Тоже допивая вино, Лучано потихоньку рассматривал девицу уже иначе, чем раньше. Быстра, умна, находчива. И есть в ней тот кураж, который зажигается от опасности. Другая бы растерялась, а эта сыграла, словно примадонна… как же это… Подобрать дорвенантское слово для «примадонны» не получилось, Лучано даже на миг задумался, имеется ли вообще в Дорвенанте театр? Если уж банков нету… Тьфу! Хватит об этом думать.
Бастардо повернулся к рыжей и что-то ей шепнул, рискуя выдать себя, а Лучано вдруг задался вопросом, о котором следовало подумать раньше — какой гильдии она магесса? Разум подсказывал, что некромантка, раз уж грандсиньор Бастельеро ее наставник, но представить себе вот эту рыжую смешливую девчонку, наделенную силой Претемной Госпожи, никак не получалось. Мертвецы, призраки, кладбищенские твари? Нет, быть этого не может! Она — и смерть?!
Юная магесса тем временем кивнула и вытерла пальцы салфеткой, которую ей, в отличие от бастардо, подали. Лучано подобрался, лихорадочно раздумывая, когда предложить им свои услуги. Сейчас, когда парочка разморена усталостью, сытной едой и облегчением от благополучно закончившейся встречи с настоящими вольфгардцами? Или все-таки подождать до утра?
И тут у него по спине пробежал холодок, заставив не двигаться с места, а напротив, прикинуться частью обстановки, вроде занавески или медвежьего чучела в углу. В зал вошли двое, и Лучано безошибочно узнал в них серую стражу, людей дожа, как бы он здесь ни назывался. Канцлер, да? Или лорд-протектор… Неважно! Такие мягкие уверенные повадки, пристальный цепкий взгляд и манеру держаться ни с чем не перепутаешь!
Ну что ж, в кои-то веки тайная стража вряд ли явилась по его душу. Приказчик Лучано Фарелли или лейтенант Люциан Фарелл, он одинаково добродетелен и законопослушен. Почти… Но за теми, кто покупает краденых лошадей или тихо ставит свечки Барготу, тайная стража не гоняется. Тут и думать нечего, на кого они нацелились.
Лучано остро пожалел, что горячее вино в стакане закончилось. Все равно он ничего не может сделать, не убивать же посланников местных властей у всех на глазах. Остается только смотреть вторую часть представления, как и положено в правильном магателли… балагане!
Бастардо и девица уже почти успели встать из-за стола. Один из двух вошедших, одетый как небогатый дворянин и с удивительно незапоминающимся лицом, подошел к ним, второй остался в нескольких шагах, как раз возле столика северян, щедро запивающих встречу с «Ульвами». Встал он умело и грамотно, перекрывая входную дверь. И Лучано заметил краем глаза, что третий, проскользнувший в зал, оказался возле лестницы наверх.
— Мое почтение, милорд и миледи, — негромко, но четко сказал первый, слегка поклонившись принцу и магессе. — Прошу вас не совершать необдуманных поступков. Мой господин, лорд-канцлер Аранвен, желает встретиться с вами.
— И он тоже? — недобро прищурившись, уронил бастардо, разом сбросив маску немого. — А если нет?
— Лучше бы — да, — чуть заметно улыбнулся уголками губ человек и очень учтиво, почти просительно добавил: — Поверьте, никто не причинит вам вреда. Его светлость Аранвен…
Бастардо и девица разом, словно по неслышной команде, повернулись друг к другу, встретились взглядами. Это продолжалось ровно мгновение, а потом они так же разом кивнули, и бастардо, разворачиваясь обратно, с размаху влепил посланцу канцлера кулаком в челюсть.
— Пушок! — крикнула девица, и из-под стола, перевернув его, рванулась мохнатая белая молния.
— Всем оставаться на местах! — закричал тот, что стоял у лестницы наверх. — Приказ лорда-канцлера! Никому не двигаться!
В дверь влетели еще трое в гвардейских мундирах и с обнаженными шпагами, в них врезался с разбегу Пушок, но кто-то еще вбежал следом. Лучано закусил губу, в отчаянии понимая, что ничего, ну ровным счетом ничего не может сделать. Он убийца, а не настоящий берсерк. И тут девчонка звонким отчаянным голосом, разрезавшим шум, завопила вечное и безошибочное:
— Наших бьют!
Разумеется, «наши» оказались у всех!
Пятерка вольфгардцев подхватилась первыми. Разговора они не слышали, но поняли, что кто-то попытался напасть на «Ульва». Северяне могут резать глотки друг другу с невероятной жестокостью, но там, где южане обижают одного из них, другие мимо не пройдут. Даже кровные враги сначала разделаются с общим противником, а потом продолжат биться между собой.
Тому, кто стоял рядом с их столом, прилетело тяжелым стулом по голове, и человек канцлера осел на пол. Белый волк метался по залу, никого не кусая, но суматоху наводя невероятную. Гвардейцы рванулись к бастардо и девице, но на их пути попался настоящий северянин с секирой, еще двое прикрыли его с боков, двое — сзади, и этот страшный клин с ревом пошел по залу, размахивая оружием. Что-то орали обычные постояльцы и прислуга, безуспешно пытались докричаться до разума люди канцлера, и над всем этим несся боевой клич северных воинов, от которого стекла дребезжали.
Лучшего и желать было нельзя. Лучано одним движением вспрыгнул на свой стол, оглядел зал. Бастардо и девицу зажали в углу люди канцлера и северяне вперемешку, там шла лихая драка, в которой не участвовал разве что сам принц. Он прикрывал девицу широкими плечами, а перед ним металась огромная белая тень, никого не подпуская близко. Но кабацкие драки не длятся долго. Баргот и так был к нему щедр!
Лучано перемахнул трактирный зал, прыгая с одного стола на другой. Добежал до угла, молясь, чтобы северная тварь не приняла его за угрозу и не щелкнула зубищами, поймав в полете. Зубы там были немногим хуже, чем у демона.
— За мной! — крикнул он бастардо в самое ухо, схватил девицу и выдернул из-за его спины, как морковку из грядки.
Она оказалась не такой уж легкой. Но Лучано ужом ввинтился между дерущимися, прикрывая девицу собой, за руку дотащил ее до лестницы, а дальше она, проявив удивительную для девушки сообразительность, кинулась бежать еще быстрее него. Следом грохотал сапогами принц-бастардо, а когда их маленькая компания взлетела на второй этаж и добежала до номера Лучано, четвертым оказался то ли Ульв, то ли Пушок.
— Ты еще кто? — рявкнул принц, окончательно обретя дар речи.
— Ваше спасение, — парировал Лучано, подхватывая собственную сумку. — Берете, какое есть, или сначала поторгуемся?
— Ал! — крикнула девчонка, выглядывая в окно. — Стража! У конюшни…
Бастардо одним прыжком оказался у окна, бросил туда короткий взгляд, и на его юной, несмотря на суровость, физиономии проявилось отчаяние.
— Конечно, стража! — фыркнул Лучано. — Конечно, у конюшни! Где же вас еще ловить-то? Вы сейчас бегите по черной лестнице и через скотный двор наружу, на улицу. А я выведу коней. Которые ваши?
В двух парах глаз, обращенных на него, ярко-голубых и зеленых, зажглась недоверчивая надежда.
— Две кобылы, — выпалил принц. — Гнедая с чулками и белая арлезийка. Зачем ты нам помогаешь?
— Встретимся снаружи, все расскажу, — пообещал Лучано, теперь точно зная, что без него лихая парочка не сбежит. — Ну, быстрее!
