– Другими словами, те, кого мы убьем первыми, – подытожил Эйвери.
Улыбнувшись, Стэнфорд посмотрел на Коула:
– Мне нравится этот парень.
– Он полон уверенности, – ответил Коул. – Это хорошо.
До Эйвери дошло, что дело вовсе не в опросе. Его испытывают для назначения, которое может ему не понравиться.
– При всем уважении, – заговорил он. – Если я должен знать что-то еще…
– И наблюдательный впридачу, – прервала Халси. – Могло быть и хуже.
– Хуже, чем что? – спросил Эйвери. – О чем именно мы говорим?
– Расслабьтесь, – сказал Стэнфорд. – Мы и сами еще не знаем.
– Но им в команде нужен ветеран, участвовавший в ближних боях с ковенантами, – произнесла Халси. – А таких, как вы, сейчас мало. В этом отношении Ковенант очень тщателен.
– Какая еще команда? – резко спросил Эйвери.
– Легче, сержант. – Теперь слова Стэнфорда были приказом. – Пока что это лишь планируемое задание.
Эйвери немного расслабился.
– Но я не знаю военно-морской науки, сэр, – сказал он. – Я морпех.
– Вы были добровольцем в проекте «Орион», – напомнила Халси, – что делает вас идеальным кандидатом для этого задания.
– Проект «Орион»? – повторил Эйвери.
Это была сверхсекретная программа специальной разведки ВМС по созданию биологически улучшенных суперсолдат для борьбы с Восстанием. Будучи ее участником, Эйвери приобрел опыт совершения прыжков с орбиты и развил первоклассные навыки снайпера и бойца ближнего боя. Но программа была закрыта почти двадцать лет назад, когда ее результаты не оправдали стоимости.
– Понятия не имею, о чем вы.
Как по команде, Стэнфорд закатил глаза, Коул насупился, а Халси поджала губы.
– Ладно… может, и слышал о таком. – Даже эти слова нарушали запрет разглашать свое нахождение под сверхсекретными грифами проекта. Только теперь штаб-сержанту казалось, что из всех присутствующих он наименее осведомлен об «Орионе». – Что за задание?
– Снова этот вопрос, – проворчал Стэнфорд, – и снова я отвечу, что мы и сами не знаем. Правда.
– Простите, сэр, – сказал Эйвери. – Я слегка запутался.
– Постараюсь объяснить, – заговорил Коул. – Корабли Ковенанта защищены энергетическим полем, пробить которое с первого выстрела не способно ничто, если это слабее ядерной торпеды или магнитно-рельсовой пушки. А поскольку их корабли быстрее и маневреннее наших, это проблема.
– Потому что не удается сделать больше одного выстрела? – предположил Эйвери.
– Иногда и один сделать не удается, – сказал Коул. – Что еще хуже, их плазменные лучи режут нашу броню из титана-А, как бумагу.
– И их импульсные лазеры ничуть не отстают, – добавил Стэнфорд. – Поэтому мы ищем способы борьбы, не требующие сражений между флотилиями.
– Учитывая ваш опыт специальных операций, сержант, а также проявленное при эвакуации Жатвы умение импровизировать, я решила, что вы будете ценным дополнением, – произнесла Халси.
Эйвери кивнул.
– Я точно смогу привнести кое-какой ответный мордобой в вашу игру, – сказал он. – Мины, ловушки, диверсии на путях снабжения, отравление провизии, ложные сигналы… Только дайте пару кораблей-разведчиков и с полсотни уводовцев.
– Прекрасные идеи, все до единой, – отметил Коул. – И мы уже реализуем большинство из них.
– Мы хотим, чтобы вы занялись кое-чем посложнее, – сказал Стэнфорд. – Тем, что может переломить ситуацию и заставить противника отступить.
Эйвери не понравилось, что начальство заговорило о переломе ситуации. Это значило, что игра идет по-крупному. А когда командование играет ва-банк, пехотинцы мрут как мухи.
– Хорошо, я слушаю.
– Как вы заметили, пришельцы сами по себе не так круты, как их технологии, – начал Стэнфорд. – У нас есть специальный отряд, сумевший воспользоваться этим преимуществом при абордаже нескольких вражеских кораблей.
– Попытка захвата, которую вы обсуждали, когда я прибыл, – подметил Эйвери. – Неудавшаяся попытка захвата.
– Корабль был уничтожен, – согласился Стэнфорд. – Как и корабль размером с фрегат, когда отряд в первый раз опробовал эту тактику.
– Из всего, что мы видели, это наша самая результативная тактика, – добавил Коул. – Мы желаем применить ее на чем-нибудь покрупнее.
– Насколько крупнее?
– На том, что только сумеем отыскать, – ответил Стэнфорд.
– Не переживайте. – Коул оскалился. – У вас будет ядерное оружие.
Эйвери не повелся на заверение. До сих пор Коул казался ему адмиралом, возможно, и отличным для своего времени, но вряд ли настолько исключительным, чтобы возвращать его из отставки.
– Ядерное оружие – это весело, – произнес наконец Эйвери. – Но я еще ни на что не соглашался.
– Согласитесь, – заверил Стэнфорд. – Вы всегда так поступали.
– Думаю, двадцать лет – это достаточно, чтобы выучить урок, сэр.
– Еще нет. – Стэнфорд наклонился вперед и посмотрел в глаза Эйвери. – Эту возможность вы не захотите упустить, Джонсон. Вы будете в команде, которая спасет человечество, и я не преувеличиваю.
Хмыкнув, Эйвери пожалел, что под рукой нет сигары. Ему всегда думалось лучше, когда он пожевывал «Свит Уильям».
Несколько секунд спустя Эйвери ответил:
– Кое-что большое, о чем вы думаете, будет защищено флотом. Мы не сможем просто вломиться и высадить абордажную команду.
– Поэтому в операции нужен ваш опыт, – произнес Коул.
– И ваша изобретательность, – добавила Халси. – Полагаю, для каждой миссии вам придется разрабатывать новый способ проникновения.
– Для каждой миссии? – переспросил Эйвери. – Вы намерены провернуть это не единожды?
– Конечно, – ответила Халси. – Вы же не думаете, что один уничтоженный корабль остановит ковенантов?
– Пожалуй, что так. – Эйвери машинально вынул из нагрудного кармана сигару «Свит Уильям» и сунул в рот, но не зажег. – Кто еще участвует?
– Основная ударная сила – космический десантный батальон УВОД, – ответил Коул. – Двадцать первый.
Эйвери улыбнулся.
– Черные Кинжалы полковника Кроутера, – произнес он. – Славное подразделение.
– Лучшее, – поправил Стэнфорд. – Но вы будете закреплены за отрядом специального назначения из двенадцати Спартанцев.
– Спартанцев? – Эйвери погрыз сигару. Стэнфорд уже упоминал их, но штаб-сержант решил, что под Спартанцем подразумевается новый вид бойцов особого назначения. Или какой-то высокотехнологичный корабль для внедрения. Теперь выяснилось, что это название отряда. – Что еще за Спартанцы?
