Грегор уже почти перестал удивляться, что его фамильное заклятие, оказывается, прекрасно известно всей знаменитой троице. Правда, Аранвен его еще не применял, но если уж Эддерли и Ревенгар освоили «плиту», можно даже не сомневаться, кто им помогал.
«Плита» у Саймона вышла небольшая, так что впору было назвать ее «камнем». Она врезалась прямо в морду твари, сбив ее на землю перед крыльцом. Демон, похожий на уродливую птицу, только чудовищно клыкастую, забился на окровавленной земле, судорожно дергая крыльями и разевая пасть.
— А живучая какая! — фыркнул Эддерли. — А если тебя сапогом?
— Эддерли, не смейте! — рявкнул Грегор, но опоздал.
На целую долю мгновения опоздал! Следовало раньше вспомнить, что лорд Эддерли-старший терпеть не может охоту, так что его наследник бывает на ней крайне редко, если бывает вообще. И потому не знает, как опасны бывают подранки!
Саймон шагнул вперед, намереваясь пригвоздить демона каблуком, а тварь с яростным визгом отчаянно рванулась вверх и вперед, рванула клыками бедро мальчишки у самого паха, легко вспоров кожаные штаны и тело, — и рассыпалась, накрытая брошенным Грегором «прахом веков». Поздно…
Саймон недоуменно и беспомощно взглянул на брызнувшую из бедра ярко-алую кровь, сдавленно всхлипнул — и упал на руки подскочившему Аранвену.
— Дарра, пережмите ногу над раной! — рявкнул Грегор. — Тащите его в лазарет!
Кровь хлестала так, что Грегор понял: повреждена артерия. Лицо Саймона на глазах белело, он закатил глаза, и Ладецки, выругавшись, отстранил Аранвена, одной рукой зажал бедро Саймона, а второй подхватил его и понес, как ребенка. Грегор торопливо пошел следом, на ходу с холодным ужасом вспомнив слова Бреннана о закончившемся резерве. «Но, может быть, мальчишке успеют помочь? Претемная, отведи от него взгляд! Милосердная сестра, дай сил целителям…»
* * *
В коридоре под дверью операционной палаты время тянулось бесконечно, как показалось Грегору. Тот отчаянный штурм лазарета, на который кидались демоны, оказался самым сильным, но и последним при этом. Когда Вороны его отбили, остатки тварей, рассеянных по Академии, смогли спокойно добивать остальные. А Грегор застыл у зеленой — цвет Милосердной Сестры — стены, ожидая, пока целители выйдут новостями. Рядом мраморной статуей замер Дарра Аранвен. Грегор иногда посматривал на него, потому что больше смотреть было не на кого, и невольно вспоминал, как впервые в жизни увидел Дарру без его обычной ледяной корки.
Когда Ладецки донес Саймона на руках до самой операционной и по-медвежьи взревел в коридоре, выскочивший Бреннан ни мгновения не потерял на бесполезные причитания. Отработанным движением перехватил руку Ладецки на окровавленном бедре Саймона, второй рукой взрезал штанину невесть откуда взявшимся скальпелем и зажал перебитую артерию уже по-настоящему.
— Нужен резерв! — бросил, оглядывая всех. — Кто умеет перекачивать?
— Я пуст, — с мучительным сожалением признался Грегор, и Ладецки мрачно кивнул.
Саграсс, зажимающий подранное демоном плечо, только горестно вздохнул.
Вороны, с надеждой смотревшие на самого магистра целителей, что непременно должен был помочь Саймону, один за другим опускали взгляд. Передача личной энергии — процесс опасный, требующей высочайшей точности и огромного умения. Учить ему адептов до десятого курса строго запрещено, да и после это разрешено применять только полным орденским магам. Слишком велик риск при неудачном обмене.
Грегор в упор взглянул на Дарру. Остальные Вороны, возможно, и вправду кто недостаточно умел, кто законопослушен. Но чтобы Аранвен не смог?! Притом он выпускник! Значит, точно должен уметь. И его резерв полон, сам сказал.
И вот тут он впервые увидел невозможное, чему сам бы никогда не поверил. Дарра Аранвен, эталон невозмутимости, побледнел так, что при его и без того светлой коже стал полупрозрачным и каким-то изжелта-восковым. А потом выдавил, с отчаянием глядя на Саймона, уже потерявшего сознание:
— Я не смогу. У меня… есть резерв, но я не могу его перекачать. Абсолютный блок, не снимаемый…
— Что значит «не снимаемый»? — возмутился Бреннан. — Юноша, вы понимаете, что говорите? Это же несложно! И почти безопасно!
— Я не могу, — повторил Аранвен, бледнея до полной бесцветности, почти прозрачности. — Магистр, я готов на кровавую жертву, если нужна сила. Возьмите, сколько нужно, я сам под нож лягу. Но не резерв.
— Дарра, вы соображаете, что говорите? — поразился Грегор. — Какая кровавая жертва?! Вы нам еще ритуал Баргота провести предложите! Да и не поможет… — добавил он, чтобы окончательно отвлечь Аранвена от подобной опасной глупости. — Целители не успеют.
— Заносите его, — решительно прервал их Бреннан, приняв какое-то решение. — Попробуем без резерва. Если магистр сможет… Ну, а если не он, то никто.
Ладецки, снова легко подхватив Саймона, внес его в операционную, оставив Грегора в полном недоумении, почему магистр Бреннан говорит о себе со стороны. Или он которого магистра имел в виду?
Воронов, маявшихся в коридоре, он отправил добивать демонов, потом ушел и Ладецки, молча выйдя из операционной и мрачно пожав плечами на молчаливый вопросительный взгляд Грегора. А они остались втроем: сам Грегор, безмолвный и все еще бледный Дарра и прислонившийся к стене Саграсс, терпеливо ожидающий, пока освободится кто-то из целителей. Дважды прибегали посыльные от Райнгартена, магистр стихийников докладывал, что все идет по плану и Оранжевая гильдия вскоре начнет закрывать прорывы. Окно, рядом с которым стоял Грегор, выходило в сад, там почти село солнце, заливая деревья золотым светом, и эта картина была такой мирной, что только запах пожара и крови неумолимо напоминал о том, что было.
А потом в конце коридора показалась тонкая девичья фигурка с растрепанными волосами. Приблизилась и оказалась адепткой, той самой, которую прикрывала погибшая Морьеза. Грегор, хоть и видел девицу совсем недавно и в очень запоминающихся обстоятельствах, признал ее не сразу, настолько она была блеклой и незаметной.
— Ида умерла, — сказала девица тонким ломким голосом, глядя мимо Грегора, бессмысленно скользя взглядом по стенам, плотно закрытым дверям, полу…
«И какой нелепой смертью! — подумал Грегор. — Морьеза и правда была на редкость талантлива. Она могла бы многого добиться. Но пожертвовать собой ради столь бессмысленного существа?»
— Ида умерла, — повторила девчонка, жалко скривив рот, перевела взгляд на замершего у стены Дарру и вдруг резко умолкла. Сверкнула глазами, сжала кулаки, подскочила к нему и завизжала почти так же, как визжали демоны. — Ты! Ты во всем виноват! Она хотела пойти с тобой на бал, а ты! Все для своей Ревенгар! Ида умерла, а где Ревенгар?! Лучше бы она! И ты! Надеюсь, что она сдохнет, твоя Ревенгар! Лучше бы вы все! Да ты и мизинца ее не стоил, ясно?! Она прикрывала! Потому что ей было все равно, раз ты не хочешь! Мразь, ублюдок!!!
— Очень достойная смерть для некромантки, — уронил Дарра так равнодушно, что стало ясно — крики девушки он пропустил мимо ушей.
