотники кресла, что те хрустнули. Градоначальник задергавшую щеку одной рукой прижал, а второй смахнул выступившие на лбу бисеринки пота.
– Шутить изволите? – спросил полковник.
– Хотелось бы, – хмыкнул я. – К сожалению, информация, полученная в доме Юштевича, говорит именно о мятеже, стоит называть все своими именами. Очень хочу ошибаться, но готовиться стоит к худшему, потому и вопросы вам задавал странные, на ваш взгляд. Обозначу свою позицию, чтобы недопонимания не возникало. К статьям в местных газетах не имею никакого отношения, это все больная фантазия журналистов. За империю готов биться до последнего, императрицу не предам и от взглядов своих не отрекусь.
В кабинете повисла напряженная тишина, первым, как ни удивительно, заговорил градоначальник:
– За всех не скажу, настроения и слухи по городу гуляют разные, но я приверженец существующего строя и про мятеж слышу впервые. Все, что в моих силах, сделаю, чтобы на вверенной мне земле не произошло непоправимого.
Осторожен и умен, но говорит искренне, хотя я и не удивлюсь, если ключи от города на подушке мятежникам вынесет, а может, и до последнего патрона отстреливаться станет.
– Политика – грязная штука, мое дело – следить за порядком, – проговорил начальник полиции.
О как! Неожиданно, честное слово; я-то думал, что господин Друвин начнет заверять меня в своей искренней любви к императрице. Его можно понять, да и определенные функции он исполняет.
– Гм, присягу давал, нарушить ее считаю бесчестием, полк за императрицу и империю готов стоять насмерть. Не верю, что Игнат Владимирович перестал быть человеком чести, – произнес полковник.
– Господа, Иван Макарович собрал нас, не только чтобы услышать заверения в верности императрице. Правильно? – посмотрел на меня поручик и поспешил продолжить: – Ольга Николаевна делает все от нее зависящее, чтобы жилось в империи лучше. Случаются просчеты, кто ж без греха, но посягнуть на святое… Нет, никогда этого не пойму.
– Поручик, так вы не примкнете к мятежникам? – в лоб спросил я.
– Никак нет! Останусь верен присяге! – встал тот по стойке смирно и каблуками щелкнул.
