На глазах у Спартанцев два флота вцепились друг в друга, а из розовых облаков Бико навстречу орбитальным транзитным пунктам устремились первые эвакуационные корабли. Ковенанты не пытались им помешать, очевидно полагая, что потенциальные беженцы составляют очень маленький процент населения планеты. Даже крупнейший пассажирский лайнер мог перевозить не больше тридцати тысяч человек, а население Бико исчислялось десятками миллионов.
Джон услышал шаги, повернулся и увидел приближающегося Эйвери Джонсона, одетого в синюю форму летнего образца. Не считая по-прежнему опущенных бровей из-за боли после контузии, выглядел он в меру здоровым, походка была уверенной.
– Сержант Джонсон, – поприветствовал его Джон. – Вы сейчас разве не должны отдыхать?
– Зависит от того, о чем ты спрашиваешь, – ответил Джонсон. – Да и скучно мне стало.
– Добро пожаловать в клуб, – произнес Фред. – Как самочувствие?
– Словно у меня худшее похмелье в жизни, а я даже не помню, как его заработал. – Джонсон прошел между Фредом и Джоном, обернулся и хмуро оглядел четверку Спартанцев. – А вы так и проведете этот день, слоняясь по ангару и хныча?
– Просто наблюдаем битву с безопасного расстояния, – сказал Джон. – И похоже, ничем другим в этой операции нам заняться не дадут.
Джонсон посмотрел ему в лицо:
– Уверены?
Джон с Фредом обменялись хмурыми взглядами.
– Вы говорите неофициально? – спросил Джон.
– Не совсем, – ответил Джонсон. – Все утверждено, только втихую.
– Не нравится мне это, – высказалась Келли. – Кроутер простил нам поход к «Звездной ночи» без разрешения…
– Не только простил, – обернулся к ней Джонсон. – Он в курсе, что своей инициативой вы спасли наши задницы.
– Да без разницы, – отмахнулась Келли. – Если узнает, что мы собираемся сделать у него за спиной что-нибудь для Ньето…
– Это не для Ньето, – сказал Джонсон. – Кроутер хочет, чтобы вы вызвались добровольцами.
– Для чего? – спросил Джон.
– Разве это важно?
Джон посмотрел на экран. Флоты сблизились настолько, что корабли начали проводить маневры уклонения, наполняя тьму крохотными запятыми из света, вихляя и качаясь, чтобы сбить противника с прицела. Корабли Ковенанта по-прежнему казались голубыми пятнами, хотя уже увеличивались и размывались; сопровождающие истребители пытались удержать строй вокруг носителей. Вражеские начальники даже в разгаре боя опасались абордажа.
Джон повернулся к сержанту.
– Да, – сказал он. – Важно.
Джонсон растерялся.
– Мне казалось, Спартанцы всегда рвутся в бой.
– Лживый слух, – высказался Фред. – Кто знает, как все началось?
Пропустив его слова мимо ушей, Джонсон посмотрел на экран:
– Так, что я пропустил?
Перед тем как ответить, Джон поднял ладонь – жест, с помощью которого Спартанцы спрашивают друг у друга разрешение. Кроме доктора Халси, Эйвери Джонсон, возможно, единственный человек на борту, которому они могут доверять. Однако решение Джона повлияет на весь отряд, а последняя миссия выявила один изъян в его подготовке – нехватку политической смекалки. Джон знал, что со Спартанцами кто-то ведет игру, но не догадывался, кто и с какой целью.
Когда все трое членов Синего отряда кивнули, Джон встретил взгляд Джонсона и снова повернулся к экрану.
– Посмотрите на флот Ковенанта, – произнес он. – Видите, как нечетко выглядят их корабли?
– Конечно. Истребители держатся близко, чтобы мы не попытались взять носители на абордаж. Кроутер меня потому и отправил сюда.
– Чего он хочет? – спросила Келли.
– Послать нас на Эталан, – ответил Джонсон. – Ударить по снабженческому конвою.
С минуту все молчали. Первым заговорил Фред:
– Сержант, наверное, вам стоило послушать доктора.
Джонсон нахмурился:
– Да что это с вами, народ?
– Вы несете околесицу, – сказала Линда. – Полковник хочет нас отправить разве что на Предел.
Глаза Джонсона понимающе блеснули.
– Вас смущает та перепалка на поминках?
– Кроме всего прочего, – подтвердил Джон.
– Это было для виду, – уверил его Джонсон. – Кроутер хотел придержать вас для этого задания.
– Пригрозив отстранить Ньето от командования? – возразила Келли. – А ему не проще было изложить свои мысли?
– Не проще. – Джонсон опустил взгляд. – Тут есть другие проблемы.
– У нас у самих найдется пара таких, – сказал Джон. – Спартанцы ни на что не согласятся, пока вы не будете откровенны с нами.
На пару секунд Джонсон задумался, а затем пожал плечами.
– Думаю, вы это заслужили, – произнес он. – Полковнику Кроутеру не понравилось, сколько времени понадобилось Ньето, чтобы ответить на вашу просьбу о помощи на Сеобе.
– Как и нам, – согласился Джон. – Но коммандер уничтожил два корвета.
– Полковник считает, что он сбил бы и остальные, если бы действовал быстрее. – После паузы Джонсон добавил: – И сейчас он узнал кое-что еще. Транспортник с пленными не добрался до Бико.
– Вот это вообще неудивительно, – заметила Келли. – Ковенанты расстреливают все, что взлетает с Сеобы, а «Банты» вовсе не корабли-невидимки.
– Его не расстреляли, даже не задели, – сказал Джонсон. – «Черная вдова» записала на фотопулемет, как корабль сошел с орбиты.
Джон ощутил слабость в желудке.
– А пилоты были из «Призрачного звена» Ньето?
– Вы видите, в чем проблема, – кивнул Джонсон. – Это не значит, что они шпионы отверженцев или что Ньето отдал им приказ. Однако нам следует быть осторожными.
– Вы так думаете? – Фред раздраженно покачал головой и повернулся к Джону. – Теперь все встало на свои места. Может, полковник Кроутер прав. Ньето и правда не торопился с помощью на Сеобе.
– Он использовал нас как приманку. – Как бы сильно Джон ни возмущался медленным откликом Ньето в ходе поисков «Звездной ночи», коммандер всегда поддерживал Спартанцев, и сама мысль о том, что он может быть шпионом повстанцев, казалась невероятной. – И это сработало. Он уничтожил почти половину флотилии чужаков и обратил два оставшихся корабля в бегство.
– Джон, он пытается уничтожить нас еще с попытки захвата у Неферопа, – возразила Келли. – Тот выход сенсорного оператора в эфир не был случайностью.
Джон опустил голову, ничего не сказав.
Он не был следователем военно-юридической службы, однако свидетельства против Ньето казались довольно шаткими. Слишком много совпадений, которые можно объяснить десятками разных причин, и вполне могло выйти так, что инкриминируемые коммандеру действия на самом деле были самостоятельно совершены пропавшим летным экипажем. Даже то, как Ньето раскрыл настоящий возраст Спартанцев, легко списать на обыкновенное любопытство и неосторожность в разговоре.
