— Так что же вы хотели мне сказать, сударыня? — бросил Вэйд, даже не предложив сесть.
Он демонстративно скрестил руки на груди, отчего мускулы на плечах забугрились еще отчетливее. Я опять как-то судорожно сглотнула, ловя себя на мысли, что это зрелище отчего-то волнует.
С трудом заставила себя хоть как-то собраться и обвиняюще ткнула в направлении Вэйда указательным пальцем.
— Я знаю о том, что вы с начальником хотите меня выжить из Департамента! Просто потому что я женщина! Не буду говорить о том, как это низко — оценивать людей не по реальным способностям, а по другим критериям. Тому, кто как выглядит, к какой расе принадлежит или сколько у него денег и знатных предков! Я никогда такого не понимала и осуждала это! — надо же, даже вполне связно удается говорить, настолько накипело на душе и так хотелось это выплеснуть в лицо ненавидящего меня типа! — Но я не собираюсь сдаваться, ясно?! Не делала этого ни в Академии, где всякие идиоты засыпали насмешками, и не собираюсь сейчас! Вам тоже не позволю, ясно?! И вашему начальнику-женоненавистнику!
По мере моей речи лицо Вэйда менялось. И если поначалу он слушал со снисходительной, издевательской улыбочкой, то постепенно взгляд стал более задумчивым и нейтральным.
— Ну, я бы не назвал Бидера женоненавистником, — хмыкнул он. — Просто у него, как и у многих, есть определенные взгляды на некоторые вопросы. В том числе и на то, что Департамент Правопорядка — не место для женщин. По крайней мере, на той должности, что вы желаете занять.
— Уже заняла! — прищурившись, выпалила и, пытаясь подкрепить слова жестами, едва не свалилась. К счастью, рядом оказалась спинка дивана, за которую в последний момент ухватилась. Иначе испортила бы весь эффект, растянувшись прямо на полу у ног заносчивого идиота. — И никому не позволю меня оттуда выжить!
— Весьма смелое заявление! — криво усмехнулся Вэйд. — Хотя, думаю, в вас сейчас говорит вино, а не рассудок.
— Ошибаетесь! — прошипела я.
— Для чего тебе вообще это нужно? — хмыкнул мужчина, неожиданно перейдя на «ты». — Ведь явно же не подходишь на роль дознавателя.
— Это вы так думаете! — запальчиво воскликнула. — И вообще, мне надоело, что меня всю жизнь считают ни на что не способным ничтожеством. Настолько, что и сама в это поверила. Хватит! Я сильная, ясно?! И всем это докажу!
Опять покачнулась, на этот раз даже спинка дивана не помогла. Вэйд со страдальческим вздохом подхватил, и я поразилась тому, что у него хватило сил удержать такую тушу, как я, а не завалиться вместе со мной на пол. А от прикосновения его рук к моему телу опалило таким жаром, что выпитое еще больше ударило в голову.
— Вот проспишься и докажешь, — снисходительно усмехнулся мужчина, таща меня к двери.
А я настолько была деморализована близостью полуобнаженного мужского тела, что даже не сопротивлялась.
Только когда меня вытолкнули за дверь, захлопнув ее перед носом, очнулась. Рука в том месте, которого касались пальцы Вэйда, продолжала словно бы гореть. Смущенная и подавленная собственной реакцией, а особенно тем, какой дурой себя выставила, явившись сюда, поплелась обратно к своей квартире.
Неужели, правда, считала, что сумею что-то доказать этому черствому, бесчувственному чурбану? Да он только посмеялся над моими жалкими попытками качать права!
Наверное, сейчас мне было почти так же больно, как тогда, когда увидела Бэйли с Терезой в тот злополучный день, когда вся моя жизнь перевернулась. Разочарование и апатия вызывали душащие изнутри бессильные слезы, и я лишь чудом их сдерживала.
Вернувшись к себе, наткнулась на встревоженные взгляды приятелей.
— Ты что к Вэйду ходила? — с неподдельным сочувствием спросил Кай. — Только после общения с ним у людей бывает такое лицо.
— Не преувеличивай! — возмущенно глянула на него Марибет.
— Ну, твой братец и правда не подарок! — не пожелал в этот раз пойти на попятный эльф. — Вообще не знаю, как Ленора с ним работать будет. Да ей орден нужно будет давать, если продержится хотя бы неделю!
— Жизнь полна испытаний, — встрял со своим глубокомысленным замечанием Габриэль.
Скривившись, я страдальчески вздохнула.
— Мне, наверное, и правда лучше уже спать ложиться. Завтра первый рабочий день.
Все тут же засобирались. Линдси заявил напоследок:
— Если он будет тебя обижать, обращайся! Я помогу.
— Чем интересно? — не удержалась от сарказма Марибет. — Все видели, как ты по двору летал, как в одно место ужаленный, когда решился с Вэйдом тягаться.
— Если бы он не задействовал магию, я бы с ним справился, — угрюмо заметил полуорк.
Марибет только хмыкнула. Потом отвернулась от него и порывисто обняла меня.
— Все будет хорошо! Вот увидишь! — оптимистично заявила.
Я кисло улыбнулась, сама вовсе не разделяя ее энтузиазма.
Когда гости ушли, с тоской посмотрела на стол, где остались объедки и грязная посуда, и обреченно махнула рукой. Сейчас просто не в состоянии была заниматься уборкой. Сил хватило лишь на то, чтобы по-быстрому освежиться в ванной и лечь в постель, где вырубилась практически мгновенно.
Глава 10
Просыпаться было тяжело. Трель от магического будильника, что я вчера каким-то чудом не забыла поставить на восемь утра, показалась самым противным звуком на свете.
Запустив одну из подушек в проклятые часы в виде двух ладоней, держащих сферу с затейливым циферблатом, протяжно застонала. Голова казалась неподъемной и разрывалась от боли. Видимо, вчера я была несколько самонадеянна, считая, что не особо-то и напилась. Вэйд оказался прав насчет похмелья, ожидающего меня в качестве расплаты.
Вэйд! Орки его раздери! Воспоминания о вчерашнем позорище взорвались в голове новой вспышкой боли. И как я ему сегодня на глаза покажусь?!
Уткнувшись лицом в оставшуюся подушку, опять болезненно застонала. Вставать теперь не хотелось еще больше, и я тупо лежала, размышляя над своей нелегкой долей. А особенно тоскливо становилось, стоило представить, как господин Бидер посмеется, когда Вэйд ему расскажет о моей вчерашней пламенной речи. Еще и в красках распишет, в каком виде я при этом была и что едва на ногах держалась.
В бессильной злости ударила по ни в чем неповинной подушке, но это мало помогло. Дура! Какая же я дура!
Не знаю, сколько так пролежала, когда раздался стук в дверь, болезненно отдавшийся в висках.
Кого еще принесло спозаранку?! Неужели кто-то из вчерашних собутыльников решил осведомиться о моем состоянии? Если так, то наверняка Марибет!
Стук повторился, и пришлось вылезать из кровати.
Едва встала на ноги, как приступ головокружения немедленно опрокинул на пол, заставив плюхнуться на пятую точку. Матерясь, я поднялась и с трудом доковыляла до двери. О том, в каком сейчас нахожусь неприглядном и даже непристойном виде, вспомнила, уже когда отодвигала щеколду и распахивала дверь.
