- Машина дорогая. И все эти тайны.
- Машина безопасная, - козырнула я аргументом, вспомнив Гошины рассказы о том, что он продал бмв купе, когда переезжал, и взял надежный вольво. – Он же не на гелендвагине.
- А кто же тогда? Чего ты его прячешь, Ирсен?
- Я не прячу.
- Прячешь. Пусть придет, поговорим, как люди.
- Никаких разговоров, па, - замотала я головой. – Во всяком случае, не сейчас.
- Когда? На свадьбе? – огрызнулся он.
- Об этом еще рано говорить. Как у тебя на работе? Подрядчик так и косячит?
Я намеренно закрыла тему. Мне все еще было страшно представить, как отец отреагирует на Гошу. Сколько себя помню, он не выносил мужчин с татуировками. Я как-то сама заикнулась, что хотела бы что-то маленькое и симпатичное, на что папа просто взбесился и сказал, что в его доме не будет такого беспредела, как дочь с татуировкой. Стара закалка, видимо.
Не настолько сильно я хотела тату, чтобы идти на конфликт с отцом. Но сейчас вот его позиция меня очень и очень беспокоила. Особенно при том, как стремительно развивались мои отношения с Фениксом.
У Гоши тоже был свой раздражающий фактор. Нет, не родители. Они у него давно развелись, и мать перебралась жить в Москву, еще во время его учебы в столичном художественном училище. Отец вообще обитал в Крыму. Связь с сыном держали по скайпу, всецело ему доверяли и не особенно интересовались. Даже известия о Кате они приняли как что-то само собой разумеющееся. Ну а мое появление их вовсе не трогало.
А вот Анфиса Павловна регулярно и самозабвенно «парила мозг», как выражался сам Гошка. Она собиралась забрать Катю обратно, но Фенов не позволил. «Я зря что ли сюда перебрался, Ирс?» возмущался он, делясь со мной этой новостью, - «Она нормальная такая. Ребенок же не кукла – туда-сюда таскать. Да и не хочет Катька с ней жить».
Катя действительно не хотела. Она с удовольствием ходила к бабушке в гости, даже с ночевкой оставалась, но жить предпочитала с папой. Бабушку это, мягко говоря, не радовало. Ей было мало Кати. Она постоянно находила причины, чтобы придраться к Гоше, вывести его из себя. Очень часто этой причиной была я. Мы редко пересекались с Анфисой, но каждый раз она смотрела на меня волком и выдавала что-нибудь обидное, не особенно стесняясь Кати или Гоши. Последний всегда вступался за меня, едва ли не начиная скандалить, но мне удавалось сгладить ситуацию. Во всяком случае, по факту. Что там у них было без меня – могу только догадываться. Скорее всего, ничего хорошего.
Гоше доставалось и за излишнюю занятость по работе и за неправильный садик, где Катю только балуют; за еду, которая неправильная; за няню, которая уж точно хуже бабушки, и опять за меня, гулящую девку, которая не стесняется пьяная вваливаться ночью домой к любовнику, где спит его маленькая дочь.
Вспыльчивому Фениксу тяжело давалось держать себя в руках. Я помогала, как могла, прося войти в ее положение. По сути, у Анфисы Павловны осталась только внучка. Трагедия с дочерью, наверно, так влияла. Мужа у нее, похоже, никогда и не была. Гоша соглашался, старался не споить с ней, но время от времени выходил из себя.
Неприятно, но все это было частью его жизни, которую я смиренно принимала вместе с любовью, которая становилась с каждым днем все сильнее и ярче. Я не говорила ему. Он тоже молчал. Но иногда мне казалось, что и не нужны слова. Ведь есть поцелуи и объятия, даже просто взгляды, которые намного красноречивее и пронзительнее избитых слов. И поступки. Гоша доверял мне, заботился обо мне, уважал меня. Я не могла не выделять его из всех. Это лучшее, что со мной случилось за всю жизнь. Он и Катя.
Но все наше осторожное счастье покатилось к черту, когда Фенов попросил меня об услуге.
- Детка, привет. Ты можешь меня спасти? – Гоша позвонил в мой выходной. Накануне он говорил, что у него тонна работы, и я уже собралась скучать, а тут – вызов на мобильном, еще и с такими вопросиками с ходу.
- Эээ, я бы хотела попробовать, но разве ты не безнадежно испорченный извращенец?
Он вымученно рассмеялся.
- Да, это факт, но я не о своем моральном облике переживаю. Духовное разложение меня не особенно беспокоит.
Его уставший голос начал меня беспокоить. Мой Феникс обычно был на позитиве.
- А что же тогда?
- Надо Катюху забрать из сада и закупиться в магазине. Думал, сам успею, но запарился с макетом. Никак не могу разложить по выигрышным контрастам. Марину отпустил, ее нет в городе.
- А бабушка? – осторожно поинтересовалась я.
- Ну ее нахрен, - выплюнул Гоша. – И у нее тоже какие-то дела, кажется. Она хотела Катю взять, но отменила в последний момент. Спаси меня, Ирс. Сроки горят. Не могу бросить сейчас. Потом вообще не поймаю волну.
- Гошик, да мне не сложно, но я боюсь. Как Катя отреагирует?
- Ты шутишь? Возмутился он. – Она счастлива будет.
- Не знаю, Фен. Страшно мне.
- Брось, Ирс. Она уже большая барышня. Пописает сама, только штаны застегнуть. Если какать – вытереть влажной салфеткой.
Это как раз проблемой не было. По такой мелочи я часто ей помогала.
- Да это понятно, Гош. Первый раз что ли?
- Ну так и чего ты трусишь?
- Не знаю. Ответственность.
- Ирсен, у тебя на работе все то же самое.
- Нет, другое. Катюша, она же своя. Ты меня убьешь, если что…
- Не убью. Обещаю.
- Поклянись.
- Чтоб я сдох.
Я засмеялась.
- Ладно.
Как ему отказать? Особенно, если не хочется.
- Детка, я твой вечный должник.
- Почему же вечный? Когда там Катя к бабушке? Вот аккурат и отработаешь.
Гоша заныл в трубку, но тут же собрался.
- Отработаю с процентами и с удовольствием, - бодро пообещал он. – Список продуктов тебе в вайбер кину. Денег через Сбер переведу. Такси возьми, не таскайся автобусами. Ужин приготовишь, ага?
- Гоша! – возмутилась я. – Про ужин уговора не было.
- С процентами, Ирс. Все верну с процентами. И вообще, я тебя вечно кормлю. Так что не капризничай. Надо платить бобром за бобров.
- Руки мне выворачиваешь, Феникс.
- Жизнь заставляет. Ей богу я не хотел. Постараюсь к восьми разобраться с делами. Не пускай ко мне Катьку, ладно? Мульты ей включи.
Я фыркнула. Не нужны Кате никакие мультики, если я у них дома. Мы вечно чем-то занимались вместе, и мне это очень нравилось.
- Разберемся, папочка. Работай спокойно, - отпустила я ему грехи.
- Обожаю тебя, красавица.
Он чмокнул в трубку.
- Эй, Гош, погоди. А мне Катю дадут вообще? Сейчас с этим строго.
