Загадка разрешилась через несколько секунд, когда над пепельными облаками Эталана возникла пара колоколовидных силуэтов – это по низкой обратной орбите приближались разведчики класса «Бритва» из эскорта «Точки схождения». Оба корабля участвовали в спасательной операции, подбирая Зеленый и Золотой отряды с низкой орбиты после их атак. Само собой, ковенанты об этом не знали. Чужаки рассудили, что корабли готовятся нанести удар по их транспортам. Признаться, Джон и не планировал, чтобы спасательная операция послужила еще и отвлекающим маневром в интересах Синего отряда, но был благодарен за любую оказанную помощь.
Замелькали копья света – стороны открыли огонь друг по другу. Выстрелы людей шли словно из ниоткуда, но Джон знал, что это лишь иллюзия. Каждого разведчика сопровождают «базеларды» с «Точки схождения», но истребители ККОН чересчур малы, чтобы быть заметными на таком огромном расстоянии.
Когда ожидаемое время прибытия на головном дисплее сократилось до двух минут и тридцати семи секунд, бортовой компьютер прозвенел предупреждение. Он обесточил основной двигатель ранца и прибег к маневровым соплам, разворачивая Джона так, чтобы к точке перехвата тот спускался задом наперед. По прошествии двух секунд компьютер вновь включил основной двигатель, дав резкий выброс и тем самым замедлив скорость перед синхронизацией орбит с целью.
Никакая система маскировки не отличалась совершенством, и даже абляционные щитки, прикрепленные к прыжковому ранцу, не могли скрыть внезапный тепловой всплеск триамино-гидразинового газа, направленного прямиком на бдительного врага. Уже в следующую минуту от небольшого роя, удерживающего позицию над воздухосборщиком, отделилась горстка пятнышек и устремилась к Джону.
Их было всего лишь восемь. Но когда единственное оружие солдата – винтовка MA5C, а уклонение невозможно, поскольку он двигается по вектору перехвата, подстроить который нельзя, восемь штурмовиков – это чересчур много.
– Сержант, вы это видите?
– Еще как, – ответил Джонсон. – Хочешь, чтобы я сделал что-нибудь с этим? Или управишься самостоятельно?
Эти вопросы – ясное напоминание о несогласии Джона с решением Линды послать Джонсона для его защиты, однако хитроумный сержант был не из тех, кто стал бы упирать на ошибку попусту. Он пытался дать незабываемый урок, и Джон был вовсе не против, если бы обстановка не грозила выйти из-под контроля.
– Просто займите их чем-нибудь, – сказал Джон. Он не мог не думать о том, что Фред или Келли, лишенные поддержки, сейчас в такой же ситуации, но ему ничего другого не оставалось, как довериться Линде. – Можете сказать, что это за истребители?
– «Баньши», – сообщил Джонсон. – «Серафимы» погнались за разведчиками.
– Ну, это уже что-то. – («Баньши» были мельче, легче вооружены и менее крепки, чем «серафимы», – в основном из-за наличия у последних энергощитов.) – Все погнались?
– Все, которых я вижу в прицел, – уточнил Джонсон. – Стреляю мимо тебя. Не дергайся, Синий-лидер.
– Без проблем.
При выполнении маневра с включенным двигателем внезапные движения очень опасны: может сместиться центр тяжести – и ты начнешь неконтролируемое вращение по спирали, поскольку сопла ориентированы в разных направлениях. Случись такое, бортовой компьютер перехватит управление и в считаные секунды прекратит кувыркание, но к тому моменту ты уже уйдешь с вектора и потеряешь всякую возможность перехватить цель.
Джон продолжал смотреть между ногами, как приближаются «баньши». Сейчас они шли прямо на него. Сияние выхлопных струй делало их похожими на ореолы размером с булавочную головку. Выхлоп из его прыжкового ранца был темным, но горячим, и порождал волны искажения, отчего ореолы как будто подпрыгивали и подергивались.
Один из ореолов отклонился, либо угодив под выстрел M99, либо уворачиваясь от него, а затем ушел по дуге обратно к сборщику. Вероятность того, что Джонсон попал по штурмовику с дистанции не меньше пятидесяти километров, казалась ничтожной, но иного объяснения внезапному уходу «баньши» не было.
– Вы попали?
– Отсюда-то? Я меткий, но не… – Джонсон умолк, когда «баньши» открыли огонь, скрыв свои ореолы за слепящим снопом плазменных снарядов. – Джон, уходи!
– Никак нет. – Плазма ковенантов пролетала мимо Спартанца со всех сторон, но не близко. Он был еще слишком малой мишенью для далеких врагов. – Продолжайте стрелять.
Плазменный обстрел усиливался, и Джон совсем потерял противников из виду за градом слепящего огня. Сверившись с расчетным временем прибытия, он понял: следующие две минуты, необходимые для синхронизации орбит, ему не пережить, не говоря уже о сроке, необходимом для выполнения маневра сближения и приземления на корпусе воздухосборщика. В конечном итоге дистанция сократится до предела, на котором плазменные пушки «баньши» обретут точность. Меткость Джонсона, разумеется, тоже возрастет, но сержант один, а «баньши» – семь.
В надежде хоть как-то запутать вражеские системы прицеливания Джон пальнул из подствольного гранатомета MA5C. На миг плазменный шквал ослаб, но быстро набрал прежнюю мощность – «баньши» вновь навелись на тепловой след прыжкового ранца.
Джон вырубил двигатели ранца, и отметка на головном дисплее поплыла – бортовой компьютер старался рассчитать новый вектор синхронизации. Однако Джону это не было нужно; ему всего-то и требовалось, что перехватить сборщика на секунду. Он активировал один из маневровых двигателей, разворачиваясь так, чтобы главный двигатель больше не смотрел на приближающихся «баньши», и поток встречного плазменного огня сразу рассеялся, так как противник потерял данные для наведения.
Джон вздохнул чуть свободнее и ощутил толчок маневренного двигателя, когда компьютер перевел его на новый курс перехвата. Время прибытия на головном дисплее сократилось на сорок секунд, и до удара осталось меньше минуты.
– Джон, я тебя потерял, – сказал Джонсон.
– Не прекращайте огонь! – Джон отодвинул крышку панели управления «Опустошителя» и, сверившись со своим новым расчетным временем прибытия – пятьдесят секунд, – ввел полуминутную отсрочку. Переключатель он поставил на автомат, но обратный отсчет не запустил. – И задайте вектор на уклонение. Вам не захочется быть в пяти километрах от этого сборщика через сорок секунд.
– Джон? – В голосе Джонсона сквозила тревога. – Джон, какого черта ты творишь?!
Джон не спускал глаз со счетчика времени прибытия. Нельзя упустить момент. Тридцать шесть секунд.
– Сынок, слушай меня, – потребовал Джонсон. – Кончай геройствовать!
Как же Джону хотелось, чтобы штаб-сержант заткнулся и не мешал ему сосредоточиться!
Тридцать одна секунда. Он включил обратный отсчет «Опустошителя», ощутив волнующее удовлетворение, когда таймер показал тридцать секунд одновременно с показателем времени Спартанца.
Сборщик воздуха под ним разросся до размера квадроцикла «Мангуст». Прозрачный зонтик уже настолько втянулся в нос корабля, что напоминал не конус, а скорее чашку; разбухший корпус колыхался на манер полного бурдюка. В одном-двух километрах над корпусом виднелись каплевидные силуэты оставшихся истребителей сопровождения, мечущихся по все расширяющейся траектории поиска. Очевидно, их предупредили о приближении врага. Если бы пилоты могли увидеть его со своих позиций, он бы показался крохотным насекомым, падающим в зев гигантской рыбы. Вот только рыба не доберется до него, он легко проскочит мимо, оставив на память «подарочек».
