Наговорившись с мамой и братом за обедом, Глеб немного воспрял духом. Как ни пытался он самоутвердиться без помощи родных, но семья много значила для него. Он заряжался энергией и неуемным спортивным азартом от отца, всегда успокаивался после общения с матерью. Любил поучить младшего брата. Всегда с удовольствием возился со сводными, Максом и Лизой. С Настей они и вовсе были на одной волне. Очень часто Глеб делился с ней тем, что не мог рассказать родителям. Она понимала его, никогда не осуждала. Умела выслушать, а иногда даже дать дельный совет.
Сейчас, когда он снова обрел семью, поддержку близких, наверное, должно было стать легче. Но не становилось. Глеб чувствовал какую-то странную силу, что питала его, но все равно не могла склеить. Словно не хватало в пазле одного кусочка. Словно не залатал он в мешке маленькую дырочку, сквозь которую сыплется песок.
Отец оказался прав. Лешка не соблазнился поездкой на реку, нудел о работе, обязанностях. Глеб узнавал в этом педантизме отца. Даже сумел порадоваться, что младший брат оправдывает папины ожидания. Леша ездил на машине, которую купил отец, учился там же, где и отец, работал в отцовском журнале, встречался с девушкой, которая нравилась отцу. Даже кроссфитом брат занимался. Без энтузиазма и заскоков, как Глеб, но приходил раз-другой в неделю, делал комплекс, растяжку, пил протеин, носил Reebok.
Давно, когда отец начал жить с Настей, именно Лешка воспринимал перемены в штыки. Но прошло время, и они поменялись местами. Теперь Глеб был в опале, непонятым и гордым, а Леша стоял рядом с отцом верным адъютантом.
Решив не ездить купаться без брата, Глеб поехал на базу. По дороге домой ему попался Мишка. Он мигнул фарами, Глеб показал открытую ладонь в знак ответного приветствия. Он разглядел, что Симонов ехал один, хотя чаще всего увозил с собой Алису до вечера.
Подлые мысли, связанные с Лисичкой, тут же полезли в голову. Глеб гнал их в шею, но тщетно. Борьба была проиграна, когда он въехал на территорию базы и тут же увидел ее. Она бежала вдоль подъездной дорожки. В шортиках и спортивном топе, на голове бандана, в ушах капельки. Алиса не слышала, как сзади ехала машина, не слышала, как скрипнули тормозами и хлопнула дверца. Но она почувствовала, как сильные руки скрутили ее, поволокли к дороге.
Узнав Глеба, Миронова настолько обалдела от его наглости, что не успела ни крикнуть, ни попытаться вырваться. Он затолкал ее в машину на переднее сиденье, пристегнул. Алиса очнулась, начала царапать ремень, чтобы освободиться. Но не успела нащупать кнопку, как Глеб залез на водительское место, активировав центральный замок. Алиса поняла, что ей не вырваться. Посмеиваясь, Геллер дал газу, проехал вокруг базы, снова вырулил за ворота.
— Геллер, ты охренел? Ну-ка выпусти меня быстро.
— Прыгай, — усмехнулся Глеб, выезжая на шоссе, — Скорость всего ничего, километров восемьдесят.
— Останови машину, козел, — продолжала орать Алиса.
Она даже схватилась за его локоть, но Глеб для убедительности крутнул руль, джип вильнул к обочине.
— Воу, Лисичка, полегче. Жить надоело?
— Пошел ты, — рычала она, — Разворачивай машину, сволочь.
— Ты лучше пристегнись.
— Пошел в жопу.
— Заманчиво. Мы так не пробовали. Ты хочешь? Серьезно? Я не против.
— ГЛЕБ! — взвизгнула на ультразвуке Алиса.
Но он только посмеивался, коварно и зло, словно злодей в диснеевском мультике. Она сменила тактику.
— Глеб, пожалуйста, давай вернемся. У меня пробежка, дела, Миша…
— Миша уехал, — не повелся Глеб, — А нам давно пора поговорить. Хватит, Лисичка. Сколько можно бегать от меня и нашего маленького грязного секрета.
— Я думала, мы все решили, — Алиса почти плакала, — Пожалуйста, Глеб…
— Нет, — отрезал он.
Поняв, что уговаривать его бесполезно, Миронова гордо отвернулась к окну, наказывая похитителя молчанием. Глеб тоже уставился в лобовое стекло, лавируя на трассе, сосредоточился на дороге. Он не планировал это. Просто совпало. Странный импульс, который невозможно было игнорировать. Порыв. Шальная мысль. Шиза. Геллер не думал, просто действовал. Увидел ее и сразу понял, что обязан украсть эту сладкую задницу в коротких шортах. Примерно то же самое он чувствовал, когда поцеловал Алису в пруду после гонки. Та же сила тянула на следующий день лечить ее глаз. И бежал за Лисой после тренировки в Саду опять же не от большого ума. Пригласил на каток, рассказал о родителях, догонял по морозу почти раздетый, целовал, когда она была такой далекой, чужой, Мишкиной. Все эти поступки не имели логики. Глеб просто знал, что должен сделать именно так. И делал, наплевав на последствия.
— Куда ты меня везешь? — подала голос Алиса, увидев, как он сворачивает с шоссе на грунтовую дорогу через лес.
— Купаться, Лис, — оскалился Глеб, — Брат меня прокатил, а тебя я удачно поймал.
— Я не собираюсь… — снова начала она спорить.
— Ну конечно. Разумеется, — перебил Геллер, — Только кто тебя спросит, хитруля?
Алиса поджала губы, собираясь высказать все, что о нем думает, но Глеб снова не дал ей сказать.
— Кстати, держись, — добавил голосом Маши из любимого мультика сестренки, — Пардон. Сейчас немного потрясет.
— Да пошел… — снова собиралась послать его Алиса, но прикусила язык.
В прямом смысле. Глеб вдавил педаль газа в пол, и Миронова подпрыгнула, клацнув зубами.
— Геллллееееер, — завопила она, хватая ручку под потолком.
Глеб смеялся и подпрыгивал на сидении одновременно с Алисой. Это была его любимая забава — гонять по буеракам на джипе Токарева. Адреналин скорости и экстрима бурлил в крови. Алиса визжала, а Глеб ликовал. Большие колеса бодро скакали через ямы. Машина неслась по ухабам, пружиня и поднимая столб пыли. Геллер ловко выкручивал руль на поворотах. Алиса зажмуривалась, каждый раз ожидая, что они врежутся дерево, не вписавшись в колею. Но все обошлось. Они прибыли на место без повреждений.
Даже, когда Глеб остановил внедорожник, Алиса никак не решалась отпустить ручку, в которую вцепилась до белых костяшек. Ее растерянность была ему на руку. Недолго думая, Геллер вытащил девчонку из салона, закинул на плечо и потащил к берегу реки. На маленьком пляже не было ни души, собственно, как и в поле, за которым вдали угадывались очертания домов деревни.
Алиса увидела воду, поняла его намерения и очнулась.
— Не смей! Пусти! Глеб, мать твою! Стой! — орала она, дергаясь и колошматя его кулаками по спине.
Он снова смеялся, хотя лупила больно и вырывалась отчаянно. Но Глеб пер к реке, даже не думая реагировать на требования, угрозы и ругательства, которыми сыпала Алиса. Он лишь милостиво стащил с нее кроссовки и носки, разулся сам, оставил обувь на берегу и вошел в реку. Когда вода дошла ему до груди, он сделал то, что она просила — отпустил. Ну как отпустил? — швырнул в воду.
