— А чьи трусы — тот и красавчик.
На этом я моменте я отключилась.
Крис
Я проснулся от какого-то странного звука. Софи не было в постели. Звук исчез. Наверное почудилось. Я встал, пошел на кухню попить воды, а заодно поискать там хозяйку. По дороге услышал шорох в ванной.
И опять этот звук!
Я дёрнул ручку. Заперто.
— Софи, детка, ты там?
Вместо ответа я услышал её всхлипы — тот самый звук, только громче.
— Ты плачешь? Пожалуйста, впусти меня.
Я начал ломится в закрытую дверь с энтузиазмом маньяка.
— Нет! Уходи! Оставь меня в покое!
Паршивые дела, у неё истерика.
Я уже слышал это полуплач-полусмех.
В Москве. И тогда она тоже заперлась в ванной, а я сходил с ума.
Но ведь сейчас все хорошо. Все было просто прекрасно.
Что могло измениться за одну ночь?
— У тебя болит что-нибудь?
Из-за двери послышался злобный смех:
— Живот болит, потому что я, мать твою, не беременна. Не беременна, Крис! Опять! Я просто пустышка.
Слова отлетали эхом от кафельных стен и били по моему слабому месту — по моей девочке.
Дерьмо, это выше моих сил.
— Софи, прекрати! Ну начались у тебя месячные, что за трагедия?
Я перестал мучить дверь, понимая, что она не откроет.
— Без трагедий. Банальная драма. Уйди, Кристофер. Ничего не выйдет. Просто уйди прямо сейчас, — она выдавливала из себя слова, заикаясь и всхлипывая.
— Никуда я не уйду, — отрезал я.
Жуткая догадка обожгла разум.
— Откуда такие мысли? Ты была у врача?
Меня заколотило. Неужели выкидыш не прошел даром? Неужели из-за этого опять не вышло? Неужели я так виноват, что нет ни одного шанса все поправить?
— Была… — пискнула Софи.
Я стукнулся головой об дверь.
— Ты когда-нибудь научишься выдавать мне информацию в свежем виде? Что врач сказал? Что-то не так?
Услышал, как она опять всхлипывает, одновременно хихикая.
— Все так. Сказал, что надо п-п-пытаться.
— Черт, ну и почему ты меня гонишь? — камень с души свалился, — Все получится. Подожди немного и…
— Ахахахаха. Подождать? Чего? Когда тебе наскучит со мной развлекаться? Когда ты пошлешь к черту чувство вины и свалишь к своим силиконовым мочалкам?
Вот он — момент истины — платёж по старому счету. Всё шло к этому. Прошлое не отпустит нас, пока мы не отпустим его.
Софи держалась крепко. Да и я абстрагировался от событий двухгодичной давности с переменным успехом.
— С чего ты это взяла?
— С того поцелуя с телкой на крыльце дома твоих родителей.
— Все не так. Это не то, что ты думаешь… — я нес какую-то пургу, мялся.
Ну а что же это, если не то? Оно самое.
— Ой, я тебя умоляю, Крис. О чем тут еще думать? Или ты ей премию натурой выписывал? — гавкающий истерический смех.
Сарказм бил меня больнее банального: ты блудливый кобель.
— Я представляю, как ты Дина поощряешь, — ядовито закончила Софи.
Она опять подавилась всхлипывающим хохотом. Я дождался пока останутся лишь всхлипы и тихо нежно, как только мог, сказал:
— Мне плевать на всех, кроме тебя.
— Ты свалишь, а я буду куковать: ни тебя, ни ребенка.
— Никуда я не денусь, даже если ты будешь выталкивать меня взашей.
— У меня совсем ничего не останется, — она меня не слышала.
— Мы можем хоть сейчас пожениться…
Десять секунд молчания.
— Дурак ты, Мэйсон.
— Я не знаю, как тебе еще доказать, что я рядом. Я здесь, понимаешь? И буду здесь. Никуда не уйду. Открой дверь и убедись.
Она опять заплакала.
Чёрт, я кретин. Все время не то говорю! Только что, сидя на полу, предложил любимой девушке выйти за меня замуж, мотивируя это какой-то невнятной херней.
Вот мудак.
Вцепился себе в волосы от отчаяния. Кажется, сейчас полскальпа выдеру.
— Прости меня, — выдохнул я, не зная, что еще сказать, — Мне так жаль, детка. Прости.
Через несколько секунд щелкнул замок. Дверь открылась. От неожиданности я чуть не треснулся затылком о кафельный пол.
Софи несколько мгновений смотрела на меня, сидя на коленях, а потом быстро заползла ко мне на руки. Мы вцепились друг в друга мертвой хваткой, разбивая отчаянье вдребезги. Так и сидели какое — то время, пока она не перестала всхлипывать.
Уложив её в кровать, я пошел на кухню. К черту условности, ей нужно выпить. Я профан в вопросах женской психологии с отягчающими в виде ПМС. Главное — отключить этот марш тараканов в её голове.
Наполнив бокал красным вином, я протянул его Софи. Она выпила залпом. Оставив бутылку на прикроватной тумбочке, я лег в постель и обнял её. Какое-то время мы провели в тишине. Софи была очень тихой. Вдруг она встала, прошла к полкам с дисками, что — то выбрала и включила систему.
Хмм. Ну, кино так кино. В чем подвох?
Забравшись на кровать, она потянулась, схватила бутылку с вином. Словно игнорировала моё присутствие, внимательно смотрела на экран, где пошла первая заставка.
Я напрягся. Этого еще не хватало.
Я узнал ролики компаний, у которых снимался, до последнего надеялся, что это будет другой фильм. Но не повезло. Софи выбрала экранизацию скандально бестселлера, где я (то есть мой герой) совокуплялся со всеми персонажами женского пола.
Когда дошло до первой сексуальной сцены с прямым участием моих первичных половых признаков и женской задницы, Софи застыла. Я замер, наблюдая боковым зрением за её действиями. Горлышко бутылки так и осталось в полуоткрытых губах, которые она периодически сжимала плотным кольцом вокруг темного стекла.
На экране моя рука скользнула в женскую промежность.
Я продолжал коситься на Соню. Ее дыхание участилось. Поставив бутылку на тумбу, она медленно облизнула губы и посмотрела на меня.
Не терпящий возражения взгляд, в котором плескалась ревность, похоть, негодование.
В один прыжок она оседлала мне бедра и впилась губами в мой рот поцелуем без намека на нежность. Я обалдел, но виду не подал. Моего мнения никто и не спрашивал: разъяренная тигрица была на своей территории и давала понять, кто здесь главный.
Яростно отшвырнув мои руки со своих бедер, Софи начала целовать мой торс, пощипывая соски. Она спускалась все ниже, ерзая попой по моим бедрам к коленям.
