– Нет, – ответил ‘Затулай. – Но мы узнали их имена – по крайней мере, имена двенадцати, закрепленных за тем, что они называют оперативной группой «Яма».
Об этом Низат еще не слышал, – вероятно, именно эту новость явился сообщить ‘Затулай.
– От кого?
– От воинов в черных бронекостюмах, захваченных на «Очищающем пламени», – объяснил ‘Затулай. – Кастор и Орсун добились результатов.
Обозреватель развернул свое кресло:
– Вы дозволили джиралханаям допрашивать пленных? Вы что, совсем глупы?
‘Затулай склонил голову в сторону младшего министра и ничего не сказал.
– Скольких они убили?
Оставив вопрос без ответа, ‘Затулай повернулся к Низату:
– Воины в черных костюмах называют себя Черными Кинжалами. Они принадлежат к формированию, которое люди называют ударными войсками орбитального десантирования, хотя этот батальон специализируется на космическом штурме. Их так хорошо обучили сопротивлению допросам, что не справились даже плавильщики рассудков.
– Но твои воеводы преуспели? – уточнил Низат.
– У джиралханаев есть игра, называемая «болванчики», – объяснил ‘Затулай. – Людям не нравится смотреть, как их друзьям отрывают конечности. Нашлись те, кто расскажет что угодно, если дать им денек поухаживать за калеками.
– Хорошее начало, – оценил Низат. – Но если это все, что вам пока удалось выяснить, пленные могут закончиться прежде, чем вы узнаете что-нибудь полезное.
– Они и закончились.
– И вы ждете, что командующий флотом пожертвует кораблями в попытке захватить новых? – Обозреватель глянул на Низата выпученными глазами, в которых так четко читалось приглашение к спору, что захотелось выдавить их пальцами. – Вам и так уже за многое предстоит ответить на Высшем Милосердии.
Из шлема ‘Затулая донесся странный звук, чем-то похожий на смешок.
– Нет нужды разбрасываться кораблями. Мы их еще будем терять в боях, и возможностей взять новых пленных предоставится вдоволь.
– Звучит… досадно, – заметил Низат.
– Судить людей по их кораблям было ошибкой, – сказал ‘Затулай. – Не имея шансов на победу в борьбе на наших условиях, они намерены вести бой на своих.
– Словно члены Безмолвной Тени. – Тон не позволял считать эти слова похвалой. Обозреватель косо глянул на Низата. – Это усложнит попытки командующего флотом объясниться за свои провалы перед иерархами.
– Будь задача проста, я бы не поручил ее Безмолвной Тени, – проворчал Низат. Обозреватель пытался втянуть его в спор с взаимными обвинениями, и Низат не собирался идти на поводу. – Сейчас мы сражаемся на войне, а не расшаркиваемся ради места в верховном совете.
Бородки Обозревателя затряслись, он резко откинулся назад и уставился на Низата.
– А, понятно… – произнес он. – Помяните мое слово, для вас это добром не кончится.
– В любом случае я выслушаю доклад мастера клинка, – заявил Низат. – Без прерываний.
Обозреватель сощурил глаза:
– Как пожелаете.
Низат повернулся к ‘Затулаю:
– Расскажи мне остальное.
– Все, что удалось узнать от пленников, я уже рассказал. – ‘Затулай посмотрел на Обозревателя. – Однако предатели среди людей подтвердили наши догадки – атаки на флот Неуклонного Послушания должны были отвлечь нас, чтобы Спартанцы уничтожили наше снабжение у Э’гини.
– Не об этом ли я говорил? – спросил Обозреватель.
– Мы все говорили об этом – уже после. – Низат снова обратился к ‘Затулаю: – Почему изменники не сообщили нам заблаговременно?
– Они утверждают, что их шпион был обманут – ему сказали, что Спартанцы останутся здесь, в системе Колакоа, – объяснил ‘Затулай. – Говорят, что не знали правды, пока оперативная группа «Яма» не воссоединилась с отрядом Спартанцев.
– И ты не поверил этому рассказу? – спросил Низат.
– Изменники используют нас, чтобы самим избавиться от Спартанцев, – сообщил ‘Затулай. – Все, что я видел, намекает на то.
– И все-таки?
– И все-таки это второй раз, когда вера словам предателей привела к катастрофе, – подытожил ‘Затулай. – Похоже, люди намного хитрее, чем мы считаем.
– Или они знают, что среди них есть шпион, – проговорил Обозреватель. – И используют этого человека, чтобы заманивать нас в западни.
‘Затулай помолчал, а затем произнес:
– Это вполне возможно.
– Так и есть, – твердо сказал Обозреватель. – Где сейчас оперативная группа «Яма»?
– Неизвестно. Лазутчик сообщил о встрече, но с тех пор предатели ничего от него не слышали.
По длинной шее Обозревателя пробежала рябь, и он повернулся к Низату:
– Немедленно прекратить очищение. Нужно поберечь плазму.
Низату было понятно внезапное решение Обозревателя, опасавшегося атаки людей на флот Неуклонного Послушания, пока у того мало боезапасов. Вот только у сан’шайуум знаний о флотской тактике было ровно столько, сколько умещалось в его бородке.
– Поступив так, мы раскроем свою зависимость от резервуарных кораблей, – возразил Низат. – Люди поймут, что у нас кончился газ, и с большой вероятностью отважатся на полноценную атаку. Пусть лучше верят, что у нас достаточно запасов.
– Пока очищение не прекратится, потому что запасы будут исчерпаны, – привел довод Обозреватель.
– Этого не произойдет, – сказал Низат. – Я вызвал новый флот снабжения. Он уже на Э’гини, собирает корабли, пережившие нападение Спартанцев. Они присоединятся к нам через пятьдесят единиц.
– Что?! – воскликнул потрясенный ‘Затулай.
Низат чуть склонил голову вбок.
– Пятьдесят единиц, – повторил он. – Люди так и не поймут, что у нас заканчивается газ-носитель.
– Потому что они не в системе Колакоа, – произнес ‘Затулай. – Новый флот остановился у Э’гини?
– Разве не это я сейчас сказал? – спросил Низат. Безмолвные Тени плохо поддавались страху, и потому напряжение в голосе ‘Затулая встревожило его. – Чего ты опасаешься?
‘Затулай опустил взгляд, и это был явный признак нежелания отвечать. Однако Безмолвные Тени гордились своей прямотой и отвагой, а их кодекс чести предписывал вести себя так и в бою, и в присутствии руководства.
– Прошу вас о прощении, командующий флотом, но до сих пор я не думал, что это важно. – ‘Затулай тщательно старался не смотреть в сторону Обозревателя, хотя это лишь побудило сан’шайуум наклонить кресло вперед, чтобы слышать каждое слово. – Я послал группу на поиск и уничтожение обломков потерянных на Сеобе кораблей. К несчастью, нас опередили.
Низат почувствовал, как между сердцами у него появилась пустота.
