— Кто-то навел их на вашу квартиру.
Я нахмурилась. Интересно получается. На первый взгляд нападение на меня случайность. От меня хотели избавиться, но так, чтобы не вызывать подозрений.
Теперь я почти не сомневалась, что Марина видела тест. Только для нее я была настолько серьезной угрозой, что можно решиться на убийство. И она не из тех, кто остановится. Вопрос, говорить Андрею о ребенке или нет, отпал сам собой. Ветров единственный, кто в состоянии нас защитить.
В очередной раз услышав шаги в больничном коридоре, я насторожилась. Кажется, идут в мою палату. По крайней мере, шаги приближаются. Я занервничала, но потом узнала походку.
Андрею сообщили о нападении на меня. Он звонил мне сказать, что вылетает. Но расписание рейсов и сам полет заняли время. И вот, наконец, он приехал. Я едва не разрыдалась от облегчения.
Такой Андрей меня и увидел: в больничном балахоне, бледную, осунувшуюся и с распухшим от слез носом. Переступив порог палаты, он замешкался. Я его не винила. Сейчас я мало походила на ту женщину, которую он хотел, и вряд ли вызывала желание коснуться меня.
Я сделала над собой усилие и села ровно, свесив ноги с кровати и расправив плечи. Те крохи гордости, что еще остались во мне, не позволили окончательно раскиснуть. Возможно, сейчас я вызываю у Ветрова лишь жалость, но это не повод расклеиваться.
Но Андрей меня удивил. Его замешательство было секундным, уже в следующее мгновение он устремился ко мне. Мужчина преодолел разделяющее нас расстояние в несколько широких шагов. Я затаила дыхание, а он вдруг упал передо мной на колени и обнял меня за талию.
— Ты простишь меня? — пробормотал он.
— За что? — удивилась я.
— Я оставил тебя одну. Не стоило этого делать.
Я хотела сказать, что многое обдумала и пришла к выводу, что в части своих бед виновата сама. Так что простить его будет проще, чем он думает. Но голос отказал мне, и я прошептала лишь короткое:
— Уже.
— Я не заслужил твоей доброты, — Андрей запрокинул голову, заглядывая мне в лицо.
Я несмело коснулась его щеки, проверяя — он реален? Щетина колола кончики пальцев. Реален, вздохнула с облегчением. Это не сон, не фантазия воспаленного разума. Андрей бросил все и приехал. Ко мне.
Дальнейший разговор не клеился. Нам обоим так много надо было сказать друг другу, что мы не могли подобрать слова. Мужчина гладил мои бедра, а на мне была такая некрасивая сорочка, что даже мешок из-под картошки выглядел бы более эффектно. Но ему все равно. Он поцеловал мой живот, прижался к нему щекой, ничего не замечая.
Между поцелуями он что-то шептал. Мне слышались новые мольбы о прощении и заверения в любви. Но все это шум, фон для невероятного облегчения, которое накрыло меня. Я больше не одна. Он приехал. И в эту секунду я была так благодарна Андрею Ветрову, что, кажется, любила его.
А поцелуи становились жарче. Мужчина распалялся сам и распалял меня. Это было неправильно, место неподходящее, я измотана, но желание близости захватило меня. Хотелось снова ощутить себя живой. Когда Андрей поднялся с колен и, заключив меня в объятия, поцеловал в губы, я обвила его шею руками, прижимаясь так тесно, что ребра заныли. Я отчаянно нуждалась в его силе, нуждалась в нем самом как никогда.
Андрей подхватил меня под бедра и усадил на себя. Сорочка уже задралась до талии, я чувствовала напряженный член обнаженной кожей бедра. Андрей хотел меня, и я не видела причин для отказа.
Его руки были заняты — они поддерживали и ласкали меня. Мне пришлось самой расстегивать ремень и брюки. Я немного волновалась. Андрей отвлекал меня поцелуями. Я шипела на него — не мешай, а он смеялся над моей неуклюжестью. Мне и самой было смешно.
Но смех быстро стих, когда член уперся в меня. Я сгорала от желания почувствовать его внутри. Боже, как я скучала по этому ощущению! Он заполнил меня всю, без остатка. Я выгнулась, с губ сорвался стон.
Мы двигались как единый организм к одной цели. Я по-прежнему была на весу, сильные руки мужчины — моя единственная опора, но я совсем не боялась упасть. Я верила, что ничего дурного не случится, пока он меня держит. Пока он со мной, пока он во мне…
Глава 30. Подстава
В этот же день Андрей забрал меня из больницы. Не доверил никому это важное дело. Я была счастлива. Радовалась всему вокруг как ребенок. Солнечному утру, возвращению домой, мужчине рядом.
— Нам надо поговорить, — сказала ему, когда мы вошли в квартиру. Спасибо Дине, она позаботилась о том, чтобы ничего не напоминало о нападении: выбросила пропитанный кровью ковер из спальни, заменила сломанный замок.
— Хорошо, — кивнул Андрей, — обязательно поговорим. Но сейчас меня ждут в офисе. Я еще не заглядывал туда после прилета. Разговор подождет до вечера?
Я кивнула. Надо так надо. Мой мужчина очень важный и занятой человек. Пора к этому привыкать.
Я не хотела, чтобы новость о будущем ребенка прозвучала вот так вскользь. Для меня это важное событие. Хорошо бы оно стало таким же для Андрея.
Наверное, надо сделать еще один тест. Он послужит доказательством моих слов и просто сувениром на память. А еще я приготовлю ужин, накрою стол, мы сядем и обо всем поговорим. Это будет долгий разговор. И особый вечер.
Я вздрогнула, сообразив, что подумала о Ветрове как о своем мужчине. Прямо так и назвала его. Пусть даже мысленно. Это, наверное, гормоны расшалились. Ну, или я сошла с ума. Но даже если так, это приятное помешательство. И я не хочу, чтобы оно заканчивалось.
— Не переживай, — сказал он. — Я со всем разберусь. Больше никто тебя и пальцем не тронет.
— Те, кто на меня напали…, - начала я, но он перебил.
— Они за это ответят, и те, кто за ними стоял тоже.
Я поверила ему на сто процентов и сразу успокоилась. Волноваться не о чем. Андрей рядом, все будет хорошо.
Ветров поцеловал меня, прежде чем уйти, и я с трудом удержалась, чтобы не превратить поцелуй в большее. Но все же отпустила. Надо всего лишь пережить этот день и вечером Андрей будет моим.
Оставшись одна, я первым делом позвонила в ветклинику. Я регулярно связывалась с ними, узнавала, как Снег. Ему сделали операцию, и он шел на поправку. Я не спешила забирать его домой, так как ему еще ставили капельницы. Ветеринар сказал подождать неделю.
Холодильник был пуст, и я отправилась в магазин. Андрей велел сидеть дома, но я решила, что ничего страшного не случится, если я схожу за продуктами. Не хочу заказывать ужин из ресторана, приготовлю все сама. Настроение было приподнятое, и я, не переставая, улыбалась. Удивительно, но страх совершенно прошел. Это все потому, что Андрей вселял в меня уверенность.
Прогулка по магазинам заняла часа два, плюс я пообедала в кафе. Наконец, я вернулась, но чуть зашла в дом, как почувствовала: что-то изменилось. Началось все с хмурого лица консьержки. Она обычно улыбалась мне, а тут смотрела букой.
