Я хихикала, делая вид, что верю ему. Про музыку еще могла принять за чистую монету. Красивые длинные пальцы было очень легко представить на струнах или клавишах. Но актер — это точно полный бред. Выпендривается. А вот в его мечту о спичрайторской карьере в политике я поверила. Как не поверить после его триумфального выступления на Асамблее, где нашу резолюции приняли почти единогласно.
Мне стало холодно, и он обнял. Словно это тоже входило в регламент. Наверно, коллекционировал таких дурочек, как я.
Но…
Вряд ли я когда-нибудь забуду его руки, согревающие меня и поцелуй, от которого я попыталась уклониться.
— Я хочу тебя поцеловать, — проговорил Крис.
Словно я и так не поняла. Пришлось задать очень глупый вопрос:
— Зачем?
— Просто хочу.
Аргументов для возражения не нашлось. В этот раз кричать «я протестую» совсем не хотелось.
— Тогда целуй, — сдалась.
Черт с ним, пусть ставит галочку на карте мира.
Утром он поймал меня в холе отеля, нерешительно протянул листок бумаги с е-мэйлом.
Я удивилась и обрадовалась, почти сразу расстроилась, но виду не подала. В моем городке интернет только на почте за какие-то безумные деньги.
Вспышка.
— Лиза!
Лицо подружки украшала улыбка до ушей. В руках она держала мой фотоаппарат. Сама отдала — сама виновата.
Теперь я буду пялиться на фото и грезить о далеком милом парне, с которым даже встретиться еще раз — без шансов.
А пока он держит меня за руку, смотрит прямо в глаза, говорит какие-то банальности.
Лиза сообщает, что автобус ждет.
Моя ладонь медленно выскальзывает из его пальцев. Крис удерживает самые кончики. Его губы накрывают мои. И плевать, что все пялятся. Мы имеем право на этот миг.
I часть.
Глава 1. Кирилл
Ветер, асфальт, туманное московское утро.
Привычку бегать я переняла от Кирилла. Я все за ним повторяла тогда. Как попугай. Глупая влюбленная курица. Он курил «Капитан Блэк», и я давилась тяжеленным дымом. Он пил «Миллер Драфт», я морщилась, но глотала. Он любил отдыхать в Питере, я проклинала в голос порывистый ветер, перемешанный с мокрым снегом, но упрямо таскалась по гранитным набережным.
Последствия бурного виртуального романа, который закончился после нашей личной встречи.
Кир вел себя, как джентльмен. Цветочек, прогулка и ночью не поддался на мои неумелые попытки соблазнения.
Следующие полгода я сублимировала на его привычках и пристрастиях. Как кривое зеркало. А потом оказалось, что это была и не любовь вовсе.
Кирюха сам позвонил, как ни в чем ни бывало. Мы трепались два часа, перезванивая по очереди. Я не ревновала, когда он рассказывал о своей подружке. Он хохотал над моей историей о бойфренде-скоростреле.
«Черт, зай, я так скучал по тебе», — выдал он.
«Взаимно, мартышкин», — ответила я.
На следующий день мне пришел ответ на три тысячи электронных писем:
Подойди ко мне поближе, дай коснуться оперенья,
Каждую ночь я горы вижу, каждое утро теряю зренье;
Шелком — твои рукава, королевна, ясным месяцем — вышито небо,
Унеси и меня, ветер северный, в те края, где боль и небыль;
Как больно знать, что все случилось не с тобой и не со мною,
Время не остановилось, чтоб взглянуть в окно резное;
О тебе, моя радость, я мечтал ночами, но ты печали плащом одета,
Я, конечно, еще спою на прощанье, но покину твой дом — я с лучом рассвета.
И ссылка на песню Мельницы.
Я оценила жест, бросила выдержку из «Дороги сна»:
Так выпьем же еще — есть время до утра,
А впереди дорога так длинна;
Ты мой бессмертный брат, а я тебе сестра,
И ветер свеж, и ночь темна,
И нами выбран путь — Дорога Сна.
Пока я торчала на паре, пришла смска:
«Рад, что мы друг друга поняли».
Да уж, с пониманием у нас проблем не было. Проблемой была моя дурная привычка влюбляться в каждого встречного поперечного. Гормоны и любовь — не тождественны. Подумать только, я чуть не потеряла лучшего друга. Я считала его старшим братом, родственной душой, просто замечательным человеком. Я любила его без секса. Просто любила.
После окончания универа, Кирилл настоял, на моем переезде в Москву. Поначалу я жила у него. Реальная дружба оказалась еще более захватывающей, чем на расстоянии. В квартире моего названного братца тусовалась вся богема Москвы. Я дурела от постоянного потока людей, гитарных рифов среди ночи и моря алкоголя. А сутра мы всегда выползали на пробежку. Не важно, сколько было выпито и скурено накануне.
Среди гостей частенько оказывались известные журналисты и литераторы. Благодаря этому, я была удачно пристроена на ТВ, ассистентом в программе о кино, а еще Кир постоянно пихал в журналы мои очерки.
Перспектив на телевидении у меня не было, зато была стабильность в деньгах и отдельная квартира. А вот на мою писанину критики реагировали положительно. Однако гонораров хватало лишь на проставу для Кира и его приятелей, которые обеспечивали мне постоянные публикации.
Из воспоминаний, рассуждений и качественного транса Армина ван Бюрена меня вывел ранний звонок. Только один человек звонит мне в шесть утра.
— Кир, — выдохнула я вместо приветствия.
— Сонь, — ответил он мне так же, выпуская воздух из легких.
— Ты мне мешаешь, — я с ним не миндальничаю.
— Бежишь? — а он любит меня доставать тупыми вопросами.
— Нет, блин, сексом занимаюсь.
— Везет.
— Чего надо? — обычно ранние звонки были по делу.
— У тебя ведь есть загран?
Это интересно.
— Есть, — я остановилась.
— Ты едешь в Канны.
— А почему не в Рио-де-Жанейро?
Бредит что ли? Или пьяный?
— Потому что туда не едет Бондарчук.
— Кирь, ты чего несешь?
— Твоему именитому начальнику нужен ассистент. А я вчера выжрал с ним фигову тучу коньяка, убеждая, что ты лучший кандидат.
Я лишилась дара речи
— Соня!
— Кирюш, милый, а есть в столице нашей родины человек, с которым ты не знаком?
